Как же судорожно я стараюсь найти хоть единственную причину поверить в то, что Мари здесь ни при чем! Что не была в сговоре со своей семьей! Но… Разве такое возможно?

И ударом под дых.

Фото Лоры, служанки вместе с Наиной. Задолго. Очень задолго до того, как Мари появилась в моем кабинете той роковой ночью!

Паззл складывается окончательно.

Все внутри, что еще хваталось, пусть даже за призрачную, но надежду, с оглушительных грохотом разбивается вдребезги!

Лора единственная, с кем Мари общалась в моем доме.

Именно ее она просила вернуть с острова!

Они были как подруги! Все время проводили вместе!

Именно Лора встречалась с Динаром, когда я посылал ее за цветами для Мари. Она установила ту гребанную прослушку, которая разъела все гаджеты в моем доме!

Увы. От самого дома ни хрена не осталось. Посмотреть записи нет никакой возможности!

Но можно даже не задаваться вопросом, кто впустил в дом чужака.

Лора. Женщин-служанок никогда на самом деле особенно не проверяли. Только мужчин. В основном охрану.

Лора. Или… Или они вместе открывали дверь!

— Бадрид.

Вздрагиваю, очнувшись, когда рука Морока ложится на плечо.

За окнами уже, оказывается, стемнело.

Я провел за этими чертовыми бумагами весь день.

И не заметил.

Только не кабинет Морока перед глазами. Не окна, за которыми темно.

А фотографии. Сотни фотографий, где Мари вместе с Динаром после взрыва.

Она сразу же отправилась туда. В старый дом Наины, который еще отец когда-то ей купил.

Сразу же, мать вашу!

Вместе с Лорой и тем, кто помогал установить взрывчатку!

Переночевала с Наиной, а после за ней приехал Динар.

С тех пор они, как задокументированно, неразлучны.

Везде вместе.

Черт! Да они и жили вдвоем в его доме!

На людях. В кафе. Везде. Везде она улыбается ему!

Наверняка они были знакомы и раньше. Их близость вполне могла начаться еще до знакомства со мной!

Больше сомнений быть не может. И десятой части этого хватило бы на смертный приговор!

— Может, выпьешь?

Морок ставит на стол бутылку виски.

— Нет. Это сейчас лишнее.

Внутри все цепенеет. Глотку и все внутренности будто заливает расплавленным металлом.

— Я уже рассказывал тебе свои историю, — Морок с пониманием кивает. — Вера… В общем, я тогда чуть не наворотил сгоряча. Разорвать ее на кусочки был готов. Счастье мое, что уехал. Сам сбежал подальше. Начал разбираться, и… Все оказалось совсем другим, чем выглядело внешне. Потому и досье тебе не отдал. Чтобы ты хорошенько все взвесил. На расстоянии. Не натворил бесповоротного.

— Ты его смотрел?

— Увы.

— Как видишь, история далека от твоей. Фиалка оказалась чистой, даже несмотря на то, что ты нашел ее в борделе Севера. А здесь…

— Останься на ночь. Все же. Остуди голову.

— Нет, Морок, — плотно сжимаю зубы, поднимаясь. — Мне нужно к жене. Порядочный муж не оставит свою супругу ночевать в одиночестве. Спасибо за информацию. С меня должок.

— Бадрид. Решения лучше принимать на холодную голову!

Но я уже не слышу. Выхожу из дома.

Холодную. Теперь все. Все и всегда будет холодным.

Усаживаюсь на водительское сидение, сжимая руль до побелевших костяшек.

Больше нет никаких сомнений.

С ревом срываюсь с места.

Я еду убивать. Такое предательство стоит только крови! ( прим. автора. История Морока и его Фиалки в романе " Пленница тирана")

* * *

* * *

Влетаю по недостроенным с виду ступеням в дом.

Внутри все клокочет так, что от одного моего состояния дом мог бы взлететь на воздух!

И никакой взрывчатки для этого не нужно!

А перед глазами картины. Мелькают. Рябят. Самого меня взрывают, разметывая на ошметки.

Того, как она мне улыбалась. Как прижималась к моей груди, обхватывая руками.

Как я дурел от счастья, перебирая ее локоны.

Как любовался улыбкой спящей Мари…

Все!

От первого до последнего жеста! От каждой улыбки! Все это. С самого начала. Было ложью! Игрой!

И неееет!

Не для того, чтобы выжить!

Вырваться из статуса выкупа и отвоевать этим проклятым лукавством себе право на нормальную жизнь!

Тут вспоминается мне Ания.

Любила?

А хрен его знает.

Скорее, даже и не думала о любви.

Не до чувств. Не до того ей было.

Девочке Ании, с виду королеве, просто очень хотелось выжить.

Не остаться в той чертовой пустыне!

Не стать безмолвной вещью, принадлежащей старому уроду, другу отца, которому Анхель ее продал!

Она любила. Но по-своему. Иначе.

Как восторженный ребенок, восхищалась силой. Силой того единственного, кто мог бы ее защитить. Вырвать из того чертова дерьма! Спасти!

Это была ее жажда свободы.

И выбора у той девочки не было…

Но даже ее отношение, пусть такое, а было искренним!

Понимаю сейчас.

Возможно теперь, после Ании, я бы еще понял Мари.

Ее желание выжить. Ее притворство ради этого. Возможно. Сцепив зубы и скрепя сердце.

Но, блядь, это еще мог бы. Мог бы понять!

Но нет! Ни хера!

Выглядит все так, что с самого начала был разыгран очень продуманный спектакль!

Все. Все было продумано наперед!

И ради чего?

Ради денег!

И это убивает. Убивает на хрен, все лучшее, что вдруг взметнулось во мне, когда появилась Мари.

Убивает, превращая его в черный ужас ада. В такую черную ненависть, что у меня самого все холодеет в жилах!

— Эй.

Чуть не протараниваю чью-то каменную грудь, в которую врезаюсь со всего размаху.

Какого хрена?

В моем доме?

Чужак?

— Арман?

Удивленно всматриваюсь в лицо брата, как только пелена, что всю дорогу стояла перед глазами, слегка рассеивается.