Как только он вышел, Рембрандт повернулась к остальным и сказала:

— Ну хорошо, Препа мы на капитана натравили. Теперь он займется его реабилитацией. Но о чем мы попросим капитана, когда он, вернется в норму?

Этот вопрос застал ее собеседников врасплох. Все нервно переглядывались. А потом как по команде все вдруг заговорили разом.

Вскоре выяснилось, что все хотят фактически одного и того же.

* * *

Преподобный Джордан Айрес в общем и целом не принадлежал к тем людям, которые являются поборниками тонких, тактичных методов психологического воздействия. Для себя ответы на главные вопросы он давно нашел, и эти ответы были просты, безыскусны и прямы. И, как все истинно верующие, он пытался навязать эти ответы всем, с кем его сводила судьба. Большей частью это ему удавалось — хотя бы потому, что отчасти эти ответы заключались в том, чтобы человек что-то делал, а не сидел сложа руки и размышлял над смыслом жизни.

И все же капеллан решил, что при беседе с прихворнувшим капитаном Шутником ему потребуется более тонкий подход, чем при общении с легионерами, время от времени являвшимися к нему за советами. Капитан был человеком, который обычно хорошо владел собой, человеком богатым и наделенным властью. Он всегда следил за своим внешним видом, а его лицо никогда не выражало сомнений и замешательства. В этом смысле, по мнению капеллана, он во многом напоминал Короля. И те слова, которые годились для утешения стосковавшегося по дому рядового легионера, могли и не подойти при разговоре с капитаном. Немыслимое число мелких жизненных проблем отступало, их словно ветром сдувало — стоило человеку вытащить из внутреннего кармана кредитную карточку «Дилитиум экспресс».

— Доброе утро, капитан, — проговорил Преп, подойдя к столику, за которым сидел Шутт и перебирал личные досье легионеров роты «Омега».

— О, и вам доброе утро! — лучисто улыбнулся капеллану Шутт. — Несказанно рад снова видеть вас. Присаживайтесь, поболтаем.

— С превеликим удовольствием, — кивнул Преп и уселся на табурет напротив капитана. — Давненько мы с вами не говорили по душам. Правда, вы некоторое время отсутствовали… Наверное… интересное у вас получилось путешествие?

Преп решил, что, если капитан расскажет ему о том, что пережил, он, пожалуй, сумеет выудить у него, в чем его беда.

— Да, можно и так сказать, — пожав плечами, ответил Шутт. — Но рассказывать почти нечего. Я просто очень рад, что в конце концов оказался здесь, если честно.

— Понимаю, — кивнул Преп. Все пошло не совсем так, как он планировал. Он решил сменить тактику, надеясь, что ему все же удастся заставить капитана разговориться. — Вероятно, те лишения, которым вы подверглись, странствуя по пустыне, сказались на вашем здоровье сильнее, чем вы предполагаете…

— О, это сущие пустяки, — небрежно махнул рукой Шутт. — Лучше вы сами мне что-нибудь интересненькое расскажите.

Преп вздохнул. Пожалуй, стоило прибегнуть к обычной манере разговора с прихожанами.

— Самая интересная история, известная мне, касается не меня самого, — начал он, — а одного бедного парнишки, который в глубокой древности жил на Земле. Поначалу, когда он был маленьким, на него никто не обращал внимания, потому что его родители были бедны. Они были самыми простыми людьми, им очень не везло в жизни…

Шутт поднял руку и прервал капеллана.

— Всем нам когда-нибудь не везет. Если вы спросите меня, как быть, когда не везет, то я скажу: надо просто отойти в сторонку и ждать перемен. Конечно, нужно вести себя разумно и понапрасну не рисковать. Нужно всегда думать головой и не прыгать выше себя.

Он довольно усмехнулся — словно сказал что-то немыслимо умное.

Преп нахмурился.

— Ну конечно, капитан, вы совершенно правы. — Он попытался вернуть беседу в первоначальное русло. — Но в груди у этого парнишки, про которого я вам рассказываю, пылал огонь.

— Это хорошо. Это очень хорошо, — одобрительно кивнул Шутт. — Если вы считаете, что он годен для нашего дела, он бы нам тут очень понадобился. Он бы хорошо поладил со всеми остальными. Скажите ему: пусть сошлется на вас, и я со всем вниманием рассмотрю его кандидатуру.

— Но… я не совсем… я не об этом хотел сказать, капитан, — в отчаянии поскреб макушку капеллан. У него было такое ощущение, что капитан Шутник его не слушает, а это было необычно. С какими бы начальниками ни доводилось сталкиваться капеллану, все они твердили, что слушать людей — это очень важно. Правда, все как один на самом деле этого не делали. Капитан, напротив, принадлежал к тем, кто умел действительно слушать своего собеседника, и не просто слушать — он слышал все, что ему говорили. А вот теперь…

— Был очень рад, что вы выкроили минутку поболтать со мной, — объявил капитан. — В последние дни я так занят, что у меня совсем нет времени потолковать со старыми приятелями. Но для вас моя дверь открыта всегда.

— Конечно, капитан, но я хотел сказать, что…

Преп все еще пытался оставить последнее слово за собой.

Но капитан не дал ему договорить.

— Боюсь, я не имею права более отрываться от порученной мне работы, — сказал он. — Беседовать с вами — сущее удовольствие, но теперь я должен заняться делом. — Он встал и протянул капеллану руку. — Когда снова будете на станции — милости прошу, заходите без стеснения.

— Да-да, сэр, непременно, — почти механически пожал руку капитана Преп. — А-а-а… простите, я еще хотел спросить…

Но капитан был непреклонен.

— Почему бы вам не развлечься как следует? У вас такая отличная возможность забыть обо всем и расслабиться на полную катушку. Позвольте кое-что подсказать вам. Наши игральные автоматы — самые лучшие на станции.

Он заговорщицки подмигнул Препу, уселся за столик и углубился в чтение бумаг, ясно дав понять, что разговор окончен.

Преп ушел от капитана совершенно озадаченный. Все оказалось намного хуже, чем он опасался. Он сразу направился к Рембрандт. Войдя в ее кабинет, он молча встал перед письменным столом. Рембрандт устремила на капеллана встревоженный взгляд.

— Ну что, Преп, как прошел ваш разговор?

Преп покачал головой:

— С прискорбием должен сообщить вам, мэм, — ничего хорошего. Совсем ничего хорошего. — Он помедлил, потупился, затем поднял голову и посмотрел в глаза Рембрандт. — Если вы ждете помощи от капитана, боюсь, ждать вам придется долго.

* * *

Сообщение Препа убедило Рембрандт в том, что нужно было срочно согласиться на выполнение плана, предложенного Суши, — то есть на поиски пропавшего джипа и Бикера. Приняв такое решение, Рембрандт приступила к формированию поискового отряда.

На поиски отправилась бы вся рота — стоило бы только Рембрандт объявить об этом. В конце концов она отобрала шестерых, обращая особое внимание на наличие разведывательных навыков и опыт выживания в экстремальных условиях. Еще несколько легионеров, не удовлетворявших этим требованиям, умоляли ее зачислить их в поисковый отряд, настаивая на том, что они обладают другими качествами, которые также могут пригодиться. Однако Рембрандт хорошо помнила о том, как закончилась разведывательная вылазка на Ландуре, и осталась непоколебима.