Славянский Крнски Град (ныне Карнбург в австрийской Каринтии), именовавшийся у германских и романских соседей Карантаной, стал столицей местных славян около этого времени. Название восходило к местному дославянскому наречию[440]. Славяне приняли его для имени племенной столицы. Крнски Град располагался на месте античного укрепления. Славяне заново перестроили полуразрушенную крепость, возвели вал и палисад. Град занимал площадь 4 га. К востоку от него на поле располагался «княжий камень» — племенная святыня, на которой князь клялся в верности своему народу и обычаям[441]. В обозначении жителей княжества слово «Карантана», «карантаны» видоизменилось в славянское «хорутане». Именно под этим именем предки словенцев упоминаются в русской летописи[442]. Так по-славянски называли они себя сами.

Хорутанское княжество стало прямым преемником входившей в королевство Само полусамостоятельной «марки винидов» в Восточных Альпах. Правивший ею примерно с 630 г. вождь-владыка ненадолго пережил своего короля[443]. Переход власти в «марке» уже после смерти Само к его потомству свидетельствует в пользу того, что владыка был одним из тестей или, скорее, шурьев Само. «Свой», местный королевский сын представлялся славянской знати Норика наилучшим наследником. Это позволяло укрепить статус вождя. Смена правящего рода — частичная — сопровождалась сменой титула на княжеский. Титул «владыка» связан был у славян, в первую очередь со жреческой властью. Сопровождалась смена «династии» и созданием единой племенной столицы в нагорном Крнском граде. Хорутане, в число которых влились и некоторые переселенные сюда аварами племена (стодоряне, дулебы), слились под единой властью. На севере пределы княжества доходили до района античного Карнунта на Дунае[444] (ныне Нижняя Австрия). Отсюда можно вести отсчет истории средневековой Каринтии, современной Словении, и складывания словенской народности.

Южным соседом хорутан являлось Лангобардское королевство в Италии — точнее, пытавшееся вести независимую политику Фриульское герцогство. Дань Фриулю платила большая часть зилян, родичей хорутан, обитавших не слишком далеко от их княжеского града. Неудачная война Само с лангобардами ничего тут не изменила. Теперь хорутане были заинтересованы в добрососедских отношениях с Фриулем, особенно в связи с начавшимся после прихода Кувера укреплением Аварского каганата.

Однако история распорядилась иначе. Лангобардское государство, погрязшее в борьбе профранкской кафолической и арианской партий, а также в соперничестве крупных герцогств, в середине VII в. вошло в полосу политической нестабильности. В лангобардские усобицы оказались втянуты сначала авары, а затем, с неизбежностью, и их враги — хорутане.

В 662 г. лангобардский престол в Павии захватил герцог Беневенто Гримоальд — младший брат и преемник упоминавшегося ранее знатока славянского языка Радоальда. Ревностный арианин, вступивший на трон через труп королякафолика, Гримоальд сразу же показал себя противником и франков, и Империи. Впрочем, вина за это лежала и на императоре Константе, который, отчаявшись в войне с арабами, порешил перенести столицу в Сиракузы и начать отвоевание у «варваров» Италии.

Выходец из Фриуля, Гримоальд неплохо представлял себе весь расклад сил у северо-восточных рубежей королевства. Он не питал ни теплых чувств, ни доверия к аварам, некогда убившим его отца Гизульфа. Но, будучи политиком умудренным годами, хладнокровным и запредельно циничным, Гримоальд охотно использовал их против своих врагов. Авары были врагами Византии — и это обусловило союз между ними и Гримоальдом.

Когда в 664 г. против Гримоальда восстал герцог Фриульский Луп, король бестрепетно обратился за помощью к кочевникам, призвав авар в пределы собственного королевства. Тогдашний каган откликнулся на приглашение с радостью. Население каганата вновь росло, силы увеличивались. Заявить о себе, а заодно и приобрести новые земли не мешало. Впервые за три последних десятилетия авары осмелились начать большую войну. Вторжение произошло вдоль южных границ Хорутании, через спорную Истрию.

Фриульцы не смогли тягаться с противником, неожиданно явившимся из далекого прошлого в полноте новообретенной мощи. Герцог Луп погиб, его земли были разорены дотла. Каган намеревался — теперь уже вопреки интересам Гримоальда — остаться во Фриуле и завладеть им. Но король, родным герцогством все-таки дороживший, убедил авар оставить Фриуль ему и убраться восвояси. Сын Лупа, Арнефрид, провозгласил себя было герцогом Фриуля. Но на смену аварским ордам во Фриуль двигалась королевская армия. Сил для сопротивления не имелось. Арнефрид предпочел бежать — и убежище нашел в Крнском Граде[445].

Хорутане, разумеется, пристально следили за происходящим. Для возглавившего их тогда только что нового князя, сына Само, авары являлись кровными врагами. Да и для всего его племени — хорутане едва ли забыли времена ига. Новое усиление каганата прямо угрожало славянам. А значит, и король Гримоальд, приведший авар в близкие земли Фриуля, союзник кочевников, усиливавший их в собственных корыстных интересах, превращался в опасного противника. Стоит помнить, что никакого мира между лангобардами и славянами со времен Само формально не заключалось.

Так что беглец Арнефрид получил в Крнском Граде приют — а затем и подмогу. Хорутане собрали в помощь наследнику герцогской власти войска и около 665–666 гг. направили их во Фриуль. Они намеревались утвердить в герцогстве Арнефрида. Это обеспечило бы Хорутании прочный союз с Фриулем и оторвало бы Гримоальда от его аварского союзника, поставив предел возрождаемому могуществу каганата.

Однако фриульская знать (как, впрочем, и массы фриульского населения) Арнефрида не ждали. Земляк-король, умело спровадивший авар, пользовался достаточной поддержкой. Особой же разницы между славянами и аварами здешние жители не видели. Одного «варварского» нашествия с них вполне уже хватило. В 22 км от столицы герцогства Фороюли (Цивитас-Аустриа, ныне Чивидале-дель-Фриули), у пограничной крепости Немас (ныне Нимис), хорутан и Арнефрида встретили фриульцы. В происшедшем сражении славяне были разгромлены. Арнефрид погиб, так и не увидев вновь стен герцогской резиденции[446].