двинул большими пальцами шкалу мощности. Двигатели взревели, Хорек резко попятился. Железная стрела стыковки с корнем вылетела из креплений в стене станции, трубы и конвекторы порвались, отлетели, обдали борт корабля серебристым облаком замерзших рабочих газов.

Хорек попятился, выбрался из объятий станции. Сканируют! Три, четыре скана… Соседние корабли пытаются взять его на мушку, изучают защиту Хорька, но станция слишком близко, устроить пальбу не выйдет, тут лягут все. Рассмеявшись, Корсо переключился на маршевые двигатели и дал полный газ.

Пятившийся Хорек полыхнул синим пламенем основных маршевых движков. Маленькие звезды вспыхнули у него вдоль бортов, расцвели огненными тюльпанами. Хорек задрал нос и рванулся вперед — прямо над станцией, обжигая ее борт и соседние корабли мощным выбросом маршевых двигателей.

Скалившийся Флин захохотал, когда станция осталась позади. Вслед ему неслись проклятия и угрозы, и даже пара очередей из чего-то мелкого и кинетического. Поздно. Поздно.

Скоростной Хорек набирал ход. От станции какая-то мелочь пошла на перехват, кто-то большой, не успевший зайти на стыковку, срочно разворачивался, чтобы пуститься по следу беглеца, но Флину было на это плевать. Полный газ. До отказа. Разгон. Скорость. Барьер.

— Прыжок, — шепнул Корсо, зажимая большим пальцем центральную клавишу на коммуникаторе.

Прыжок.

Глава 18

Пространство Союза

Система Прайм.

Фрегат «Баронет».

Вайс сидел в неудобном металлическом кресле в углу крошечной коморки с пласталевыми стенами. Судя по маленькому столику и кухонному комбайну, протянувшемуся вдоль стены и сияющему огоньками готовности, это был пункт отдыха дежурной вахты. Место, куда можно на минуточку забежать, вытащить из стенного кухонного шкафа разогретый за доли секунды кусок булки с протеиновым наполнителем и сожрать его, обжигая язык острым соусом. Судя по размерам, это пункт недалеко от центрального поста связи. Но Вайсу на это было наплевать.

Он сидел сгорбившись, откинувшись на дырчатую спинку прочного, как сам корабль, стула, далеко вытянув вперед ноги. Перед глазами еще плавали сизые пятна. Чем бы его ни накачали медики на спасательной барже, это все еще действовало. Мысли шевелились лениво, в теле была приятная легкость. Затылок уже не болел, да и спину отпустило. Последние минуты в капсуле были не из приятных. Честно говоря, после того как в глазах потемнело, Грег решил что все кончено. И страшно удивился, когда глаза открылись, а следом пришла боль. Капсула повреждена, связи нет, он медленно падает на планету и шансов, что его найдут, почти не было. Сгореть в атмосфере — не самая типичная смерть для космического истребителя, но с этим он смирился быстро. Сложнее было смириться с тем, что он не знал, чем закончилось сражение. Вот это было серьезно. Несколько часов, до самой последней секунды, до того мига, когда его капсулу втянули магнитными полями в недра спасательного корабля, он переживал за исход боя, больше чем за свою жизнь.

На спасательной барже, выловившей капсулу, ему сказали, что Союз победил. Вайс получал информацию урывками, медикам было не болтовни. Но кое-что он, конечно, уловил. Да, защитники Прайма отбили атаку. Но вовсе не победили в войне.

Медленно подняв голову, Грегор оглядел длинный ряд комбайна — дверки печек разогрева, морозильные ящики с белыми дверцами. Все готовое, чистое, нетронутое. Не до еды им тут. Тот лейтеха назвал позывные… Баронет. Да. Фрегат флота обороны. Грег плохо помнил, как шел по коридорам, взглядов по сторонам не бросал, старался сосредоточиться на том, чтобы не сблевать на только что отмытый пол. Но кажется, это фрегат типа два-ноль. Универсал, рабочая лошадка, с таким горбом рубки управления… Стоп.

Вайс сердито потряс головой, как будто у него в ухе застряла капелька воды. Баронет! Ну конечно! Тот самый, с сумасшедшим адмиралом. Попытка захвата! И они отбились. Черт. Вот это совпадение. Грегор растянул онемевшие губы в слабой улыбке. Взглядом скользнул по закрытым дверцам. Внезапно захотелось есть. Он не мог вспомнить, когда ел последний раз. Нет, протеиновые коктейли из аварийного запаса не в счет. Когда он вообще что-то жевал? Прочное и твердое, во что можно вонзить зубы?

Он не помнил. Последние дни были адом. Все на бегу, все срочно, вылет за вылетом, и несколько глотков густой протеиновой каши из тюбика, закинутого техником в кабину истребителя во время перезаправки, в счет обедов не шли. Вайс облизнул пересохшие губы. Выпрямил спину, подобрался, пожирая взглядом ближайшую дверцу в комбайне. Так.

Дверь с шипением ушла в стену и в комнату с лязгом протиснулась огромная фигура в серо-стальной десантной броне. Вайс вздрогнул, резко подтянул ноги под стул — не дай бог отдавит, после такой махины от ступней только мокрое место останется.

Человек в броне остановился, четким движением вытащил из креплений шлем, опустил его на крохотный столик и повернулся к капитану. Из проема торчала голова, казавшаяся маленькой по сравнению с массивными плечами брони. Это был какой-то старик. Седой, растрепанный… даже проступившая на подбородке щетина, и та седая. Щеки запали, под глазами мешки, на лбу морщины в палец…

Через секунду Вайс сообразил, где его видел и завозился на стуле, пытаясь встать. Да, когда его истребитель опознал странную цель и указал, чьи позывные передает летящая в пустоте броня, Грегор, конечно, вспомнил, как выглядит адмирал Арон Хирш.

— Не надо, — устало сказал адмирал и махнул рукой. — Сиди, капитан. К черту это все.

Глянув на руку, затянутую в броню, Хирш отработанным движениями снял огромные перчатки, положил их на столик рядом со шлемом. Потом пошевелил пальцами, разминая их. Броня сверкала как яйца у кота — кто бы ее ни чистил, постарался на славу. Новейшая, с иголочки, будто только со склада. Вот только у адмирала пальцы грязные, а на щеке сажа, как будто он шел сквозь горящие переборки. От старой брони, летевшей в космосе, поди, одни обломки остались.

Грегор непроизвольно подобрался, расправил плечи, вскинул подбородок. Перед глазами еще плавала муть. Еще не хватало при адмирале в обморок грохнуться.

Хирш быстро оглядел ряд запертых дверок, обеими руками покрутил механический регуляторы. Две соседние печки утробно ухнули и адмирал, цокнув языком, открыл дверцы. Два длинных батона, запекшаяся хлебная корка. Внутри — искусственное мясо, всякие соусы, зажарка и черт знает что еще. Вайс почувствовал, как рот наполняется слюной.

— Будешь? — адмирал обернулся, шагнул к командиру истребителей.

Он сделал один шаг, четко рассчитанный, безупречно точный шаг. Дед виртуозно владел броней, управлял ей легко и непринужденно, как своим телом. Грег и сам не понял, как батон оказался в его руке. Вцепившись в него зубами, он откусил