Остаток пути был преодолен без приключений. Лошади шли быстрой рысью. Лишь время от времени Хью переводил их на более замедленный ритм, давая возможность отдохнуть и восстановить силы для нового рывка. Седоки молчали, думая каждый о своем.

— Ты думаешь, это был разбойник, решивший убить нас, чтобы ограбить? — нарушил молчание Джон. — Или речь идет о чем-то еще более зловещем и серьезном?

— Скорее всего второе, — честно ответил Хью. — Конечно, может быть, просто хотели ограбить. Но я думаю, хотя трудно будет это доказать, что затеяно все было с целью убить именно меня.

— Ты прав, — согласился Джон. — Думаешь, на нас напал тот же, кто убил Этьена?

— Точно не скажу, но очень похоже на то. В этих краях хватает грабителей, которые не остановятся и перед убийством. Но похоже, что и я, и Этьен перешли дорогу одному и тому же негодяю.

— Но кто же это может быть? — не скрывая раздражения, воскликнул Джон. — Если тот же человек, что убил Этьена.., то речь идет об одном из наших партнеров, не так ли?

— Я пока не уверен, сэр, — по-тигриному улыбнулся Хью, — но намерен непременно выяснить это. И очень скоро! — решительно добавил он. — Все они знали, что мы отправляемся в “Уголок любви”, каждый мог легко устроить засаду.

— Как мне не нравится все это, — грустно признался отчим. — Эти негодяи действуют с каждым часом все более решительно и жестоко. Сначала зарезали Этьена. Сейчас чуть не подстрелили тебя. — Он озабоченно посмотрел на Хью. — Что помешает им напасть на тебя еще раз?

— Ничего. Но теперь они уже не сумеют напасть внезапно. Можешь мне поверить, папа, я больше не намерен выступать в качестве беззащитной мишени.

— Кого ты подозреваешь?

Хью несколько секунд молча смотрел на отчима, подогревая его любопытство.

— Ладно, скажу, хотя, возможно, и ошибаюсь, — произнес он наконец. — Вывод напрашивается сам собой, если понять, почему Ален Хассон с такой легкостью продал мне свои акции. Цена, конечно, была завышенной. Но не это было главным для него.

— И какой же вывод? — спросил помрачневший Джон.

— Такой, — спокойно начал Хью, — что он и раньше не слишком жаловал меня, а теперь моя смерть ему очень выгодна. Она ему никак не повредит, выиграть же он может очень много. Дело в том, что мсье Хассон до моего переезда в Новый Орлеан считался главным претендентом на руку Микаэлы. Полагаю, что он решил дважды одурачить меня. Первый раз — получив заведомо завышенную сумму за свои акции. А второй — завладев контрольным пакетом акций компании, включающим и бывшую его долю. Для этого ему надо убить меня и жениться на моей вдове.

— Но это же хитрость, достойная самого дьявола! — ужаснулся Джон.

Записка, в которой Хью сообщал, что скоро приедет в “Уголок любви”, очень обрадовала Микаэлу. Прочтя несколько коротких строчек, она прямо затрепетала от радости. Конечно, трещина в их отношениях по-прежнему пугала, ее. Но разговоры с матерью не прошли даром. Она теперь понимала, что во многом виновата сама, потому что вела себя как глупая гусыня. Хью, конечно, тоже небезгрешен, но ее вина в десять раз больше. Разве не жена должна была вовремя заметить наметившиеся разногласия и постараться как можно быстрее сгладить их? Неожиданный приезд Хью давал шансы исправить прежние ошибки.

Когда из Нового Орлеана приехал слуга с посланием Хью, Микаэла и Лизетт сидели возле дома под высокой магнолией, наслаждаясь легким ветерком с реки. Дел в “Уголке любви” оказалось более чем достаточно. После отъезда Хью женщины внимательно обследовали дом, сад и многочисленные вспомогательные постройки, знакомились со слугами, давали им задания и наблюдали за уборкой помещений и описью имущества. Только сейчас и выдался свободный час. Они решили воспользоваться им, чтобы обсудить список необходимого для окончательной меблировки и обустройства нового владения Микаэлы и Хью Ланкастеров. Приятное занятие для женщины, если ее муж богат и щедр!

И без того радостно-возбужденное лицо Микаэлы зарделось еще больше, когда она прочитала полученное послание. Глаза заблестели.

— Ну-ка, ну-ка, — игриво произнесла заметившая это Лизетт. — Что же это за бумагу такую привезли? Неужели это из-за нее ты так светишься? Похоже, что в ней идет речь о возвращении твоего красавца мужа, не так ли?

Микаэла подтвердила предположение кивком головы и смущенной улыбкой.

— Ну вот, а ты говорила, что надоела ему! Не стыдно, малышка? — продолжила в том же тоне Лизетт. — Да он же и нескольких дней без тебя не может прожить!

Микаэла закончила читать письмо и вдруг поняла, что касается оно не только ее. У нее были новости, которые для мамы не менее интересны, чем приезд Хью.

— Ты права, — произнесла она в тон матери. — Хью пишет, что приедет в “Уголок любви” завтра, и не один… Нашим гостем будет Джон Ланкастер.

Сообщение вызвало реакцию даже более бурную, чем та, на которую рассчитывала Микаэла. Прекрасные глаза Лизетт расширились, лицо побледнело.

— Джон? Здесь? Он едет сюда?

— Да, — как ни в чем не бывало ответила Микаэла, озорно сверкнув глазами. — Куда же еще везти мужу своего отчима?

Думаю, что мсье Джон Ланкастер пробудет с нами несколько недель.

— О! Merci! — воскликнула Лизетт, вскакивая на ноги. — Я не рассчитывала встретиться с ним так скоро! Естественно, я понимала, что он приедет, но я… И жить с ним в одном доме! Dieu! О, что он подумает, увидев меня здесь!

Микаэла по-доброму усмехнулась, наблюдая за лихорадочно заметавшейся Лизетт. Ее красивая мамочка совсем не была похожа сейчас на солидную женщину, успевшую вырастить сына и дочь. Она и выглядела немногим старше самой Микаэлы: ни единой морщинки на бархатистой белоснежной коже, ни сединки в густых черных волосах. Стройности и изяществу фигуры Лизетт могли бы позавидовать многие юные девушки. А глаза сияли молодо и ярко.

— Я не могу оставаться здесь! — произнесла она решительно, поворачиваясь к дочери.

— Почему? — спокойно поинтересовалась Микаэла, сразу почувствовав себя взрослой и мудрой. — Приезжает не кто иной, как мой свекор. Он же не съест тебя, мама. Какое имеет значение то, что было между вами давным-давно?

— Ты не можешь понять! Когда-то мы договаривались с ним бежать! — Голос Лизетт дрогнул. — Мы должны были встретиться в той беседке, что у реки. Я ждала его там и была уверена, что скоро мы начнем новую жизнь в Натчезе. Но вместо Джона появились мой отец и Рено. — Она тяжело вздохнула и отвернулась, не желая показывать выступившие на глазах слезы. Даже годы оказались не в силах притупить боль и унижение, которые она испытала, узнав, что предана любимым. — Они рассказали, что Джон во всем им признался и… Он сказал им, что я была для него лишь развлечением, а жениться он вовсе и не собирался. Он бросил меня! Разбил мое сердце, хотя прекрасно знал, что я…