Глаза Луны округлились, он взмолился:

— Нет! Ты знаешь мое истинное имя. Ты отмахиваешься от меня, как от мухи, словно я какое-то ничтожество, но я тебя не узнаю.

— Это потому, что ты и есть ничтожество. Разве не ты подстроил мое убийство несколькими твоими любимчиками, чтобы моя душа была разделена между ними — хотя бы поэтому ты всегда был ничтожеством. Я мог бы раздавить тебя, как козявку. Но эти любимчики, которых ты никогда не смог бы одолеть, один за другим были убиты Ваштэмом из Страны Тростников. Так я смог воссоздаться и вернуться к тебе.

— Нет! Нет! Я не знаю тебя! — Лицо Луны стало безумным от ужаса. Мне, Секенру, показалось, что он действительно сошел с ума, но Орканр просто удивился, а ему знать лучше.

Луна попытался воспользоваться своим последним козырем. Его невидимое тело осталось на месте. Он встал на ноги и оказался настолько выше мальчика Секенра, что рука Секенра не могла дотянуться даже до его подбородка. На миг он обрел свободу.

Орканр рассмеялся и ударил ногой туда, где положено было находиться колену. Нога не встретила ни малейшего сопротивления, но невидимое тело обрушилось. Орканр на лету поймал светящуюся голову и, взвесив ее на руке, сделал вид, что собирается ее бросить, в то время как его враг хрипел:

— Я… тебя… не… знаю…

Орканр подбросил голову в воздух, поймал и поднял так, что их носы почти соприкоснулись. Нос Секенра все еще кровоточил там, где был порван. Орканр излечил лишь самые опасные раны. Пока он говорил, кровь испещрила все лицо Луны.

Он уставился поверженному противнику в глаза.

— Должно быть, у тебя началось размягчение мозгов. Ты звал меня Старой Жердью, когда был мальчишкой, так как я уже тогда был стар, гораздо старше, чем ты мог себе представить. Помнишь? Когда ты вырос, ты стал обзывать меня гораздо хуже. Но твои оскорбления не причиняли мне никакого вреда, как и твои жалкие чары. Помнишь? Это ты обманом завлек меня в Склепы Усопших за городом, где и предал. Помнишь?

— Всемилостивейшие боги! Этого не может быть! О, Сюрат-Хемад, возьми меня в свое царство, путешествие в которое я так долго оттягивал…

Орканр сильно сжал щеки Луны большими пальцами, и лицо начало невероятным образом деформироваться. Язык вывалился наружу. Глаза вылезли из орбит. Орканр быстро крутанул руками, повернув лоб в одну сторону, а подбородок — в другую. Луна зашипел сквозь зубы.

— Я Орканр, одураченный тобой, древний Орканр вернулся, чтобы заплатить по старым счетам. Тебе придется еще немного подождать, пока я с тобой не покончу. А теперь пойдем, пришло время снова вернуться в Склепы Усопших. Нам ведь предстоит столько всего обсудить, тебе и мне. Я так долго ждал этой возможности, что не намерен больше откладывать разговор ни на минуту.

Орканр понес своего врага в Склепы Усопших. Для Секенра это все было, как в дурмане, в полубреду: многочасовая ходьба под дворцом по низким сырым туннелям, заканчивающимся громадными залами со статуями вдоль стен, спуск по лестницам из холодного черного камня, ведущим в глубь земли, оставшиеся позади пещеры с обрушившимися незнакомыми идолами, позабытыми и позаброшенными. Пламя тела не освещало пути рана на запястье тоже погасла — остался лишь светящийся шрам.

По пути нам никто не встретился. Чары Луны, освободившие тронный зал от «посторонних», действовали по-прежнему. Мы остались одни в нашем пустынном мире. Секенра заинтересовало, была ли использована манипуляция со временем, примененная отцом, когда тот перемещал дом. А может быть, все происходящее займет в реальном мире всего несколько секунд, и события развиваются настолько быстро, что глаз стороннего наблюдателя, не чародея, просто не в состоянии уследить за ними?

