повернулся к Холли – убедиться, что та слушает. Девушка ненавидела, когда ей указывали. – Думаю, кто-то из бывших сотрудников все еще может там работать. Проверить стоит.

Он захлопнул книгу и сунул в карман пиджака. Интересно, очередное совпадение? Резерфорд-старший, бывший издателем Миранды, приходился Джоанне Тобин свекром. Знала ли Вера все это время имя издателя и хотела ли она просто проверить, сколько времени у Холли уйдет на поиск? Да нет, вряд ли. Даже Вера не была настолько вредной.

– И куда ты собрался с этой книгой?

Он и забыл, насколько Холли наблюдательная.

– Хочу почитать. Посмотрю, есть ли там что-то про абрикосы.

Глава 31

К северу погода резко изменилась. Солнце скрылось, на востоке громоздились кучи облаков. Свежий северный ветер задувал в оконные щели «лендровера». Зима наступила рано. Вера не предупреждала Джайлса Рикарда о своем визите, но он, кажется, совсем не удивился, когда увидел ее на пороге. Его летний домик был в Крастере, с видом на гавань. Перед входом – маленький садик с почерневшими, обветренными соленым бризом растениями. Упали первые капли дождя.

– Отец приезжал сюда каждую зиму, – сказала она, глядя под ноги, на песок. – Понаблюдать за черноголовыми чайками. Они всегда прилетают осенью, как по часам.

Джайлс ничего не ответил.

– Вы не наблюдаете за птицами, да? Ну да, хобби так себе, вы, наверное, больше пишете. Эти чайки – красивые птицы. Пусть вам кто-нибудь при возможности их покажет.

Вера прошла за ним в дом. Он был небольшой, просто обставленный. За дверью сразу начиналась гостиная. Там – дровяная печь, столик у окна, пара кресел. Инспектор внимательно осмотрелась.

– У вас нет компьютера?

– Я больше не пишу, инспектор. Я на пенсии.

– Как вы это решили? Просто однажды встали с утра и поняли, что больше сочинять не будете?

– Да, так это и произошло.

– Чем вы здесь занимаетесь целыми днями? – В голосе Веры звучал искренний интерес. У них с Рикардом много общего – семьи нет, друзей мало. Вполне возможно, что, поговорив с ним, она сама сможет примириться с собственным уходом на пенсию.

– Я читаю. Думаю. Вспоминаю.

– Как раз ваши воспоминания мне и нужны.

– Боюсь, я больше ничем не смогу вам помочь, инспектор, – твердо произнес Джайлс. – Я купил этот дом, чтобы меня никто не беспокоил. В Лондоне полно людей, которые рассчитывают, что я охотно с ними поболтаю, – журналисты, студенты. Я надеялся, что, когда перестану писать, этот поток иссякнет, но нет. Я сбегаю сюда от лишних разговоров.

– Сделайте мне одолжение, – попросила Вера. – Я приехала издалека.

Она уселась в кресло, ясно давая понять, что намерена задержаться. Джайлс посмотрел на нее и, убедившись, что протестовать бесполезно, подбросил в печку полено.

– Выпьете что-нибудь, инспектор?

– Я уж думала, вы и не спросите. Виски с каплей воды. Если у вас односолодовый, не разбавляйте. Совсем немного, а то мне еще за руль.

Он налил два виски, не добавляя воды. Вера заметила, что его руки не дрожали, да и двигался мужчина увереннее, чем во время последней встречи в Доме писателей. Должно быть, дома, на собственной территории, ему спокойнее. Джайлс выдвинул маленький столик, поставил на него стаканы и сел в кресло напротив. Сторонний наблюдатель мог бы принять их за супругов – счастливая семейная пара, решившая пропустить по стаканчику перед обедом. На секунду она представила такой сценарий. Понравились бы ей такие маленькие ритуалы, уютная домашняя тишина? Скука, решила она, скука смертная.

– Я разговаривала сегодня с Алексом Бартоном, – нарушила молчание Вера.

– И как он?

Они могли бы обсуждать общего знакомого, соседа, кого-нибудь не из близких или друзей.

– Не знаю. Как по мне, он странный молодой человек. То ли он такой из-за смерти матери, то ли всегда таким был. Мне сложно представить, как он живет в этом доме совсем один. Но он говорит, ему пойдет. Алекс взрослый человек, я же не могу заставить его найти себе компанию, а переехать он вряд ли захочет. Из дома он выбирается разве что в магазин.

Вера слегка повернулась в кресле, чтобы лучше видеть Рикарда. Прежде чем разлить по стаканам виски, он включил настенный светильник. Теперь он сидел, глядя в печку, а его лицо было в тени.

– Некоторым и правда лучше в одиночестве, – проговорил он.

– Вы никогда не хотели жениться?

– Нет. – Мужчина умолк и, казалось, полностью погрузился в свои мысли, будто Веры и не было рядом. Потом очнулся, сообразив, что от него ждут продолжения. – Когда-то я сильно любил. Но ничего не вышло. Теперь я привык к одиночеству.

От сильного порыва ветра задребезжало окно. Джайлс медленно поднялся на ноги и задернул шторы.

– Алекс сказал, сначала вы отказались ехать в Дом писателей, но в последний момент передумали.

– Я старик, имею право. Мы уже говорили об этом, инспектор. Меня заинтриговало, что на курс попала Джоанна Тобин.

– То есть это никак не связано с Полом Резерфордом?

Джайлс повернулся к ней:

– К чему вы клоните, инспектор? Мы с вами слишком старые для игр. Что вы на самом деле хотите узнать?

– Джоанна пыталась шантажировать Пола. По крайней мере, так говорит ваш друг. Джоанна же утверждает, что просто попросила причитавшееся ей после развода. Я пока не знаю, кто прав. Пол не просил вас с ней поговорить? Может, даже припугнуть?

Рикард сразу не ответил. Он сидел лицом к огню, опустив подбородок на грудь. Господи, подумала Вера, а вдруг он умер – инсульт или сердечный приступ. И что мне делать?

– Мистер Рикард?

Он медленно повернул к ней голову. Его лицо напомнило Вере черепаху – серое и бесстрастное, не выдает ни одну эмоцию.

– Что вы хотите сказать? Что я припугнул Джоанну, убив двоих человек? – наконец сухо произнес он, не скрывая сарказма.

– Я ничего не хочу сказать. Я просто спросила – вы поехали в Дом писателей по просьбе Резерфорда? Мне нужно выяснить все детали и понять, что действительно важно. В этом деле все слишком запутано.

Джайлс снова уставился на огонь, и Вера решила, что он и вовсе не ответит. Но мужчина заговорил:

– Да, я поехал в Дом писателей по просьбе Пола. Джоанна позвонила ему на работу и потребовала денег. Он сказал, у нее снова проблемы с головой. Боялся, как бы чего не вышло, потому что через пару месяцев выборы. «Ты все равно в Нортумберленде, поезжай на несколько дней, проясни обстановку. Узнай, из-за чего у нее снова сорвало крышу».

– Я не понимаю, почему вы согласились. Вы ушли на покой. Ненавидите встречи с читателями, всю эту рекламу, так? Поэтому-то вы и