— Пустая болтовня, он бредит. — Напряженный расчетливый взгляд снова появился на лице старого немца. — Никто в здравом уме не поверит такой смешной выдумке. Модель подводной лодки — вряд ли это является прочной связью между мной и Хейбертом.

— Я не собираюсь ничего доказывать. Факты говорят сами за себя. Когда Гитлер пришел к власти, вы стали его преданным последователем. В обмен на вашу приверженность и признание вашего ценного боевого опыта он сделал вас командующим транспортным флотом; этот титул вы пронесли через всю войну вплоть до германской капитуляции, когда вы неожиданно исчезли.

— Это не имеет ко мне никакого отношения, — сердито произнес фон Тилль.

— Вы не правы, — продолжал Питт. — Настоящий Бруно фон Тилль женился на дочери богатого баварского предпринимателя, который среди прочих дел владел небольшим флотом торговых судов — эти корабли плавали под греческим флагом. Он принял греческое подданство и возглавил компанию Минерва Лайнс. С финансовой стороны компания была убыточная, но он превратил ее в первоклассный флот, когда начал контрабандным путем поставлять оружие и военное снаряжение Германии в нарушение положений Версальского Договора. Вот здесь вы с ним и познакомились, вы помогали осуществлять эти операции. Вы неплохо поработали вдвоем, но фон Тилль был не глупым человеком. Он понял, что державы оси проиграют войну, в конце концов. Поэтому в самом начале войны он порвав свою связь с Германией.

— Но где же здесь связь? — спросил Дариус. Питт преследовал свою цель, но она могла легко ускользнуть в любой момент.

— Теперь самая интересная часть. Твой босс, Дариус, не из тех людей, кто привык что-то менять. Менее умный человек попытался бы просто исчезнуть. Но только не адмирал Эрих Хейберт. Он оказался более изобретательным. Каким-то образом ему удалось пробраться через линию фронта в Англию, где благополучно проживал фон Тилль, убить этого человека и занять его место.

— Как же это возможно? — потребовал объяснений Дариус.

— Это оказалось не только возможным, — пояснил Дариусу Питт. — Все было продумано до мелочей. Они оба были примерно одинакового роста и имели схожее телосложение. Несколько небольших пластических операций, сделанных опытным хирургом, несколько характерных жестов и речевых особенностей, отработанных до совершенства — и человек, который стоит сейчас перед вами, стал точной копией настоящего Бруно фон Тилля. Почему бы и нет? У фон Тилля не было близких друзей, он жил одиноко, никто не знал его слишком близко. Его жена умерла бездетной. Был, однако, племянник, который родился и вырос в Греции. Но даже он многие годы не замечал подмены. Возникшие подозрения в этом потом стоили ему жизни. Убийство — детская игра для такого профессионала, как Хейберт. Племянник и его жена утонули во время подстроенного кораблекрушения. Тери, их малолетняя дочь, была спасена. Не благожелательность руководила Хейбертом, уверяю вас. Имидж влиятельного и богатого дядюшки-покровителя был необходим ему в глазах общества, и он не упустил такой шанс. — Питт бросил мимолетный взгляд на охранников, тоннель и японскую субмарину. Затем он снова повернулся к фон Тиллю. — После подмены контрабанда становится главной деятельностью для вас, Хейберт. Такое остроумное изобретение, как подводная лодка, прикрепленная к килю судна, было вполне естественным для бывшего капитана субмарины. Хейберт превратился в фон Тилля для окружающего мира. Минерва Лайнс была преуспевающей компанией, деньги лились рекой. Но вы беспокоились, все шло слишком гладко. Чем более известным вы становились, тем возрастала возможность быть разоблаченным. Поэтому вы переехали на Тасос, восстановили виллу и играли роль эксцентричного миллионера-отшельника. Бизнес как таковой не составлял проблемы. При помощи мощного коротковолнового радиоприемника вы могли управлять Минерва Лайнс, даже не появляясь в Европе. Вы позволили своей компании превратиться в третьеразрядного перевозчика грузов, а весь свой талант целиком посвятили контрабанде.

— К чему весь этот разговор? — прервал Дариус.

— Однажды все тайное становится явным, — объяснил Питт. — Кажется, адмирал Хейберт известен тем, что скрылся от суда над военными преступниками в Нюрнберге. Его имя стоит в списке военных преступников рядом с именем Мартина Бормана. Это был еще тот фрукт. В то время как Эйхманн сжигал евреев, Хейберт опустошал концентрационные лагеря другим способом: погружал военнопленных в трюмы старых торговых кораблей и отправлял по течению дрейфовать в Северное море, предоставляя британским и американским бомбардировщикам выполнять грязную работу вместо нацистов. Несмотря на свое исчезновение в конце войны, он был прекрасно осведомлен о том, что его ожидало, если бы он остался в Германии. Он был заочно осужден международным военным трибуналом и приговорен к смертной казни. Жаль, что его не повесили до сих пор, но лучше поздно, чем никогда. — Питт разыграл свою последнюю карту. У него не осталось ничего, на что можно было надеяться, он больше не мог оттягивать время. — Ну, вот, много фактов, много предположений. История, полагаю, получилась несколько схематичной, поверхностной. Немцы радировали небольшую часть информации, которая хранится у них в архивах. Точные детали, может, никогда не станут известны. Не имеет значения, вы конченный человек, Хейберт.

Фон Тилль холодно и оценивающе смотрел на Питта.

— Не обращай внимания на майора, Дариус. Весь его невероятный рассказ — не что иное, как умный ход по оттягиванию времени отчаявшегося человека.

Фон Тилль остановился, прислушиваясь. Сначала звук был легким, он напоминал негромкие удары. Затем Питт определил его как тяжелые шаги кованых ботинок, приближавшихся по деревянному пирсу. Туман вернулся, скрыв очертания всех предметов, а приближавшиеся шаги становились все громче. Казалось, что человек поднимал ноги и опускал их с гораздо большей силой, чем нужно. Потом безликая фигура, одетая в униформу охранника фон Тилля. вынырнула из тумана. Едва различимый человек остановился в нескольких шагах сзади и щелкнул каблуками.

— Королева Джокаста бросила якорь, сэр, — прозвучал низкий глухой голос.

— Ты идиот! — резко перебил его фон Тилль, рассердившись, что его прервали. — Вернись на свой пост.

— Пора кончать, — прохрипел Дариус. — Всего одна пуля в кишки майору, чтобы он корчился в агонии. — Ствол маузера нацелился в живот Питта.

— Все справедливо, — спокойно произнес Питт. У него был странный опустошенный взгляд, который сбивал с толку фон Тилля гораздо больше, чем любое проявление страха.

Фон Тилль изогнулся в коротком, педантичном поклоне.

— Сожалею, майор, — старый немец говорил медленно, растягивая слова. — Наша небольшая интересная беседа подошла к концу. Прошу извинить меня, если я не соблюдаю традиционного обряда завязывания глаз и последней сигареты. — Он больше ничего не сказал, злобная ядовитая усмешка на его лице говорила за него, и Питт приготовился к неизбежному выстрелу пистолета Дариуса.

Выстрел прозвучал: но не резкий треск маузера, а тяжелый оглушительный грохот длинноствольного кольта сорок пятого калибра. Дариус вскрикнул от боли, когда маузер упал из его руки в воду. Джордино в форме, которая была ему велика, по меньшей мере, на два размера, проворно перепрыгнул с мола на палубу субмарины и приставил кольт к левому уху фон Тилля. Потом он повернулся, чтобы полюбоваться своей меткой стрельбой.