— Казалось бы полоска материи на теле, а как меняет мироощущение! Купаешься ты в плавках или без них! Совершенно другое дело! — глубокомысленно сказал очкастый воспитатель пятого отряда, на свое несчастье приехавший в пионерский лагерь вместе с женой и маленьким ребенком.

— Ты попробуй любовью заняться в воде, особенно, такой теплой! Собственная жена идет, как совершенно новая женщина! — поделился опытом лысый воспитатель седьмого отряда, весьма активный ходок. Преподаватель истории, Юнус, несмотря на сорокапятилетний возраст, весьма активно окучивал не только свою молоденькую вожатую, но и пару воспитательниц из соседнего лагеря, благо солидный агрегат, перевитый венами, явно демонстрировал способность к племенному воспроизводству.

Игорь заметил, что фотограф уже раза четыре запечатлел именно этот выдающийся агрегат в разных ракурсах. Сам Игорь удостоился этой чести только два раза, а вот Андрея фотограф щелкал при каждой возможности, восхищенно цокая языком.

— Вы как хотите, а я сегодня открываю сезон ночного купания! — неожиданно сказал Андрей, вытягиваясь во весь свой гигантский рост.

— Ты только начни, а мы тебя сходу поддержим! — радостно сказал Юнус, потирая маленькие ручки.

Первый день ночного купания прошел, как обычно. Мужики постояли, искупались, при том Андрей, единственный из всего лагеря, отойдя в сторону мылся, применяя какие-то американские мыла и шампуни.

Утром, выходя из комнаты на зарядку, Игорь снова заметил белый листок, заложенный под капот подвесного мотора.

«После завтрака зайди в будку киномеханика!» — было написано на четвертинке белого листка.

«Там получу новую вводную, и можно хоть часа полтора поспать перед работой! — помечтал Игорь, прямо от крыльца набирая приличную скорость.

Тридцать минут помахав руками и ногами, Игорь зашел в воду по пояс и бурным кролем поплыл вдоль берега, чувствуя, как силой наливается каждая мышца.

«Надо в темпе позавтракать и ломануться к фотографу. Из его комнатки прекрасно видна кинобудка! Есть шанс засечь сексота!» — пришла в голову Игоря, свежая мысль.

Прямо на месте развернувшись, обратно Игорь пошел баттерфляем, красиво выскакивая из воды.

Доплыв до вещей, сложенных на берегу, Игорь переоделся и рванул в столовую, по пути разбудив фотографа, который жил в пятом отряде.

— Дай вторые ключи от твоей кандейки! — попросил Игорь, трогая фотографа за плечо.

— В тумбочке возьми. Только посторонних туда не пускай! — дал ценные указания фотограф, переворачиваясь на другой бок.

— У тебя там труп в шкафу? — спросил Игорь, выдвигая верхний ящик тумбочки.

Рядом с ключами лежала маленькая бутылочка водки, на которой было написано:

«Столичная».

Забирая ключи, Игорь поднял голову и обнаружил на подоконнике наполовину пустую поллитровку.

«Круто закладывает за воротник фотограф!» — оценил увиденный натюрморт Игорь, выскакивая из комнаты. На часах большая стрелка стояла на цифре десять.

Заскочив в столовую, Игорь схватил на раздаче два яйца, кусок сыра и хлеба, развернулся и сразу побежал наружу.

Посидев пару минут на скамейке, под мальчиком — героем Павликом. Морозовым, Игорь восстановил дыхание и прогулочным шагом направился к летнему театру, напротив которого находилась кандейка фотографа.

Незаметно оглянувшись по сторонам, Игорь быстро вставил ключ в замочную скважину и два раза повернул.

Два движения и Игорь в маленькой комнатке, размером три на три метра.

В полутемной комнатке стоял густой запах приторных духов, а на столе красовался обычный натюрморт часто пьющих людей:

Две бутылки из-под Чашмы, полупустая банка, на которой было написано:»Кильки в томатном соусе», два граненых стакана, на одном из которых отпечатались бардовые губы аж в шести местах.

А вот расстеленный на полу надувной матрац и приличных размеров женские трусы, говорили, что вчера ночью фотограф не только бухал, но и занимался любовью.

Быстро убрав объедки со стола в мусорную корзину, Игорь ногой загнал объемистые трусы под стол и кинув на лежащий на полу надувной матрац жадный взгляд, сел на стул, который придвинул к подслеповатому окошку, которое выходило прямо на Зеленый театр, который обычно служил и кинотеатром.

Разложив на подоконнике нехитрую снедь, захваченную в столовой, Игорь начал неторопливо завтракать, бросая быстрые взгляды на дверь в кинобудку.

Протянув руку вправо, Игорь нащупал толстое стекло, обклеенное с одной стороны фотографиями.

Взгляд на будку, взгляд вправо и Игорь чуть не сполз со стула.

На толстом листе стекла были наклеены вчерашние фотографии обнаженных вожатых и воспитателей, демонстрирующих свои мужские достоинства.

«Хорошие снимки! Явно делал мастер!» — оценил Игорь произведения фотоискусства Игорь, рассматривая самого себя, который красовался в центре стекла, глянцуясь и высыхая.

«Не было печали — черти накачали!» — понял Игорь, резко поворачиваясь к окну.

Коренастый мужик, в короткой синей майке, открывал дверь в будку киномеханика.

«Черт бы побрал это мужское ню! Как не вовремя! Не успел посмотреть лицо сексота!» — выругался про себя Игорь, моментально выскакивая за дверь.

Еще пяток секунд ушло на то, чтобы закрыть дверь кандейки.

Игорь перешел дорогу и остановился.

Около Зеленого театра, держась за руки, прошли две пионерки, в коротеньких юбочках с такими одинаковыми ровными ножками, что Игорь невольно проводил их взглядом.

— Видит око, да зуб неймет! — прокомментировал Вадик — киномеханик, трогая Игоря за правую руку.

— Просто у девчонок ножки одинаковые, вот и засмотрелся! — сказал чистую правду Игорь, которого пионерки совсем не интересовали.

Человека, которого с семи лет окружают красивые девушки, одетые в одни купальники, удивить видом обнаженного женского тела нельзя.

— Можно я у тебя в каптерке посижу, чай попью? — спросил Игорь, смотря как пионеры с метлами и вениками расходятся по местам уборки.

— Там сейчас электрик из Муйнака приехал сидит, заземление проверяет.

— Я ему не помешаю. Ты нам кипятка из столовой принеси и конфет! Может добрее будет? — внес предложение Игорь, начиная подниматься по железной лестнице на второй этаж.

Едва Игорь открыл дверь, как услышал густой мужской голос, без малейшего акцента.

— Товарищ Караваев? — уточнил электрик, вставая со стула.

— С кем имею честь? — спросил Игорь, смотря на широкоскулого каракалпака, держащего в руках тестер.

— Майор Калымбердыев — областной комитет! — представился каракалпак, протягивая вперед правую руку.