Пластиковый пакет лежал там, где он его оставил, кусты отбрасывали достаточно густую тень. Присев, Эван стал переодеваться. Вскоре он вышел и направился на запад, в сторону улицы Шейх-Иса и мечети Джума.

* * *

— Слушаю, — сказал Иаков, поднеся к губам переговорное устройство. Он лежал на постели в своем номере, крепко перетянув раны полотенцами.

— Это Серый, — последовал ответ. — Как ты?

— Терпимо. В основном порезы, потерял немного крови, но справлюсь.

— В таком случае ты согласишься передать руководство мне?

— Так и должно быть в случае необходимости.

— Я хотел услышать это от тебя.

— Ты это услышал.

— Хочу услышать еще кое-что. Сейчас, когда свинью убрали, не пора ли вернуться в Маскат? Если ответ положительный, я могу ускорить события.

Иаков лежал, уставившись в потолок, слова американца не выходили у него из головы.

— Нет, — наконец проговорил он. — Он зашел слишком далеко. Риск чересчур велик. Оставайтесь с ним.

— Насчет В. — хочу оставить его где-нибудь, может, у тебя?

— Он не согласится. Его сын в опасности, забыл?

— Ты прав. Ладно, забудь. Я мог бы добавить, что он невыносим.

— Скажи мне то, чего я не знаю...

— Скажу. — Голос Серого изменился. — Объект переоделся и только что прошел мимо нас. В. узнал его. Он идет, словно покойник.

— Возможно, так оно и есть.

— Отбой.

* * *

Кендрик решил изменить свой маршрут и направился в сторону мечети Джума. Инстинкт подсказывал ему смешаться с толпой. После того как он свернул на север, на широкую Баб-эль-Бахрейн, он направился к огромному парку и дальше, к улице эль-Калифа. В голове теснились мысли, разрозненные кусочки мозаики, которые он никак не мог сложить в единую картину. Он словно плутал в лабиринте, но он знал наверняка: где-то в этой путанице ходов находится человек — люди, высматривающие, ждущие погибшего Азрака. У него было одно, но очень существенное преимущество: он знал, кого эти люди ждут, однако сам оставался для них неизвестен. Он будет обходить условленное место встречи снова и снова до тех пор, пока не заметит кого-то, в чьих глазах увидит страх перед возможностью провала задания, человека нервничающего, кого-то выискивающего. Так или иначе, он выдаст себя, возможно, даже станет останавливать людей, заглядывать им в лица, волнуясь с каждой минутой все больше. Эван найдет его и схватит, заставит расколоться... А может, он просто обманывает себя? Одержимость идеей найти Махди ослепила его? Не важно, все это сейчас не важно, один шаг за другим в толпе, среди людей на пути к мечети.

Толпа. Он чувствовал, как она сгущается вокруг него. Его окружают какие-то люди. Кто-то коснулся его плеча! Он мгновенно развернулся, чтобы скинуть руку наглеца. И в этот самый момент почувствовал укол иглы, вонзившейся в спину. Его поглотила темнота.

* * *

Зазвонивший телефон разбудил Иакова.

— Да!

— Они схватили американца, — сообщил Серый. — Более того, они существуют!

— Где это произошло? Как?

— Это не важно, я все равно не знаю названий улиц. Главное, нам известно, куда его привезли!

— Что? Каким образом? Только не говори мне, что это не имеет значения.

— Это сделал Вайнграсс, чертов Вайнграсс. Он знал, что не сможет долго держаться на ногах, и дал сумасшедшему арабу десять тысяч долларов за разбитое такси! Этот алкаш месяцев шесть будет пить! Мы залезли в машину и сели им на хвост. Видели все, что произошло. Черт бы побрал этого Вайнграсса!

— Умерь свой воинственный пыл, — сказал Иаков, чуть улыбнувшись. — Где объект, черт, Кендрик сейчас?

— Здание называется «Сахалхуддин» на улице Туджар.

— Кому оно принадлежит?

— Дай нам время. Синий. Дай Вайнграссу время. Он обзванивает всех в Бахрейне, кто ему что-нибудь должен. Черт, как подумаю, что нам скажут в Иерусалиме, когда узнают, что связались с ним...

— Ответь мне!

— Пока мы выяснили, что в здании располагаются офисы шести компаний.

— Пусть кто-нибудь приедет за мной, — отдал распоряжение Иаков.

* * *

— Ну вот, конгрессмен, ты и нашел Махди, — сказал темнокожий араб в белоснежном одеянии и белой шелковой готре, украшенной несколькими крупными сапфирами.

Они находились в большой комнате со сводчатым потолком, украшенным мозаикой, высокими узкими окнами, редкой черного дерева мебелью, огромным столом, похожим не то на алтарь, не то на трон. Интерьер чем-то напоминал убранство мечети, покои верховного священнослужителя неизвестной, но весьма влиятельной секты в стране, оторванной от остального мира.

— Доволен теперь? — продолжал Махди, сидящий за столом. — Или напротив, разочарован узнать, что я такой же человек, как ты? Нет, не такой, как ты или кто-либо другой, но все же человек.

— Ты убийца, сукин ты сын! — Эван вскочил со стула и тут же был усажен обратно двумя стражами, стоявшими по обе стороны от него. — Ты убил семьдесят восемь невинных людей. Мужчины, женщины, дети были погребены под обломками взорванного тобой здания. Ты мразь!

— Это было началом войны, Кендрик. Сторонам во время военных действий не возбраняется наносить противнику удары, несущие за собой неизбежные потери. Признаю, я выиграл то крайне важное для меня сражение. Ты убрался из страны на целых четыре года, а я за это время весьма преуспел. Это было бы невозможно, останься ты здесь. Ты или тот мерзкий еврей с длинным языком.

— Мэнни?.. Он постоянно говорил о тебе, предостерегал нас!

— Людей, которые слишком много говорят, я усмиряю с помощью чудовищно быстрого меча. Выражение образное, конечно, можешь понимать это как пулю в голове... Когда я услышал о тебе, я понял, что ты вернешься из-за той первой схватки пять лет назад. Ты пытался найти меня, устроил настоящую охоту, однако девять часов назад ситуация изменилась, Амаль Бахруди.

Эван вопросительно вскинул бровь.

— Среди советских есть люди, которые не прочь заиметь дополнительные доходы. Бахруди, этот евро-араб, был убит несколько дней назад в Восточном Берлине... Тут всплыло имя Кендрик. Погибший араб с голубыми глазами и чертами лица, выдающими в нем европейца, внезапно появляется в Маскате — задачка невероятная, составляющие, какие и вообразить трудно, однако вполне укладывающиеся в достаточно просто решаемое уравнение. Тебе наверняка помогли, ведь ты в таких делах не эксперт.

Эван пристально вглядывался в лицо Махди. Поразительное лицо, высокие скулы, горящие глаза, неотрывно сверлящие его взглядом.

— Твои глаза... — Эван тряхнул головой, пытаясь прийти в себя после действия отключившего его сознание препарата, введенного ему на улице. — Я где-то видел тебя раньше.