Ладно, пробьемся. В крайнем случае Галина прокормит. Она у нас девушка богатая, опять же премию обещали.

Заехал на стоянку перед торговым центром и ловко втиснулся между навороченным «мерином» и скромной «Ауди-восьмеркой».

– Пошли, однако, – он даже не дернулся. – Ты чего, Серега?

– Думаешь, надо?

– А хрен ли тут думать? – заорал я. – Все будет хорошо, – убедительно так сказал, даже сам поверил.

Тело бывшего майора ГРУ Климова засунули в пластиковый мешок, потом забросили в яму и присыпали. А может, закинули, как ту Маруську, в печку и сожгли. Неважно. Главное, что бывший боевой оперативник ГРУ получил по заслугам. Хрен с ним, не жалко.

Бодрого военного пенсионера Пермякова И.С. освободили от обмотанной вокруг тела клейкой ленты утром следующего дня. Выглядел он, к слову сказать, в тот момент уже не бодрым. Через день накатал рапорт с просьбой освободить от ответственной должности куратора в связи с резким ухудшением здоровья, съехал из Москвы и убыл в Свердловскую область или в Саха (Якутию) для поправки самочувствия. Больше в столице им не воняет.

Видный российский разведчик, деловитый и активный, как туалетный утенок, Аркадий Борисович смело взял на себя ответственность за уничтожение бывшего сотрудника управления Климова, заделавшегося киллером. За умелое и эффективное руководство операцией было принято решение в очередной раз повысить его в должности. Через неделю красиво отработанное представление (истинный ариец, характер стойкий, нордический. В связях, порочащих его…) ушло наверх и… и вернулось назад с ехидной резолюцией поперек титульного листа. Отвечающий за кадровую политику Главка желчный дедок соизволил лично выразить удивление по поводу редких талантов кандидата на повышение, дескать, ни в одной должности он не успевал себя толком проявить, потому что сразу же уходил оттуда на вышестоящую. А еще он посоветовал уважаемому кандидату, если тот уж так любит крутые подъемы, перевестись в альпинисты или горные стрелки. Правда, медаль мальчик Аркаша все равно получил. Какую-то без номера, юбилейную, к профессиональному празднику. Расстроился, говорят, страшно.

Принадлежавшие господину Чиркову заводы, газеты, пароходы и прочую мелкую мелочь на удивление быстро подгребли под себя другие оставшиеся в живых российские, извините за выражение, предприниматели. Шахты, например, отошли к скромному жителю московской улицы Ленивки. Делались попытки разыскать особо доверенное лицо покойного, некоего Силина, но тот пропал. Вышел из здания МУРа, где давал показания, сел в автомобиль и куда-то уехал. Так его и видели.

Специалист по сбору информации, некто Игорь, до сих пор живет скромно и с ужасом ожидает, когда же объявится загадочный работодатель. В последнее время у него сильно испортился характер и начались проблемы с желудком.

На соседа Ильина Виталия наехали лихие ребята со знойного юга. Мальчики почему-то решили, что мастерская теперь принадлежит им, а бывший хозяин отрабатывает в ней непонятно какой долг. Впрочем, проблема разрешилась еще быстрее, чем возникла. На стрелку с абреками приехали Саня Котов, хрупкий ангелочек Валентин и еще несколько милых и безобидных ребят, в том числе и сам Ильин. Гости столицы с достоинством отступили, унося пострадавших (кто-то из них нехорошо отозвался о жене Виталия), клятвенно пообещав никогда больше не возвращаться. А дальше, как водится, случился банкет, в ходе которого спец по движкам узнал, что существуют люди, способные не только выпить, но и съесть больше, чем он сам.

Кирилл Наливайко, помните такого? Именно по его пропуску проник в офисный центр киллер. Вспомнили? После произошедшего ему несколько попортили овал лица и с позором уволили. А потом опять приняли на работу, уже в другую фирму и опять региональным менеджером. Люди этой редкой профессии всегда в цене. На них, на менеджерах, чтоб вы знали, и держится российская экономика.

– Служба такси, – принявший звонок толстяк поднял очки на лоб и вздернул вверх руку жестом, означающим: «Тишина, блин, в студии!» Перевел телефон в режим громкой связи. – Слушаю вас, – повторил он.

– Добрый вечер, – прозвучал, чуть гнусавя, явно нетрезвый голос. – Это Кирилл Наливай… – говорящий рыгнул, – ко.

– Здравствуйте, Кирилл, – радостно откликнулся диспетчер. – Очень рад опять вас слышать.

– Я тут подъезжаю к Москве, – строго сообщил тот. – Пришлите такси, пусть водитель встретит меня у вагона.

– Непременно, сообщите номер поезда, вагона и время прибытия, – молчание.

– Я… я не готов ответить, – донеслось в ответ. Далее послышалось звяканье, бульканье, клиент довольно закряхтел. – Так, вы все поняли?

– А откуда следует поезд? – давясь от смеха, спросил диспетчер.

– Как откуда? Из этого… из Смоленска? – и аж сам удивился.

– Заказ принят, Кирилл, – бодро отрапортовал толстяк. – До встречи в столице, – положил трубку.

– Заказ принят? – удивился стажер. – И куда посылать машину?

– Да никуда, – спокойно ответил диспетчер. – Этот кретин сейчас еще чуток накатит, а потом начнет обзвон московских таксярников. Пока фирм десять на уши не поставит, не успокоится.

– Тогда почему ты его сразу не послал?

– А зачем? – в свою очередь, удивился толстяк. – Сам знаешь, клиент у нас всегда прав.

Остальную Россию произошедшее и вовсе не затронуло, другого хватило. Сначала московский градоначальник где-то посеял доверенность, в результате чего на посту главного по столице человека в кепке, так похожего на доброго гнома, сменил некто, очень похожий на эскимоса. Славящиеся отвагой и неподкупностью российские журналисты тут же набросились и принялись рвать на куски нежное отставное тело, то самое, что совсем недавно с той же искренностью облизывали. Заодно и жене низвергнутого досталось. Непонятно за что.

Потом произошло много чего интересного и гнусного, с Викиликсом на закуску. «Это надо же! – заголосили в голос. – Что деется, православные!»

Да ничего такого не деется, просто базар фильтровать надо. И по «аське» болтать исключительно о погоде и футболе. А то развелось агентов, плюнуть некуда, и сиськи отовсюду торчат. Этой, как ее, Анны нашей Чапман. Кстати, так себе.

А так, все как всегда. Живем себе под сенью родного двуглавого орла и радуемся. А скоро будет еще лучше. Зашибись, в смысле. Совсем.

Точно, будет, только не сейчас, а чуток позже. И царь добрый, и дождик теплый. И лето без пожаров, и полным-полнехонькая продовольственная корзиночка. Ведь мы русские, боженька нас любит. Должен ведь нас хоть кто-нибудь любить.

– Как говорится, лучше один раз увидеть, – прижимая руку к груди, с доброй улыбкой проговорил я. – Чем услышать и не поверить.

Чем вызвал громкий смех среди стоящих у ринга шести парней и аж восьми девиц. В мою несравненную крутизну все они, как один, верить не желали.