49 %.

Девушка поднимает голову и видит камеру слежения.

Пробабилис видит бомбу. Он оценил ситуацию и рассчитывает вероятность гибели. Вот пройден порог пятидесяти процентов. Если я не начну действовать, то у меня больше шансов умереть, чем выжить.

— Прочь отсюда, быстро! — ревет взвинченный до предела Орландо. — Вы мне мешаете!

После секундного колебания четверо бомжей бегут на поверхность, оставив Орландо с бомбой на платформе.

И все-таки мои видения — не бред. Я не ошиблась. Я видела бомбу. Я видела террориста. Я знала все до того, как мы его нашли.

И мне удалось перейти к действиям.

Я не подчиняюсь, я подчиняю.

Раздается оглушительный взрыв.

Небо сразу темнеет. Стаи облаков с черным подбрюшьем заслоняют солнце. Воздух насыщен осязаемым электрическим напряжением. Неожиданно совсем рядом, над крышами домов, сверкает изогнутая молния. Ослепительная вспышка заставляет вздрогнуть и людей, и животных.

Следует раскат грома, затем еще один. Тучи дробятся, словно от удара. Природа ждет дождя, но он не начинается. Только вспышки белого света освещают горизонт разгневанных небес.

Перед одним из входов на станцию «Енисейские Поля — Клемансо» топчется небольшая, похожая на беспокойную стайку птиц группа людей. Они ждут, глядя в отверстую пасть метро, из которой, словно вытянутый язык, поднимается эскалатор. Но на эскалаторе никого нет.

Кассандра слышит взволнованное дыхание друзей. Ей кажется, что в ее ушах тикает часовой механизм. Она поднимает глаза на часы, установленные над входом в ювелирный магазин, и понимает, что с того момента, как они покинули станцию, прошло пять минут. Время взрыва бомбы истекло.

— Может быть, внизу рвануло, а мы не слышали из-за грозы, — предполагает Фетнат.

Словно в ответ на его слова небо снова раскалывается на тысячу громовых кусков. Дождя по-прежнему нет. Кассандра смотрит на часы: «Вероятность смерти в ближайшие пять секунд: 18 %».

Она понимает, что обнаружила изъян в работе часов вероятности. Они показывают только ее личные шансы выжить, а рассчитать вероятность гибели других людей не могут.

Эсмеральда уже несколько минут шумно дышит. Неожиданно она в бешенстве набрасывается на Кассандру:

— Все из-за тебя! Я, как только тебя увидела, сразу поняла, что ты навлечешь на нас несчастья! Ты! ТЫ ЕГО УБИЛА! Проклятая колдунья! Ты заплатишь за моего Орландо!

Она с невероятной силой бьет Кассандру кулаком в солнечное сплетение. Девушка падает на землю, схватившись за живот. Она жмурит глаза и икает, не в силах защищаться.

— ОРЛАНДО! ОРЛАНДО! Он наверняка взорвался внизу! Проклятая колдунья, отдай моего Орландо! — вопит Эсмеральда, осыпая лежащую на земле девушку яростными пинками.

Кассандра свернулась клубком и не предпринимает попыток защититься.

Это цена, которую я должна заплатить.

Небо вновь сотрясается и взрывается, приводя в колебание землю. Вокруг женщин собирается взволнованная толпа.

— Он умер! Я чувствую, что он умер! Мой любимый Орландо!

Толпа отступает, не в силах разнять двух бомжих. Когда Эсмеральда замахивается ножом, чтобы нанести решающий удар, Кассандра даже не смотрит на часы, которые показывают: «Вероятность умереть в ближайшие пять секунд: 68 %».

Она смирилась, она готова заплатить за произошедшее по ее вине нарушение мирового порядка. Но занесенный нож перехватывает огромная рука.

— Так я любимый? — раздается голос за спиной Эсмеральды.

У него получилось.

Эсмеральда застывает:

— Ой, это ты! Сволочь, ты напугал меня! Если еще раз так сделаешь, Барон, я сама тебя убью!

Ким обращается к паникующим прохожим, пытающимся разобраться, в чем дело:

— Не волнуйтесь, это снимается телевизионная передача «Видеосюрприз». Камеры вон там.

Он показывает на два далеких балкона высоко наверху, на углу улицы.

Его слова производят должное впечатление. Присутствующих, будто волной, накрывает чувство облегчения. Все повторяют уже не слово «бомба», а слово «телевидение». Это шуточная сценка для телевидения. Кое-кто даже говорит: «Я так и думал».

И тут начинается дождь. Люди разбегаются под навесы. Наконец приезжает полицейская машина, но, воспользовавшись всеобщим оживлением и сумятицей, обитатели Искупления успевают вовремя исчезнуть.

У нас получилось!

Мы сделали это!

ПРОКЛЯТИЕ КАССАНДРЫ СНЯТО!

Можно ли увидеть будущее?

На данном этапе я сказала бы, что иногда слышу голос интуиции. И тогда можно предотвратить драму.

Я видела и смогла показать другим.

Я слышала и смогла заставить услышать других.

Я знала и смогла объяснить другим…

Одна проблема: моя армия — это совсем маленький отряд бомжей с весьма скромными возможностями.

Когда они возвращаются в Искупление, дождь наконец заканчивается. Лис Инь Ян доедает остатки вареных крыс и ворон из ватерзуйи.

Все пятеро опускаются на мокрые сиденья.

— Ты мне не ответила. Ты меня действительно любишь, Герцогиня? — спрашивает Орландо.

— Нет, я так от злости сказала. Это был предлог, чтобы набить морду маленькой негодяйке. Итальянская кровь взыграла. Я бы ее проучила раз и навсегда, так, как она заслуживает, а ты опять все испортил, Барон. Как я могу полюбить толстого увальня, который всегда лезет в самый неподходящий момент?

— Расскажи, как тебе удалось обезвредить бомбу? — спрашивает Ким, страшно заинтересованный технической стороной происшествия.

Орландо ищет под плащом сигару. Промокли все, кроме одной. Он радостно закуривает ее и затягивается с явным удовольствием.

— Я вспомнил курс разминирования в легионе. Нам советовали в случае сомнений всегда обрезать красный провод. Дайка мне пивка, Маркиз.

Молодой человек приносит теплую банку, открывает ее и протягивает бородатому Викингу. Тот пьет и курит одновременно. Он наслаждается вниманием аудитории.