– Где Губанов?! – крикнул он Синице.

– Сбежал… Туда!

– А Строев и Кочарян?

– Не знаю…

– Останешься! – приказал Денис. – Я – за Губановым!

– Но…

Денис не стал слушать возражений Синицы и, прихватив пистолет Людмилы, кинулся в направлении, указанном приятелем. Минуту спустя на поляну у озера выскочил Один. Глаза его горели в темноте, как раскаленные угли, и впервые в жизни Синица почувствовал, что рад его видеть. Во главе небольшой, но внушительно выглядевшей группы солдат с собаками бежал Изюбрь. Выражение на его лице было сродни тому, что украшало морду Одина.

– Что тут, черт подери, происходит?! – возопил Изюбрь, едва завидев Синицу. Потом его взгляд упал на распластавшуюся у ног солдата Людмилу Акиньшину, Арсена, зажимающего рукой рану на бедре, и лежащего без движения сержанта, и глаза его вовсе полезли из орбит.

– Людмила Терентьевна?! А что…

Строев тихо застонал, и капитан опустился перед ним на корточки.

– Ранен, сынок?

Тон голоса Руденчика сразу смягчился, словно он и в самом деле разговаривал с сыном, которого у него никогда не было. Синица, очнувшись от столбняка, ошалело посмотрел на командира. Он все еще не мог поверить в то, что сделал: размахивал пистолетом, угрожал жене Акиньшина, боролся с Губановым… Нет, наверное, ему все это привиделось!

– Агеев… – проговорил между тем Строев, ухватив Изюбря за рукав. – За Губановым…

– Денис преследует майора, – морщась от боли, пояснил Кочарян.

– Все будет хорошо, – успокаивающе похлопал парня по плечу капитан. – Мы их найдем… А потом мне кто-нибудь объяснит, что происходит!

– Оставьте их мне, Михаил Богданович! – услышал он требовательный женский голос за спиной. Оглянувшись, капитан увидел приближающуюся докторшу. И как эта женщина все время оказывается в курсе происходящего, как умудряется постоянно находиться в центре событий?

Опустившись на колени рядом с самым тяжелым раненым, Смольская осмотрела его.

– Спасете моего парня, Агния Кирилловна? – спросил капитан, пристально глядя на ее бледное, но спокойное лицо.

– Думаю, да, – отрывисто ответила она. – А вы – моего?

– Постараюсь, – ответил он, поднимаясь. – Синицын, куда, говоришь, они побежали?

– Т-туда, – махнул рукой солдат, указывая направление.

– У Агеева есть оружие?

– Д-да… он у Людмилы… Терентьевны отобрал!

– Эй, Зверев, – обратился капитан к ближайшему от него солдату. – Теперь вы подчиняетесь Агнии Кирилловне: делайте все, что она скажет!

– Есть, товарищ…

Солдат еще не успел закончить фразу, а Руденчик уже исчез за деревьями.

* * *

Денис не знал, есть ли у Губанова еще оружие – надеялся, что нет. В его обойме всего пара патронов, и тратить их впустую ни в коем случае нельзя. Отыскать майора в тайге представлялось, мягко говоря, делом непростым: несмотря на яркий диск луны и россыпь звезд в вышине, было темно, и Денис с трудом пробирался сквозь густую листву, царапая о ветки руки и лицо. Под ноги он уже не смотрел – дай бог видеть то, что прямо по курсу! Он понимал, что если сейчас упустит Губанова, то, скорее всего, тому удастся ускользнуть из страны: майор знает тайгу как свои пять пальцев, да и его китайские приятели наверняка помогут ему перейти границу – не мог же он отправиться в путь, не заручившись заранее их поддержкой!

