По дороге Сара восхищалась новой футболкой Лиссы с изображенным на ней большим глазом — символом Канцелярии. Лисса самодовольно улыбнулась и, сделав неожиданно серьезное лицо, произнесла не своим голосом: "Я за вами слежу, детишки". Все дружно расхохотались.

В клубе было несколько залов с разной тематикой. Они заглянули в первый попавшийся.

Из отрытой двери выбилось голубоватое свечение — зал был украшен в морской тематике. Пространство стен от пола до потолка занимали гигантские аквариумы с тысячей мелких и средних рыбок. Столы также представляли собой запаянные водные конструкции, подсвечиваемые изнутри. Они уселись на мягкий диванчик, и подъехавший к ним андроид тут же передал меню.

Йон окинул взглядом сцену в углу зала. На ней сидела девушка с длинным блестящим хвостом и темными распущенными волосами. Она брала то ввысоки, ето низкие ноты, но слов в ее песне не было.

— Как красиво! — Восхитилась Сара, наклоняясь вперед. — Как настоящая русалка! Обожаю вокализацию.

— Зря мы сюда пришли. — Йон нахмурился. Ему не нравилось ни пение, ни сама лже-русалка.

— Если тебе не нравится, мы можем пойти в соседний зал. — Пожала плечами Лисса.

Она не могла знать о том, что Дора хотела поступать на ту же самую вокализацию. Она не могла знать о том, что Йон, рассматривая певицу, представляет на ее месте другую. Неужели вот такое будущее могло ждать его подругу детства? Рыбий хвост и высокие ноты вместо слов.

— Я ничего не понимаю в современной музыке. — Йон улыбнулся, пытаясь сгладить резкую фразу.

— Ребят, вы как хотите, а я хочу послушать. — Сара подняла на них свои большие глаза.

— Я останусь с тобой. — Кивнул Эдмонд, не отрываясь от меню. — Хм… по-моему сегодня они подают только рыбу.

— Можем посмотреть, что тут рядом. — Предложила Лисса, вопросительно глядя на него.

Йон кивнул. Вечер проходил совсем не так, как он планировал, но оставаться тут было выше его сил.

В соседнем зале выступающих не было. Зато громко звучала музыка и не было никаких аквариумов. В середине танцевало несколько десятков человек, но по краям были расставлены столы. Почти все они были заняты. Один свободный оставался в углу, но они подошли к нему одновременно с тремя рослыми парнями, одетыми в кожаные костюмы.

— Мы все можем влезть. — Улыбнулась Лисса, тряхнув длинными рыжими волосами.

Разумеется, никто из троих не был против соседства с такой милой девушкой, и ради нее готовы были потерпеть даже Йона.

Новые знакомые оказались выпускниками полицейской академии. Они были на несколько лет старше и сейчас находились на стажировке в участке этого района города. Узнав, что их собеседники кадеты Канцелярии, полицейские пришли в восторг:

— Ох, ничего себе! А, правда, что вас на практику посылают в деревни несогласных.

— Кого как. — Засмеялась в ответ Лисса.

Потом один из новых знакомых пригласил его подругу на танец. Девушка долго отнекивалась, но Йон кивнул, и она согласилась.

В том, чтобы смотреть, как Лисса танцует с другим, было какое-то извращенное удовольствие. Йон дергался каждый раз, когда ему казалось, что полицейский прижимает его подругу слишком близко, и тут же обрывал себя и, сцепив зубы, размышлял о том, что он сам себе напоминает собаку на сене. После того памятного разговора в начале года Лисса прекратила все близкие отношения и с близнецами, и с Алоном. Она была рядом с ним. Шутила, улыбалась, давала советы и поддерживала в любой ситуации. Йон был счастлив. Но такой паритет не мог продолжаться вечно. Она не могла ждать его вечно.

Пытаясь отвлечься, Йон отвернулся, и тут же заметил знакомое лицо на другом конце зала. Это был Алон. Йон уже хотел было встать и подойти к нему, как заметил, что новые знакомые так же наблюдают за его соседом.

Они махнули тому, что танцевал с Лиссой, и встали из-за стола. Йон, чуть помедлив, двинулся следом.

Алон стоял в углу и передавал какому-то черноволосому пареньку что-то в зажатой ладони. Полицейские сгребли их обоих в охапку и пихнули в маленькую дверь, за которой скрывался длинный коридор, ведущий в туалет. Йон вошел следом. В углу стояло несколько поломанных стульев, валялось несколько массивных цепей, должно быть реквизитных.

Алона развернули спиной к стене и скрутили ему руки.

— Вы задерживаетесь до выяснения обстоятельств по подозрению в продаже запрещенных к обороту психотропных…

— Что тут происходит? — Единственное, что Йон успел понять, это то, что на сей раз его сосед вляпался очень и очень серьезно.

— Тебя не касается. — Насупился полицейский, стоящий ближе всех к выходу.

— Ошибаетесь. Очень даже касается. — Йон, стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать конфликт, подошел ближе к Алону и указал на серебряный браслет у него на руке. — Считайте чип, если хотите. Он один из наших, и вы не имеете права арестовывать его, не получив на это согласие Канцелярии. — Это было на самом деле неправдой. Иммунитет имели только инспекторы, а ни один из них официально им не был.

Тот, что удерживал Алона, нахмурился и потянулся рукой с считывающему устройству, но второй тут же оборвал его жест:

— Сделаем это в участке, оттуда и уведомим эту чертову Канцелярию.

— Вот как. — Прицокнул Йон и, обернувшись к двери, заметил Лиссу. Она мгновенно оценила обстановку и теперь напряженно следила за полицейскими.

Алон выглядел еще хуже, чем обычно. Бледное блестящее от пота лицо и расширенные зрачки. Кажется, с тем, что это именно психотропное, полиция не ошиблась. Если он попадет в полицейский участок — то его точно отчислят. Конечно, можно сказать, что Алон виноват сам и заслужил это, но Йону казалось, что это неправда. Он сам слишком увлекся продвижением наверх и совсем забыл об одиноком мальчике, в комнату к которому когда-то пришел. Да и вбитая за шесть лет привычка — никогда не оставлять своих, также давала о себе знать.

— Вы вообще уверены в том, что он виновен? — Продолжил между тем Йон. — Готовы нарушить протокол и рискнуть карьерой, ради чего? — Он кивнул в сторону Алона и презрительно фыркнул. — По-моему, кто-то скормил ему что-то не то. Наш коллега не понимает, что делает. Отпустите его, и обещаю, мы сами во всем разберемся.

— Мы его уже не первый раз тут видим. — Хмуро ответил один из полицейских.

— Больше не увидите. — Йон выдавил из себя одну из своих самых доброжелательных улыбок. — Мы доложим о том, в каком состоянии вы его обнаружили, я сам прослежу, чтобы вы получили копию внутреннего расследования, откуда взялись запрещенные препараты.

Это тоже было откровенной ложью. К расследованию, если таковое будет, учеников не подключат, а уж тем более не покажут результаты ни им, ни полиции. Впрочем, Йон все еще надеялся, что ему удастся замять ситуацию.

— Я оставлю свои контакты. Вы сможете связаться со мной в любой момент. И если вдруг когда-то вам что-то понадобится… не обязательно по данному делу…