Да, дитя, что-то в этом роде, — подумал Орканр. — Именно.

Секенру страшно хотелось расспрашивать его и дальше, но у Орканра не было времени для пустой болтовни. Слишком много ему надо было обсудить с поверженным врагом. Секенру доставались лишь обрывки чужих воспоминаний. Я стал простым пассажиром его разума, и все, что мне оставалось, это заново переживать с ним самые яркие мгновения его жизни: лазурная голубизна неба, спокойный день, посвященный рыбалке на реке, страницы книги, которую он читал, страшная смерть, на которую он обрек смертельного врага царя Сестобаста. В его мыслях я с удивлением обнаружил легкую грусть, ностальгию по тем временам, когда Орканр считал, что помирился с Луной, когда они едва не стали друзьями. Затем — вспышка гнева, воспоминание о том, как он забыл об осторожности и позволил Луне заманить себя в ловушку.

Орканр знал, что он должен сделать. У него мелькнула тень сожаления, но это была всего лишь тень.

И вот уже Орканр стоит в вечной тьме под Городом-в-Дельте, где в первые дни существования этого мира гнездились драконы, но потом они пали от рук полубогов и героев. Эти пещеры были выжжены в живом камне дыханием драконов, здесь большинство их пало от мечей героев. В свете, лившемся из головы Луны, открылись белые колонны, поднимавшиеся в непроницаемый мрак. Это были драконьи зубы. Гигантские белые арки, смыкавшиеся у нас над головами, были ребрами хищных чудовищ, а круглые плоские камни, сверкавшие вдоль дороги — чешуей давно вымерших тварей.

Лишь чародей мог найти дорогу в это место. Магия закрывала его от глаз простых людей.

Здесь влачили свое жалкое существование мертвые, изгнанные с Реки — их ссылка могла длиться несколько веков по человеческим меркам, но была лишь кратким мигом для Сюрат-Кемада.

Пользуясь головой Луны, как фонарем, Оркарн, по колено в пыли — прахе драконов, прокладывал себе дорогу среди каменных саркофагов и расписных футляров мумий.

Секенру казалось, что он заперт в комнате на верхнем этаже дома и подслушивает обрывки разговоров в комнате внизу, но Орканр прекрасно слышал призраков, заточенных здесь мертвецов, они умоляли его освободить их, проклинали его или просто бессвязно бормотали что-то. С некоторыми из них Орканр говорил очень долго.

Здесь была сокрыта тайная, известная лишь чародеям Дельты кладовая разумов погибших чародеев, царей и философов, мужчин и женщин, по большей части проклятых за свои преступления, но полезных, чрезвычайно полезных для чародеев следующих столетий.

Мы вскрыли саркофаг мумии, изрядно удивив вывалившуюся оттуда компанию вурдалаков. При первых проблесках света они моментально расползлись по углам — голые изможденные создания с белой, как у рыб, кожей и чудовищными золотыми глазами, напоминавшими погребальные диски. Орканр обнаружил, что вурдалаки выели у мумии глаза. Он наклонился и выдыхал огонь изо рта — моего рта — пока труп не сгорел дотла. Не осталось даже костей. Я, Секенр, оглянулся вокруг в поисках призрака, намереваясь рассказать ему, как добраться до Реки и Царства Мертвых, но тот уже сбежал. Орканр пожал плечами и пошел дальше.

Мы снова долго шли, страшно долго, но благодаря пылавшему внутри тела огню ни малейшего признака усталости не ощущалось. Луна тихонько хныкал. Время от времени он причмокивал губами. Но заговорить он больше так и не попытался. Мне кажется, он окончательно лишился остатков разума, когда решил, что попал в руки сумасшедшего. Орканра это страшно забавляло.