Инстинкт подсказывал ему, что Лала – идеальная женщина для него: она добра, мягка и очень предсказуема. К сожалению, немного скучна – особенно теперь, когда невесть откуда нахваталась сведений о детской смертности… Впрочем, это совершенно не важно: Торн решил, что вполне сможет это пережить.

Именно ее любовь и нежность сможет сцементировать их семью. А живой интерес к детской смертности (откуда он?) – вернейший залог того, что она сделает все, чтобы достойно выкормить и воспитать их будущее потомство.

А вот Индия… Она более всего напоминает пазл – новомодную игрушку… Торн как раз недавно приобрел такую для Роуз: коробочку с частями причудливо разрезанной географической карты. Но в случае с Индией одни части головоломки нипочем не желают складываться, а другие рисуют некую невиданную, богатую, но неизведанную страну, таящую множество опасностей…

И хотя он умышленно пригласил на праздник Вэндера, который теперь сердечно благодарит его за бесценное знакомство с Индией, а глаза его сияют так, как прежде бывало лишь на скачках… однако Торну почему-то отчаянно хочется его убить!

Это просто смешно!

Или он просто сходит с ума? Торн отхлебнул порядочный глоток бренди. Наверное, дело тут в их извечном противостоянии с Вэндером. Индия – красивейшая из всех женщин, каких он когда-либо встречал, к тому же она дочь маркиза, остроумная и весьма состоятельная.

И это не говоря уже о том, что никогда прежде он не занимался любовью с женщиной с таким упоением! Одного взгляда на нее достаточно, чтобы глаза Торна заволокло пеленой, в которой существовал лишь ее аромат, ее вкус, нежные касания ее пальцев…

Но низменным инстинктам поддаваться нельзя. Торн хорошо умел обуздывать порывы, а чересчур сильные эмоции хранить в тайнике души, в воображаемом ящичке с надписью «Занятно». Так что Лала станет его женой – ну а Индия была и останется его другом…

Немного странно было заиметь друга женского пола, но если Индия выйдет за Вэндера – что ж, тогда…

Прежде чем Торн успел додумать эту мысль, словно неведомая сила выбросила его из кресла, и он заметался по комнате, сжимая кулаки. Перед его глазами встало видение: Индия в своей голубой ночной сорочке улыбается Вэндеру в их первую брачную ночь… С проклятием он швырнул бокал в камин, где тот разлетелся вдребезги.

– Господи, что ты делаешь?

Обернувшись, Торн увидел Индию – она стояла в дверях и выглядела растерянной. По комнате распространялся густой аромат бренди. В мгновение ока Торн оказался с ней лицом к лицу и сгреб девушку в объятия. К черту приличия… не сейчас! Вместо того чтобы нежно раздвинуть языком пухлые губы, он приник к ее рту с яростью человека, бросающего вызов здравому смыслу…

Язык его властно проник меж ее губ, словно заявляя право собственности на эту розовую нежность. Она принадлежит ему! Ему!

Вовсе не Вэндеру!

Торн жадно стиснул девушку в объятиях, упиваясь ее вкусом, вкусом своей Индии… Губы ее были необычайно сладостны, а поцелуй отчего-то вышел куда более страстным, чем прежде. Лишь оторвавшись от ее рта, Торн осознал, что его бедра крепко прижаты к ее нежному телу, что спиной Индия упирается в стену, а его рука запуталась в ее дивных волосах. В теле его словно бушевало пламя, мускулы окаменели от желания немедленно, сейчас овладеть этим дивным телом! К черту кровать! Повалить ее прямо на пол… или просто притиснуть покрепче к стене и…

Он смотрел в ее глаза, любовался вишневыми губами. Усилием воли вернувшись к действительности, Торн отпрянул, изрыгнув проклятие. Индия пошатнулась, и ему поневоле пришлось подхватить ее на руки и отнести на софу.

Он намеревался сесть напротив, в кресло, но… как-то так случилось, что сел он все-таки на софу, не выпуская Индию из объятий.

За все это время она не проронила ни слова.

– Индия… – хрипло выдавил Торн и умолк в смущении.

Она повернулась к нему. Губы ее были совсем близко, Торн ощущал щекой ее дыхание.

– Что это было? – Голос ее дрожал, да и все тело трепетало в его руках, он отчетливо это ощущал. – Мы же условились, что повторения той ночи не будет… не может быть…

Она заслужила честный ответ.

– Это поединок, – глухо уронил Торн.

Глаза ее вспыхнули. Что это? Боль? Но когда она заговорила, голос ее звучал спокойно:

– Поединок? За меня?

– Поединок между мной и Вэндером, – с трудом заставил себя произнести Торн.

– Вы с ним соревнуетесь… за меня?

Индия отстранилась, чтобы лучше видеть его глаза – Торн осознал вдруг, что даже малейшее увеличение расстояния между ними причиняет ему боль. Что-то твердило ему, что не стоит попусту терять время, что нужно просто приникнуть губами к жилке, бьющейся на ее нежном горле… а потом скользнуть языком в ложбинку меж ее дивных грудей…

Ему сейчас необходимо было узнать, вся ли она так же сладка на вкус. Он хотел отведать каждый дюйм этого нежного тела – ведь в сумбуре вчерашней ночи осталось еще множество неизведанных местечек…

– Это просто инстинкт, – с усилием проговорил он. – Вэндер мой ближайший друг, он один из немногих людей на свете, которым я доверяю. Мы с ним соревнуемся еще со времен обучения в Итоне.

– С тех пор как ему не удалось повалить тебя на землю? – В голосе Индии прозвучало легкое презрение к подобному мужскому времяпрепровождению.

Полнейший идиотизм! Но уж так он устроен.

– Тут мы с Вэндером друг друга стоим – оба слегка… ну… – признался он, словно не замечая, что пальцы его продолжают перебирать локоны девушки.

– Так ты поцеловал меня просто потому, что… соревнуешься с Вэндером?

– Да, – прямо ответил он.

– Но это просто смешно! – Индия выпрямилась в его объятиях, однако стало еще хуже: ее бедра оказалась прямо в его промежности. В опасной близости от его плоти…

– Однако для мужчин это вполне естественно, – удалось произнести Торну, что само по себе было чудом: он испытывал сейчас возбуждение, равного которому не знал за всю свою жизнь…

– Мужчины – абсурдные существа, – равнодушно изрекла Индия. – Не следует поддаваться порыву и целовать женщину лишь потому, что твой друг обнаружил к ней интерес!

– Дело не только в этом, – отвечал Торн, не сводя глаз с ее розовых губ.

Не думая ни о чем, он опрокинул девушку на софу и навалился на нее сверху. Каждая клеточка его тела упивалась ощущением ее дивной мягкости…

– Черт бы тебя побрал! – прошептал он, почти касаясь губами ее губ. – Я теряю от тебя голову, Индия!

Девушка не ответила – просто запустила пальцы в его волосы и притянула его голову к себе.

Нет, Торн вовсе не джентльмен. Он никогда не был джентльменом и никогда им не будет. И все же когда ладонь его принялась ласкать роскошную грудь Индии, пробудившаяся вдруг совесть стала досаждать ему.