— Я, простите, не сотрудник контрразведки, а кадровый офицер.

— Да ладно вам. Одно дело делаем. Если обидел, простите — не сдержался. Что ж, придётся посетить театр. Вы более о том случае никого не спрашивайте, чтобы не спугнуть… И — о главном. Сегодня ночью подготовьте оставшиеся в полку недоукомплектованные орудия к транспортировке, а днём, слышите, Станислав Валерианович, днём их надо установить вот в этих местах. — Белый взял в руку прутик, и на песке нарисовал приблизительную схему города. — Здесь. Здесь. И здесь.

— Понял. — Рыбкин стёр рисунок носком сапога.

— Орудия, что установили сегодня ночью, хорошо замаскировали?

— Сам проверял. Ни с какой стороны не заметно.

— Вот и славно. Применять их станем только во время прямого нападения на город. До того момента пусть молчат. А сейчас простите, Станислав Валерианович, спешу.

— Подождите, — остановил Рыбкин. — Насколько я понял, вы подозреваете Индурова?

— Именно — подозреваю. Но не более. Пока всё сходится на нём, впрочем, не исключаю, что сие может быть простым стечением обстоятельств. Или противник настолько хитер, что специально подставляет нам фигуру штабс-капитана. Честь имею!

Белый, заложив руки за спину, направился в сторону Большой улицы, услышав вслед слова, вызвавшие на его лице улыбку:

— Он был таинственен и страшен.

Для всех противников опасен!

Индуров с трудом, только к полудню, нашёл один из боевых расчётов своего полка. Пришлось на извозчике исколесить полгорода, пока в районе винокуренного завода штабс-капитан не заприметил знакомую фигуру начальника полковой канцелярии Ланкина.

— Что, чёрт побери, происходит? — без всякого приветствия накинулся он на Сергея Ивановича. — Что здесь творится? Кто командует всем этим бардаком? И на каком основании вы подчиняетесь приказам какого-то полковника в отставке?

— Прошу не орать, — Ланкин вытер пот со лба, скинул китель и набросил его на черенок лопаты, торчащей невдалеке.

— Что? — Индурову такого из уст Сергея Ивановича слышать не доводилось.

— Вас искали всю ночь, — как ни в чём не бывало продолжал Ланкин. — Куда вы пропали? В последний раз вас видели нетрезвым поздно вечером.

— Не ваше дело! — огрызнулся Индуров. — Вы мне скажете в конце концов, что здесь происходит?

— Война, господин штабс-капитан.

— Это я уже как-то и сам догадался. — Рука штабс-капитана указала на работающих солдат. — На каком основании сняли орудия с прежних позиций и переместили их сюда? Кто?

— Я.

Индуров потерял дар речи:

— Почему?

— А вас, господин штабс-капитан, так и не смогли найти. Приказом его превосходительства командиром полка на время обороны города назначен я.

— Ничего не понимаю, — руки Индурова тяжело опустились. — Это что ж, китайцы с утра начали обстрел? А вы, канцелярский чинуша, ночью сняли орудия и переместили их сюда? Вы?

— Идите и проспитесь, — Ланкин брезгливо отвернулся от сослуживца. — После явитесь к полковнику Арефьеву. Он решит, что с вами делать.

— Какой-то отставник! — вспылил Юрий Валентинович. — Моё место здесь! И никто не смеет мной командовать, кроме моего прямого начальства!

— Вот именно, — парировал Сергей Иванович. — Он и есть ваше прямое начальство. А потому извольте явиться к нему в надлежащем виде. И постарайтесь сдерживать эмоции. Штаб обороны расположился в помещении городской думы. Кузьмин, — Ланкин, заметив, как один из солдат размещает ящики с боеприпасами, кинулся туда. — Ты что ж, дурья твоя башка, делаешь? Ты головой своей, стоеросовой, думай, как потом снаряды доставать будешь…

Индуров проводил Ланкина ненавидящим взглядом, зло сплюнул на землю и направился к дрожкам. Вот тебе, бабка, и Юрьев день!

Олег Владимирович медленно шёл по безлюдному деревянному тротуару. Взрывы, прозвучавшие поутру, перепугали местное население не на шутку. Имелись и пострадавшие. Погибли двое рыбаков, что удили рыбу на берегу Амура с лодочной пристани в парке общества туристов. И молочница, не в добрый час принесшая продукты в казармы.

Белый после общения с губернатором решил первым делом направиться к моргу, дабы лично осмотреть тела Хрулёва, его невесты и их предполагаемого убийцы. Но, встретившись с Рыбкиным, он изменил свои планы.

Что за фигура — этот штабс-капитан Индуров? Долгое время живёт в Благовещенске. Раз. Приезжал в Марковскую в те дни, когда была отправлена депеша в Китай. Два. Самодовольный, самоуверенный, презрительно относится к окружающим. Сколько фактов против него — хоть сейчас под арест.

«Нет, так не пойдёт. Вам, господин советник, не понравился Индуров, вот вы под него и плетёте сеть». «Но, — заговорила противоречивая сущность Олега Владимировича, — штабс-капитан употребляет опиум!». «Не доказано, — тут же сам себе ответил Белый. — И в таком случае, всю столичную богему следует отправить за решётку. Признайтесь, батенька, — Белый посмотрел на себя в стекло витрины магазина, — Вам просто противны люди вроде Индурова: циничные, наглые, берущие от жизни только сливки? Нет, так можно упустить главную фигуру. Но, с другой стороны, все ниточки сами сводятся именно к этой».

Из того списка, что был составлен в казначействе, Олег Владимирович, после «инспекции» полков, выделил шесть фамилий офицеров и чиновников, которые жили не по средствам. Играли в карты, бильярд. Кутили. Транжирили. Из этих шестерых только двое приезжали в Марковскую в апреле. Оба из артиллерийского полка. Начальник штаба, подполковник Дерябьев, и штабс-капитан Индуров. Дерябьев, как только произошло убийство на «Селенге», тут же отпал: две недели он со своим полком находился где-то под Харбином. Ни давать команды на ликвидацию Хрулёва, ни тем паче сам убить учителя он не мог. Оставался Юрий Валентинович Индуров.

«Чёрт! — Белый остановился, хлопнул себя по лбу. — Да ежели информатором является штабс-капитан, то передислокация орудий никакого эффекта не даст, хоть как их зачехляй. Индуров прекрасно знает, в каком состоянии находятся пушки полка. И ложную информацию он никак не передаст. Но это если штабс-капитан предатель. А если нет?».

Белый достал трубку, закурил. Полегчало, даже в мыслях какая-то ясность проявилась. Индурова надо изолировать. Его следует отправить за черту города. Военная командировка. Что говорил губернатор, куда они выслали людей? Переправа! Вот куда следует направить Индурова! Назначить начальником поста? Ну да. В подчинении у него будут не бессловесные солдаты, а люди Киселёва, ребята ушлые, в меру самостоятельные. Ежели увидят, что приказы штабс-капитана противоречат установкам высшего руководства, выполнять их не станут. А то и в каземат запрут, для будущего расследования.

«Ну, вот, — выругался Белый, — снова Индурова в чёрное красить?».

Городской морг представлял обыкновенный погреб, вырытый на территории больницы. Спускаться пришлось по крутой деревянной скользкой лестнице. Полицмейстер с керосиновой лампой в руке шёл первым. Олег Владимирович, чертыхаясь, следовал за ним. «Навернёшься, ругался про себя столичный инспектор, и костей не соберёшь. И как они здесь каждый день ходят?».