Все было с точностью до наоборот. Они очутились в мерзейшем гадючнике, набитом уродливыми дегенератами-детьми. Дети – полумальчики-полудевочки в разноцветных драных костюмах – носились по сцене и имитировали половой акт. Кругом царило уродство. Но не извращенно красивое уродство, скажем, в стиле «капричос» Гойи, а пошлое уродство обывателей. Нет ничего страшнее, когда простые люди выставляют свои сексуальные причуды напоказ. Все происходящее было тотально асексуальным. Следовало уносить ноги как можно скорее.

Дома Моргана была зла.

– У тебя все равно ничего не получится с твоей партией. Ты бы мог заняться бизнесом. Я бы могла тебя с кем-нибудь познакомить. Там были очень влиятельные люди.

– Где, на «Лошадке-пати»?

– Ты понял где.

– О чем вы шептались с фотографом, когда отходили?

– О тебе спрашивал. Сказал, что ты похож на порноактера. Я ему все рассказала. А он такой: «Ах вот оно что? Так он у тебя нацбол».

Бретёр утащил ее в кровать, чтобы проявить свои порноактерские способности, хоть было и тяжело: он заболевал, чувствовал температуру. Фотограф сказал лестный комплимент.

После секса ее нападки продолжились, неожиданно она вдруг стала против него.

– Какой ты вообще революционер? – Она захохотала. Когда они лежали голые в постели, это было вовсе неуместно. – Ты просто маленький мальчик. Лимонов твой уже старый. Вы ничего не можете сделать.

– Да неужели?

– Вот Путин. Спокойно, тихонечко, незаметно. Прикинулся слабым и всех обманул. Я бы действовала как Путин.

Женщины все такие умные! Она бы действовала как Путин…

– У вас ничего не ПО-ЛУ-ЧИТ-СЯ! – произнесла Моргана по слогам.

Бретёр разозлился, залез на нее сверху и стал душить. Где-то он уже это слышал.

16

Ночью он перестарался, когда ее душил, потому что утром она едва могла говорить и кашляла. Тогда он не придал этому значения. Еще она залезла в его переписку ВКонтакте, он почему-то все еще переписывался с Одержимой (которая металась тогда в крови), называя ее Пантеркой. Бретёр слег с температурой, и она уехала в Москву без него.

– Ну и иди к своей Пантерке! – вопил утром разъяренный Демон.

Впрочем, Моргана видела, что все это несерьезно, потому ее довольно быстро утомило симулировать истерику.

Перед Москвой она поехала к своему брату. Ее брат был неустроенным обсосом. Если верить ее словам, то он все время ныл и плакался ей в жилетку. А она была вынуждена терпеть всю эту слезодавильню и выслушивать эти стенания. Один раз он подвозил ее на машине и наблюдал, как Бретёр с Морганой целовались. Сперва он подумал, что это ее экс-ухажер.

Первое время, когда она была в Москве, Бретёр за нее не переживал и не волновался. Обычная рабочая поездка. Моргана везла своих девушек на российский конкурс красоты. Все вроде нормально. Но когда она задержалась на неделю, стало понятно, что она ускользает от него.

– Почему тебя так долго нет? Ты что там, е…ешься?

– Ха-ха-ха! – В трубке смех, причем не только ее. – Эльвира, расскажи, как мы тут с тобой е…емся!

Эльвира – ее подруга и порноактриса, которая снималась у самого Рокко Сиффреди. Сейчас она организует ему порнокастинги и поставляет девочек олигархам. Ее отец был из семьи набожных мусульман, а она в припадке бунта против его авторитета хотела выколоть себе на руке татуировку со словом из трех прописных букв. Сама Эльвира снимала мужиков в стриптиз-барах. Вряд ли она способна повлиять на Моргану в лучшую сторону и привить ей мораль.

– Приезжай к нам! У нас тут так здорово! Москва – это рай. Я решаю здесь все свои дела на раз-два-три. Приезжай, мы будем жить вместе у Эльвиры. Даньку поселим в другой комнате…

В уравнении всплыло еще одно неизвестное.

– Так Даня там тоже с вами живет?

– Да… – Она замолчала, поняв, что явно сболтнула лишнего.

– Ок, я приеду.

– Ой, мне Данька сейчас звонит… – Она произнесла это с искрящимся восторгом.

17

Бретёр ждал Мерлина возле мечети, пока тот осуществлял общий Джума-намаз. За это время у него несколько раз спросили документы. Полиции было чуть меньше, чем на несогласованном митинге. Мусульман боялись так же, как и несогласных.

Мерлин вышел в компании нескольких разного возраста бородачей. Такой же крепко сбитый мужчина в черном. Бретёр хоть и не был мусульманином, но Мерлин считал, что по духу он тоже мусульманин, и называл его братом.

– Пойдем прогуляемся немного! Как ты, брат? Хвались…

– Все нормально. Есть у меня только к тебе пара вопросов. Ты, кстати, как?

– Хвала Аллаху! Жив-здоров и на свободе. Ну, я весь внимание.

В этот момент Бретёр почувствовал, как хорошо, что у него есть такой учитель-друг, который развивает его духовно.

– Что случилось? Тебя послали на…

Мерлин, несомненно, обладал даром ясновидения.

– Нет, но ситуация к этому движется.

– Запомни, все женщины одинаковы. Дырка у всех вдоль. Не бывает тех, у которых поперек.

– Ты понимаешь… – Дальше Бретёр сокрушался по поводу того, что она, видимо, начала встречаться с мальчиком-моделькой.

– Скажи, у меня есть на груди значок «советчик трахальщиков»?

– Нет, только значок «мастер спорта СССР». – Он висел у него всегда.

– Правильно, потому что я не советчик трахальщиков. Пойми, что любой выбор женщины – это абсурд.

Она неразумное существо… Все, что она бы ни сделала, это будет таким же абсурдом… Два американо, пожалуйста!

Они заказали кофе в «Идеальной чашке».

– Пойми, наконец, что женщина – взаимозаменяемая деталь. А если у нее сразу много мужчин, то она подобна канализации… У меня один раз не было женщин полгода, а потом все было нормально.

– Да ладно.

– Да, просто в моей картине мира секс – это не главное. К тому же не забывай, что, когда человек все время сексуально удовлетворен, ему ничего не хочется. Он безопасен для общества. Он раб. А если удовольствие сопряжено с трудностями, то гораздо больше накала страстей.

– Получается, единственный способ, чтобы не быть рабом, – это воздерживаться?

– Не совсем так. В человеке есть инстинкт раба и инстинкт господина. Чтобы не быть рабом кого-то или чего-то в этом мире, мы переносим все свое рабство за его пределы. Мы становимся рабами Аллаха. Если ты боишься только Создателя, то в этом мире ты не боишься ничего.

В словах Мерлина звучала Сила. Он стал настоящим религиозным проповедником.

– Все в нашей жизни происходит по воле Аллаха. Один мой знакомый умер после пореза. Другой не умер после того, как в него выстрелили из пистолета в упор. Воистину Аллах велик. Если Он считает, что ты уже выполнил свою миссию, то тебе уже пора на тот свет и никто тебя не спасет.