— Простите, но я не совсем понимаю, о чём идёт речь. Это я должна… Вернее, ему… За сожж…

— Лис, Лиса, милая, послушай меня, давай эту тему закроем? Ок? — Марк обнимает меня со спины и целует в шею за ухом. Так нежно, не отрывая губ от кожи, незаметно ласкает её кончиком языка, распространяя под кожей жар.

Я на секунду улетаю в космос, забывая обо всём, о чём хотела высказаться.

О чём он только думает?

Каждый раз, выражая свои якобы чувства перед родными людьми, заставляет меня сгорать от смущения.

Я же знаю, что это спектакль. Зачем он обманывает их? Мы с ним заключили договор. Я должна ему баснословную сумму, при том, что влюбилась в этого мерзавца по уши, и его, безусловно, такой расклад устраивает.

— Если бы Филиппа не перепутала ключи, — мурлычет мне на ушко, но так, чтобы всем было слышно, — мы с тобой никогда бы не встретились. Я должен её отблагодарить за эту правильную и очень своевременную «ошибку».

— Но, Марк… — нервничаю я. И вправду не знаю, что ему ответить.

«Наглость — второе счастье!» — сказала бы Лида. И я бы её поддержала, если бы родители Марко не были бы такими радушными и открытыми людьми.

— Тсссс… — прикладывает палец к моим губам. — Ничего не говори. Это уже мои проблемы. Ладно? — смотрит в глаза и мягко улыбается, разоружая меня окончательно.

Улыбка Марко — это еще одна вещь, за которую я люблю его губы. Будоражит и притягивает взгляд словно магнит.

— Боже мой, сынок, ты говоришь об ошибке, а я как вспомню ту ночь… — Камилла на секунду роняет лицо в ладони и тяжко вздыхает. До мурашек пробирает её тревога за сына. Даже моя мать так не волновалась за меня. Никогда. Всегда была занята проблемами старшей сестры и внука… — Она едва не стоила вам жизни обоим! Алису сам Бог послал к тебе. Такая худенькая, вытащила из огня такого крупного мужчину. Это ж надо было, чтобы из-за…

— Мам, пап, а давайте выпьем за нашу с Алисой встречу! Зачем сейчас говорить о грустном? Эта девушка просто необычная. Умудрилась похитить мой покой с первой попытки.

— Она и мой покой похитила с первой попытки, — Себастьян поднимает свой стакан и чокается с женой, затем тянется к нам. — Если ты упустишь такую красотку — я тебе спуску не дам. Понял?

— Угу, — отвечает Марк, а я беру пример с Камиллы, делаю очередной глоток и пытаюсь расслабиться, закусывая кусочком овечьего сыра домашнего производства.

— Алиса, попробуй рулет. Мама старалась для тебя, — Марк пододвигает тарелку ближе.

Поднимаю со стола нож. Принимаюсь нарезать мясо на мелкие кусочки, размышляя о нашем странном разговоре. Меня не отпускает чувство недосказанности.

— Очень вкусно, — говорю я, проглотив первый кусочек.

И вправду, мама Камилла готовит замечательно. Я бы даже сказала — божественно.

— Марко, шале пришлось снести, — очередная новость от Себастьяна бьёт под дых.

Едва проглатываю пищу. Застопорившийся комок мяса приходится запить ещё тремя глотками виски.

— Ну и хрен с ним, — говорит Марк, а меня начинает плющить против желания. Ощущение расплывающегося по телу тепла снимает напряжение, слегка кружит голову, стабилизирует психическое равновесие. Я могу дольше задерживать взгляд на Камилле. И самое главное — дарит такое необходимое чувство свободы. Наконец-то! — Отец, найди другую тему для разговора, — давит холодным тоном, сжимая вилку в левой руке.

Вскидываю удивлённый взгляд на Марко. С чего он нервничает?

— Да не было смысла реставрировать, сын! — пока Марк морщится и что-то про себя ворчит, выискивая взглядом в тарелке непонятно что, глава семейства продолжает доклад: — Уцелевшие стены пропитаны гарью. Пару месяцев, и отстроим заново новый дворец. Добавим детскую. Я нашёл отличного электрика. Как вспомню, что вы оба чуть не сгорели по вине халтурщиков, так и хочется им руки поотрывать, чтобы ими не орудовали. Вот же ж, специалисты хреновы! Это ж надо… Потерять такое шикарное шале из-за того, что закоротило проводку в щитке.

— В… смысле… з… закоротило?

— Электрический щиток загорелся из-за перегрузки в сети, — подтверждает Камилла.

Набираю побольше воздуха в лёгкие, пытаясь осмыслить сказанное. Приходится сопоставлять слова родителей с версией моего горячо любимого лжеца и, вместе с тем, медленно охреневать…

— Марк??? — едва слышно слетает с моих губ.

— Да, любимая? — вскидывает на меня виноватый взгляд.

Поперхнувшись собственной слюной, смотрю на него, не мигая.

* * *

Если он сейчас же не даст пояснения ко всему услышанному, я точно его прибью, где-нибудь за углом одной из построек, на его же шикарной вилле. Зарою под кустом и посажу на нём те самые гребаные петунии.

Стоп!!! — вдруг осеняет меня.

Какая, к черту, «Любимая»???

Да я просто в шоке от его вывертов!

Хочу спросить, с каких таких пор он втрескался в меня, и с какой стороны ушибся головой? Может, ещё можно всё поправить, не прибегая к сеансам психотерапевта?

Ладно, пусть я — слабая женщина, не умеющая скрывать чувства. Влюбилась почти с первого взгляда, но Марко не тот мужчина, который на такое способен. Или всё-таки способен?

Открываю рот, смотрю на него в упор с широко раскрытыми глазами и не могу вымолвить ни слова. Только некоторые гласные звуки, отдельно выскакивающие из моего зажатого от волнения горла. Хотя я должна ему сказать, что этот пиар-ход, выгодный одной наглой морде, со мной, в принципе, не может прокатить.

Или я ошибаюсь?

Неужели я стала настолько наивной дурочкой, потому что мне до дрожи в теле хочется, чтобы его «Любимая» отвечало действительности?

А как насчёт родителей?

Мельком оцениваю их счастливые и беззаботные лица.

Вот же ж! Чертов стратег!

Да они на седьмом небе от счастья!

И как прикажете теперь поступить? Подняться, наплевав на гостеприимство двух уважаемых людей, и тупо уйти? Каааак? У меня руки чешутся отомстить за враньё, всадить этому лбу вилку в бедро, которым он внаглую трётся и трётся о моё, Казанова хренов!

— Мы тут случайно узнали от Елены, что Алиса будет работать в компании Артёма. Это же чудесно, сынок! Будете всегда рядом. Артём прекрасный руководитель, он тебя не обидит, дочка. А самое главное — не будет повода для ревности. Марко же весь в отца пошёл. Себастьян с ума сходил. По молодости к каждому столбу ревновал. Боялся, что уведут, пока бизнес с нуля поднимал. Благо, наш сын уже достаточно долгое время крепко стоит на ногах. Будет больше времени уделять семье.

— Любимый??? — непроизвольно срывается с моих губ льющейся мелодией. Только нам двоим известно, сколько иронии вложено в это слово.