— Давай, — сказал Глауэр возле нее.

Вокруг гибли люди. Намного быстрее, чем вампиры. Она увидела солдата-гвардейца, разорванного пополам, увидела белое лицо, зарывающееся в алую плоть. Она видела выкручиваемые шеи, вампирские зубы, вонзающиеся в плоть сквозь голубые ветровки, врезающиеся сквозь кевларовые бронежилеты. Она слышала вопли вокруг себя.

Она услышала чью-то молитву, оборвавшуюся внезапно.

Глауэр схватил ее за руку, и она чуть не выронила винтовку.

— Перестроиться! Перестроиться! — заорала она, едва успев отскочить от вампира, несущегося прямо на нее, пригнув плечи, щелкнув челюстями в воздухе там, где она только что была. Она умудрилась поднять винтовку и выстрелить трижды, не целясь, ему в лицо, в грудь, в пах. Вампир судорожно дернулся и рухнул, запутавшись в собственных ногах. Она прицелилась ему в спину, выстрелила и увидела, как он подскочил и упал лицом в холодную траву.

— Отступай! — закричала она, не уверенная в том, слушает ли ее кто-нибудь. Поле превратилось в скопление тел, хаотично дравшихся во тьме.

— Расступись! — выкрикнул один из гвардейцев. — Дорогу!

Пальцы вампира вцепились в ремни его бронежилета. Солдат развернулся, пытаясь освободиться, и вампир другой рукой сорвал с него шлем. Кровь фонтаном хлынула из шеи, и Кэкстон увидела, как голова солдата свесилась вперед, болтаясь только на обрывках кожи. Вампир наклонился, чтобы глотнуть его крови.

— Помогите! — крикнул кто-то.

Лора повернулась и увидела офицера антиалкогольного подразделения, окруженного тремя вампирами. Он от бедра отстреливался из своей винтовки, держа в другой большой блестящий нож «пустынный орел». Он выстрелил одному из вампиров в глаз, и тот гаденько улыбнулся, потом схватил его в медвежьи объятия с такой силой, что Кэкстон услышала, как под ветровкой хрустнул позвоночник офицера.

Она попыталась прийти ему на помощь, когда вдруг холодная рука вцепилась ей в ногу и опрокинула навзничь. Это был тот самый вампир, которому она выстрелила в спину, перекатившийся и смотревший на нее. Выстрел был идеально точен, но… Лора тут же поняла свою ошибку. Оказавшись сзади вампира, она перепутала левую и правую стороны. Максимум — она прострелила ему легкое, в котором он больше не нуждался.

Вампир широко разинул свою огромную пасть, проворно потащил Кэкстон к себе. Его глаза сверкали, и Лора почувствовала, как спиральный медальон нагревается в руке. Он пытался гипнотизировать ее.

Вампир прыгнул у нее над головой, склоняясь для нападения. Лора оглянулась, увидев две белые костлявые руки, вздернувшие ее лодыжки по направлению к разинутой пасти. Она попыталась вывернуться, вскинуть винтовку. Зажав пламегаситель между коленей, она ударила им вампира, как штыком, в тот самый момент, когда его зубы беспрепятственно вонзились в ее икру.

Кэкстон нажала на курок, и вампир закричал, выпуская ее ногу. Она перекатилась прочь от него, встала на колени, направляя свое оружие прямо ему в грудь, напротив сердца. Он был уже мертв. И это было не важно.

Вампиров вокруг было намного больше.

Двое напали на нее с разных сторон. Их руки буквально взлетели вверх, готовые разорвать ее. Лора выстрелила одному в грудь, но другой набросился на нее, его пальцы схватились за ее галстук и рубашку. Он дернул, и ее горло сжал ее собственный галстук. Кэкстон попыталась развернуть винтовку, но вампир был уже на ней сверху. Она чувствовала холод его кожи, его гнилостный запах. Она попыталась закричать, но звук не мог вырваться из горла. Белые пятна поплыли перед глазами.

Кэкстон слышала выстрелы. Они звучали как будто издалека. Она едва могла связать их с тем фактом, что голова вампира взорвалась белым мягким месивом, разбрасывая куски мозга и костей. Вампир отпустил ее, и Лора выскользнула из-под него. Но едва она попыталась подняться на ноги, вампир уже восстановился, его голова обрела прежнюю форму, а глаза горели неприкрытой яростью.

Глауэр схватил Лору за руку и помог ей подняться. Он вскинул винтовку на изготовку, прицелился и выстрелил прямо в сердце вампиру.

Энто письминая присяга Рудольфа Сторроу из 1-го снайперского полка и все энто чистая правда. 27 июня я прибыл в Мэриленд встретица со старым приятелем Алвай Гристом прикованым к постели больным. Палковнник Питингер послал за мной.

Алве выделили малинькую комнатку в гарнизоне чистую и светлую с окошками, висьма уютную и все ж там было зело вонюче потому што его рана обернулась гангреной так мне сказали. Я про запах ничего не сказал потому што мы с Алвай были старыми друзьями.

Мы сели и пагаварили четверь часа о том што видели и делали в Виржинии в доме вампира, што я рассказывал уже палковннику Питингеру. Мы даже посмиялись нимнога. Потом я спросил Алву уверен ли он и хочит ли исчо покончить с энтим всем, и он сказал што хочит.

Он сказал мне што все равно жить ему осталась немнога с его ранами и вообще, и што он хочит помочь своей стране сколька смогет и што он готов. Он миня спросил не думаю ли я што энто грех, а я сказал нет не думаю. Я сказал што многа других людей дабравольна вызвались на энто дело, а палковнник миня убедил, што они патом отправяца в хорошее место, а ни в Ад. Так што Армия гаварит што все впорядке.

Алва сказал што ему энто в самый раз.

У миня с собой была фляшка куда я нолил синильной кислоты, которую я взял у палковнника и я нолил Алве стаканчик. Бурда энта сильно пахла миндалем если хотите знать, и пить ее совсем нихателось.

Алва сказал што устал и скучает по своему другу Биллу. Потом выпил все а там немнога было. Через пару минут он помер. Потом я написал энто как мне велели и теперича все кончена, и я налью и себе стаканчик, штоб покончить все. Бox храни Америку и мистира Линкальна и всех наших ребят.

Письменная присяга Рудольфа Сторроу

Глауэр поднял Кэкстон на ноги, и они помчались. Времени говорить не было, не было времени благодарить его за то, что он спас ей жизнь. Они бежали быстро, низко пригибаясь, направляясь к большому круглому зданию, еле видневшемуся в темноте. Вампиры позади них пировали, пили кровь мертвых и умирающих и не спешили преследовать их. Лора бросила мимолетный взгляд через плечо и увидела тела, распростертые по полю. Некоторые были бледными при свете звезд, с безволосыми головами и темными глазами. Но многие, слишком многие из этих тел принадлежали членам ее отряда.

Чувствовать вину она будет утром, если доживет. Кэкстон продолжала бежать.

Когда они убежали достаточно далеко, Лора отважилась заговорить:

— Мне казалось, раньше вы ни в кого еще не стреляли.

— Тренировка в рабочих условиях творит чудеса. — Глауэр послал ей короткую ухмылку, которая превратилась в гримасу боли.

Он был ранен? Кэкстон не могла понять. Даже если и был, это не замедлило его движений. Сколько вампиров он убил? Она не знала.