А еще через мгновение все мысли вылетели из головы, потому что мужчины сделали ко мне слаженный шаг и я оказалась зажата между их телами.

– Уйдем отсюда, – сглотнув, попросила я, пока еще ощущая неловкость от происходящего.

Они кивнули, и мы направились на выход. Но уже у дверей Рома подхватил меня на руки и попросил:

– Закрой глазки.

Я послушно зажмурилась, и мы двинулись дальше. Дима шел впереди, проверяя, нет ли опасности, а Рома нес меня, то и дело целуя и шепча, как сильно я нужна ему и как он волновался, как они оба волновались. Уже в катере, том самом, который похож на дротик, меня усадили на сиденье, и мальчики расположились напротив. Голова немного прояснилась, и я приступила к вопросам.

– Что с Русей? Вы его нашли? Он жив? – завалила я их вопросами первой значимости.

– Жив… пока, – мрачно изрек Ардэн.

– В медицинском отсеке, – ответил Грейн. – Мы нашли его на стоянке возле Арены. Брэн был без сознания. Вызвали катер и отправили на борт. Сейчас уже должен быть в порядке.

– Ненадолго, – сказал Дима.

Я беспокойно заерзала:

– За что? Руся ни в чем не виноват. Я сама к себе внимание привлекла, он меня просил быть благоразумной.

Меня одарили одинаково недовольными взглядами. Блин, с одним мужем скандалить – одно, с двумя как-то сложней. Ничего, где наша не пропадала! За Русю, за единственного живого друга!

– Нет, вы его не накажете. – Я упрямо тряхнула головой. – Хотя можно опять назвать меня примой и предложить управление кораблем.

Дима потупился. Рома себя в этом виноватым не чувствовал, потому не спасовал.

– Брэн взял на себя ответственность за твою безопасность, когда решился на этот безумный рейд по местам, где кишат торговцы живым товаром да и просто полно всякой мрази. Он не справился.

– Так меня танком не остановишь! – возмутилась я. – Это же я без тормозов.

Меня тут же одарили полными нежности взглядами.

– Ты наивная и непосредственная. Ты – как дитя, – сказал Дима.

– На тебя нельзя сердиться. Только принимать такой, какая ты есть, – добавил Рома.

Вот же блаженные! Потом вспомнила, как блаженный Роман полосовал на ремни лысого придурка, и решила – ну и пусть свято верят в то, что говорят. Да, я ангел, посмотрите в мои честные глаза. Посмотрели? Не верите? Тогда я позову Рому с Димой, они вам объяснят.

– Брэн должен понести наказание, – мягко, но непреклонно заявил Рома.

– Тогда я снова уйду в подполье, – начала я угрожать. На меня посмотрели скептически, и я пустила в ход тяжелую артиллерию. – Вы меня не любите-е-е, – зарыдала я. – Вам от меня только одно надо!

– Любим, – перебрался ко мне Рома.

– Очень сильно любим, – добавил Дима.

– Тогда не трогайте Русю, – жалобно всхлипнув, попросила я и доверчиво так прижалась к плечу одного, глядя в глаза другому.

– Ладно, – сварливо ответил Ардэн.

– Но два дня карцера получит. – Млин, вот тебе и добряк-няшка. Я тут же отлепилась от Роминого плеча и взглянула ему в глаза. – Хорошо, без карцера.

Я тут же кинулась ему на шею, покрывая лицо благодарными поцелуями.

– Нет, так легко он не отделается, – ехидно произнес за спиной Дима.

Я возмущенно обернулась и встретилась с нагловатым прищуром.

– Шантажист, – проворчала я, перебираясь к нему на колени.

– Ага, – довольно кивнул счастье мое, гад ползучий.

Рома хмыкнул. Похоже, ему идея Димы пришлась по душе. Потому пришлось спешно переходить к следующему вопросу, пока два сластолюбца не зацеловали до потери пульса. Нет, вы смотрите, как быстро во вкус входят!

– Платье можно восстановить?

– Можно. Отдадим нашим ученым, срастят порезы, – ответил Ардэн.

Катер подлетел к «Гордости». Я слезла с Диминых колен, поправила свое несчастное платье и направилась на выход. Мальчики последовали за мной. Они проводили меня до каюты, где уже сверкала Сима. Я вошла в двери, обернулась и остановила их жестом.

– Я на вас обижена, – сообщила я.

– За что? – опешили мои ненаглядные.

– За ту куклу, которую вы взглядами облизывали перед посадкой! – рявкнула я, и двери закрылись.

Обернувшись, я благодарно кивнула. Так-то. Спасли – хорошо. Русю не накажут, платье восстановят, признание в любви клещами вытянула, теперь можно и подурить. А мне все можно. Я наивная, непосредственная, и на меня нельзя обижаться.

– И-и-и-инка-а-а-а!!! – налетела на меня Сима. – Сколько ты мне нервы мотать будешь, а? Сколько, я тебя спрашиваю?! Бессовестная, – и меня шандарахнуло небольшим разрядом. – Противная!

– Ай!

– Наглая!

– Ай!

– Безголовая!

– Ай! Сима!

– Что Сима? Что Сима, я тебя спрашиваю, шаболда ты безалаберная?! Расщеплю на атомы, и будет тебе Сима.

– Ай! Хватит!

Меня еще раз шарахнуло, и Серафима наконец угомонилась. Я побыстрей сбежала в душ, чтобы смыть с себя всю грязь дорог и злачных мест. Гады, такую прогулку испортили! Жаль, нельзя уродов воскресить, я бы их своими руками задушила! Кстати, а как меня нашли мои мужчины, если у негодяев была глушилка? Ладно, потом узнаю. Сейчас переодеться и проведать Русю. Как он там?

Переодевшись в шорты и футболку, я быстро перекусила и помчалась в медблок.

– Следуй за белым…

– Сим, не смешно, – фыркнула я.

– Ладно. Тогда на лифт и на уровень вниз, – не стала настаивать Система.

До медицинского отсека я добралась быстро и без приключений. Но там Руси уже не оказалось, его отпустили. Я возмущенно воззрилась на Серафиму.

– Так ты же не спрашивала, – удивилась та.

– Ну, Сима! – рыкнула я и вернулась к лифту.

Возле Русиной каюты я остановилась и вежливо постучала. Дверь открылась, и я вошла, отыскивая взглядом моего раненого дружбана. Нашла. Он стоял на голове.

– Офигеть, я ему тут чуть венок не заказала, а он на голове стоит, – фыркнула я.

– Инка! – обрадовался Руся и свалился на пол. – Живая, б…

Тут же вскочил, потер зад и рванул ко мне. Меня стиснули в медвежьих объятиях и подняли над полом.

– Я же думал, что уже тебя не увижу, – тряс меня довольный Брэн. – Перенервничал.

– Ага, я видела, – усмехнулась я.

– Это упражнение по самоконтролю, – отмахнулся Руся. – Как ты выбралась?

Я рассказала, что знала. Руся мне рассказал, как очнулся в регенераторе. Ему, в свою очередь, рассказали, что его нашли на стоянке с пробитой головой. Командир и первый помощник вызвали катер. Потом сунули Русю и медиков в спайлер, сами забрали катер и исчезли в неизвестном направлении, пообещав моему собутыльнику кару небесную.