— Мы не из Забытой страны. Разыскивая тебя, мы облетели все моря.

Солныш удивился:

— Меня?

— Да, тебя. Ищут тебя чайки со всех морей и со всех берегов. Ищут, чтобы сказать: «Твоя сестра Пушинка живёт в Замке Бурь».

— Но я не знаю, где находится этот замок. Кто мне укажет путь?

— Мы отведём тебя. Мы затем и прилетели.

— Наконец! — воскликнул Солныш. — Наконец я найду Пушинку!

Был ли кто когда счастливее Солныша? Радости его не было предела.

И чайки радовались вместе с ним; они сказали:

— Далеко Замок Бурь, очень далеко! Плыть тебе туда целый год, а может, и дольше. Но мы тебе поможем.

— Спасибо вам, чайки! — сказал Солныш. — Но почему вы хотите мне помочь?

— Мы знаем твою сестру Пушинку. Мы поклялись ей найти тебя и привести в Замок Бурь.

Солнышу нечего было возразить. Он привязал к носу челна верёвку, а другой конец дал чайкам. Чайки отправились в путь.

Так быстро никогда ещё не плыл ни один чёлн. Ни волны, ни ветры не были ему помехой. И всё же десять дней и десять ночей летели белокрылые птицы.

Когда до Замка Бурь было уже рукой подать, чайки сказали:

— Ветры стерегут Пушинку. До полуночи в замок входить опасно.

— Я буду бороться с ветрами.

— Но они унесут Пушинку, и никогда тебе её не найти.

— Так и быть, подожду, пока ветры заснут, — хорошенько поразмыслив, согласился Солныш. — Такого счастливого случая упускать нельзя.

С какой бы радостью он бросился туда в тот же миг!

А Пушинка? Будь она здорова, стрелой понеслась бы она на берег, прыгнула в маленький чёлн Солныша и уплыла бы с ним в Забытую страну…

Только в полночь маленький чёлн пристал к берегу. Ветры спали крепким сном и не заметили, как Солныш вошёл в замок, как чайки провели его прямо к постели Пушинки.

— Брат! — воскликнула Пушинка, увидев Солныша.

— Сестра! — воскликнул Солныш.

Больше они ничего не сказали друг другу: маленькая Пушинка потеряла сознание. Медлить было нельзя. Солныш взял её на руки и понёс в чёлн.

Чайки быстро подхватили верёвки, и чёлн помчался на север.

Всё обошлось благополучно. Ветры не проснулись, не бросились в погоню. Только на заре Пушинка открыла глаза. Над ней в лазурном небе летели тучи белокрылых птиц.

— Уж не сон ли это? — проговорила она.

— Нет, — отвечал Солныш. — Ты свободна и едешь в Забытую страну.

— Далеко ли мы от Замка Бурь?

— Далеко. Не бойся.

По щекам Пушинки заструились слёзы.

— Отчего ты плачешь? — спросил Солныш. — Всё уже позади, пора быть и весёлой.

— Я не доеду до Забытой страны. Я скоро умру…

— Не говори так! Ты устала, это скоро пройдёт.

— Нет, не пройдёт. Я хорошо знаю, что не пройдёт. Останови чёлн, отнеси меня на берег, похожий на Забытую страну. Мне хочется ещё раз увидеть восход солнца.

Солныш остановил чёлн у пустынного берега и перенёс маленькую Пушинку на высокую скалу, которую лизали пенящиеся волны.

Удивлённые и встревоженные, опустились на берег чайки.

Пушинка повеселела, села на камень и, прислонившись к брату, смотрела, как перекатываются внизу синие волны, как рождается на востоке солнце.

Сердце Солныша наполнилось радостью.

— Хорошо! Сейчас мне очень хорошо! — сказала Пушинка, а потом спросила: — Наш коралловый домик ещё цел?

— Не знаю, но думаю, что цел.

— А мне приснилось, что он разрушился.

— Не беда, коли и разрушился, — построим новый. Помогут нам чайки и рыбы, помогут все гномы Забытой страны.

— Конечно, помогут. Передай от меня привет всем: гномам и чайкам, рыбам и птицам…

Из-за моря выплыл огромный, огненно-красный шар солнца. Лучи его облили золотым дождём воду, землю и ту скалу, где в последний раз сидели вместе Солныш и Пушинка.

Действительно в последний раз. Маленькая девочка умерла в ту самую минуту, когда родилось солнце.

Солныш подумал, что Пушинка заснула, и долго звал её.

Напрасно!

Пушинка не отвечала, и Солныш понял, что сестра его умерла и никогда не вернётся в Забытую страну. Море плакало. Чайки плакали. Солныш заплакал.

В горестной тишине похоронил он Пушинку на незнакомом и безымянном берегу.

Когда на вершине скалы вырос холмик, чайки сказали:

— Мы поставим ей памятник — самый красивый на свете!

Они тут же разлетелись во все стороны и стали приносить в клювах серебристые раковины и красные, как кровь, кораллы.

К ночи всё было готово. На вершине скалы, над головой маленькой Пушинки, чайки воздвигли памятник, который днём горел и искрился, как пурпур; ночью, как луна, лил серебряное сияние.

Проходя мимо безымянной скалы, моряки выходили на палубу и снимали шапки.

А чайки решили нести караул над могилой и каждое утро и каждый вечер прилетали сменять друг друга. И с тех пор никому не ведомый берег уже не был совсем пустынным. Пушинка никогда не оставалась одна.

КУДА ПРИВЕДУТ ЕГО ПУТИ?

Темно и тягостно было на душе у Солныша. Он стал совсем неузнаваемым. Взгляд его потускнел, лицо больше не озаряла улыбка.

Одиноко, словно отшельник, бродил он по берегу, но, куда бы он ни заходил, его так и тянуло обратно: к морской скале, к могиле маленькой Пушинки. Он был безутешен в своём горе.

Чайки предлагали ему свою помощь:

— Мы отвезём твой чёлн в Забытую страну. Не пройдёт и десяти восходов солнца, как ты будешь там.

— Не могу я возвратиться в Забытую страну, — отвечал им Солныш. — Не могу вернуться без Пушинки…

Но однажды, когда чайки сменяли друг друга у могилы Пушинки, когда на берегу царила мёртвая тишина, Солныш в последний раз поднялся на скалу и сказал:

— Пушинка, я покидаю тебя! Пойду куда глаза глядят, не то горе убьёт меня, разум мой помутится. Если судьба приведёт меня снова в Забытую страну, всем передам твой привет.

Молча слушали его неподвижные чайки.

Рыбы, выплывшие в то утро из морских глубин, чтоб встретить восход, не пели.

Солныш долго стоял молча. Потом быстро, почти бегом, спустился вниз и обратился к чайкам:

— Вы, друзья мои, летаете над всеми морями! Если случится вам заглянуть в Забытую страну, скажите всем, что Пушинка умерла.

Это были его прощальные слова.

Он сел в свой чёлн и пустился в далёкий, незнакомый мир. Ему было всё равно, куда, в какую сторону приведут его морские пути.

Долго странствовал Солныш по разным краям. В скитаниях провёл он многие годы, обошёл многие земли, и никто, кроме звёзд, не провожал его в путь.

Лучшими днями в его жизни были дни, проведённые в горах.