Сильное и накачанное тело просто не может не привлекать, а хозяин явно умеет за ним следить, не смотря на то количество еды, которое поглощает. И меня даже не смущает стоящая торчком мощная плоть с багровой головкой.

Дикая мысль о том, такая ли кожа там тонкая и чувствительная, как говорят, и может ли быть член вкусным, резко обрушивается на меня. Кошмар, когда я успела стать настолько развратной?

Отвожу взгляд, чтобы не показать своего смущения. Слышу довольное хмыканье, а потом меня поднимают на руки и уносят из комнаты.

Вода всё ещё течет с нас, капая на дорогой ковёр, но Райхан этого словно и не замечает, как и то, что идёт он абсолютно ГОЛЫЙ!

Мало того, что лунатик, так ещё и нудист. Странный набор для столь властного мужчины. Хотя, может, это норма? Хан первый, перед которым поголовно все склоняют головы, и с кем я лично знакома. Интересно, сколько ещё нового я узнаю о нём в ближайшее время?

До спальни мы добираемся в рекордные сроки, я даже замерзнуть не успеваю. Райхан вносит меня в спальню и закрывает дверь ногой, а потом скидывает на уже нашу кровать.

– Пожалуй, тебя стоит раздеть, – задумчиво говорит он, склоняясь надо мной, и сразу скользит руками мне за спину, дергая за ниточки, которые держали верхнюю часть бикини.

Я только успеваю моргнуть, как мокрая ткань улетает к двери, а темная макушка нависает над грудью. Горячие губы берут в плен тёмную горошину, слегка прикусив, и тут же облизывают.

– Напоминаю, ты обещала быть послушной, – произносит он, поднимая глаза, а его дыхание щекочет уже другую вершинку, которая тоже попадает в плен жарких губ.

Хватаюсь за простыню и сжимаю её, чтобы найти силы не вцепиться ему в волосы. С каждым его поглаживанием тело накаляется, особенно когда я чувствую дорожку из поцелуев, которую он прокладывает от груди по животу и ниже.

Смотреть на него страшно, так как я просто боюсь сорваться и начать просить о большем, поэтому я стараюсь держать глаза закрытыми и отдаться чувствам.

Он подцепляет пальцами трусики и медленно их стягивает. Слышу, как ткань приземляется у двери, и мои ноги разводят шире. Я ещё ни перед кем не была настолько раскрыта. Даже той ночью всё было в темноте, и я чувствовала себя более комфортно, сейчас же горел свет.

Хотела попросить погасить его, так как дико стесняюсь, но почувствовала касание языка на моей женственности.

– Ах! – вырывается из груди, и я больше не властна над собой, так как руки всё же хватаются за черную макушку, но не отводят её, а притягивают ближе.

– Ты уже течёшь, и такая сладкая, – слышу рычание, а потом чувствую пару пальцев, которые уже дарили сегодня мне наслаждение. И да, они действовали в тандеме с горячим и шаловливым языком.

Медленные движения сводили с ума до момента, пока темп не стал увеличиваться, и вот тогда я уже кричала и вырывалась, так как не знала, как выдержать все те эмоции, что захлестывали меня.

Низ живота горит, голова идёт кругом, и тело просто пылает.

– Прошу, – шепчу, не зная о чем, выгибаясь в сильных руках, которые крепко держат и не позволяют сдвинуться ни на сантиметр.

– Кончи для меня, пташка, – слышу его приказ, и тут же с радостью повинуюсь.

Яркая вспышка, и жар, прошедший по всему телу. Мой крик не услышал, наверное, только глухой, ну и пусть. Сейчас мне было всё равно на всех, главное, что мне так хорошо. Тело бьётся в конвульсиях, в то время как Хан продолжает свою пытку.

Он слегка прикусывает возбуждённый комочек нервов, при этом вводя третий палец, и это дарит мне ещё один оргазм.

– Дааааааааааа! – стону, сжимая одной рукой ещё сильнее его волосы, а другой хватаюсь за плечо. Мне так хочется его коснуться, а ещё лучше поцеловать.

Но только успеваю подумать, как мои губы и правда накрывают в поцелуе. Ещё никогда не чувствовала собственный вкус, да еще и преподнесённый таким способом.

– Ты чертовски сладкая, чувствуешь? Теперь будешь моим личным десертом, – рычит он, заводя мои руки над головой. Неужели будет продолжение?

– Ничего не бойся, я обещал, что не возьму, – шепчет на ушко, а потом резко меня переворачивает. Член упирается в попку, но проскальзывает по ягодицам. – Сведи ножки и оттопырь попку, – слышу новый приказ, и сразу повинуюсь, хотя не понимаю, для чего.

И тут я чувствую, что головка скользит по мокрым лепесткам, но не входит.

– Надеюсь, мне этого хватит, – бормочет он, и толкается, но не в меня, а между сжатых ножек. Я слышу его довольное рычание, а потом он выпрямляется и сжимает ягодицы.

Член проскальзывает обратно, и опять трётся об изнывающее лоно. Новый толчок, и плоть проскальзывает между ножек. Рык, и темп увеличивается. Толчки так сильны, что я еле удерживаюсь на ногах.

И тут мне становится страшно. А если бы он был внутри меня? Я бы просто порвалась или того хуже!

Меня крепко удерживали на месте, и продолжали это подобие секса. Сильнейшие толчки буквально таранили меня.

Его плоть скользила по моим влажным складочкам и натирала их до такой степени, что новая волна наслаждения начинала подводить к грани.

Вот его руки впиваются в бедра и буквально насаживают меня на себя. Стараюсь сжимать ноги как можно сильнее, и тогда он кончает. Его семя теперь на моих ягодицах и спине. Тяжёлое дыхание я слышу, но не поворачиваюсь, а потом чувствую руки, которые довольно размазывают сперму по моему телу, словно помечая.

– Теперь ты будешь пахнуть только мной, – довольно урчит Хан, падая на кровать и увлекая меня за собой.

Он накрывает нас одеялом и, прижав меня к своей груди, засыпает. Я, обессиленная от стольких эмоций, тоже проваливаюсь в царство Морфея. И меня даже не смущает, что в ванную мы так и не сходили, и теперь я все измазана его семенем.

Утро наступает с поглаживания бёдер и поцелуя в плечо.

– Пора вставать, пташка, сегодня много дел, и желательно успеть их сделать, – шепчет Хан, беря в плен одно полушарие и прижимаясь сзади опять готовой к бою плотью. Да этот мужчина не утомим! Интересно, сколько раз ему надо трахнуться, чтобы насытится?

– Я поеду с тобой? – спрашиваю, прогибаясь в спине, и откидываю голову к нему на плечо.

– Не сразу. Сначала съезди в свой салон и посмотри, что да как, оцени обстановку. И пока Рик будет решать вопрос с наследством, ты