Шорох за спиной заставил Дениса обернуться, но слишком поздно: ему на голову обрушилось что-то тяжелое. Он едва успел отклониться, и дубина угодила не в висок, как предполагал нападавший, а в плечо. Тем не менее от удара у Дениса искры из глаз посыпались. Отступив, он выронил пистолет, рухнул на одно колено, и, пока пытался подняться, Губанов, которому каким-то образом удалось зайти сзади и незаметно подобраться почти вплотную, замахнулся во второй раз. Теперь у Дениса не оставалось шансов, и он с тоской подумал о том, как близок был к цели. И еще о том, что расстроит тетю Агнию и Павла Кобзева, положивших столько сил на то, чтобы сделать из него нормального человека!

Громкий, раскатистый рык, прозвучавший в нескольких шагах от них, заставил обоих мужчин замереть. Этот победный клич разнесся по тайге, заставив смолкнуть все остальные звуки. Тигр! Денис и забыл о том, что тайга – не городской парк, а ночь – время охоты больших кошек, и одна из них, судя по всему, как раз сейчас повязывала на шею салфетку в предвкушении ужина из двух блюд. В последние несколько дней на заставе только и разговоров было что о тигре-людоеде, уже успевшем задрать двух браконьеров и ошивающемся неподалеку в надежде продолжить пир. Весь личный состав получил строгий приказ не соваться в лес, пока лесники не разберутся с хищником, и даже собак разрешалось выгуливать только на территории заставы. И вот они встретились. Как загипнотизированный, Денис смотрел в желтые глаза, не мигая глядящие на него из темноты. Самого хищника он видел плохо, но различал темный силуэт, с такого близкого расстояния казавшийся нереально огромным даже для тигра. Зверь больше не рычал. Он затих, группируясь перед прыжком. Отыскать в темноте пистолет на присыпанной листьями и ветками земле не представлялось возможным, и Денис не сводил глаз с тигра, который определенно наслаждался моментом. Он сделал пару шагов вперед – медленно и красиво, как танцор, переставляя тяжелые лапы. Они мягко и неслышно ложились на влажную землю, не потревожив ни единой травинки, ни одного листочка. Именно сейчас Денис с необычайной четкостью осознал, что, несмотря на военную часть, полную оружия и солдат, настоящий хозяин тайги только один, и сейчас он намеревался избавиться от двух небольших надоедливых препятствий на своем пути, а заодно и утолить чувство голода. Гигантская морда выступила из тени, и Денис заметил уродливый шрам, пересекающий ее от левого уха к подбородку животного: скорее всего, это был след от пули, распоровшей морду тигра и засевшей в кости. Он оправился от раны и горел желанием отомстить. И ему все равно, что эти двое, случайно встреченные в лесу, не имеют никакого отношения к боли и страданиям, которые хищнику пришлось перенести: они были едой.

Денис, не шевелясь, так и стоял на одном колене, стараясь не провоцировать тигра. Он старался оттянуть неизбежное, но не принял в расчет Губанова. Тот, имея в руках «оружие», отчего-то решил, что оно может помочь ему в борьбе с хозяином тайги. Теперь удар майора был направлен в голову хищнику, но тигр не позволил ему осуществить свой замысел: едва майор размахнулся дубиной, тигр совершил прыжок. Денис лишь увидел его белое брюхо, мелькнувшее над головой, и в следующую секунду услышал громкий, душераздирающий крик. Зажмурившись, Денис замер на месте, не в силах наблюдать происходящее. Вопли Губанова, перемалываемого огромными челюстями, потонули в довольном урчании кошки, получившей свою порцию мяса. Затем все неожиданно стихло, и Денис приоткрыл веки. Стараясь не смотреть на безжизненную окровавленную массу у ног хищника, он заглянул прямо в желто-оранжевые глаза. Морда животного была мокрой и темной от крови, а его язык сыто облизывал собственный нос и шрам. Ну вот, пробил и час Дениса: с Губановым покончено, и у тигра осталось всего одно незавершенное дело. Однако вместо того, чтобы заняться им, зверь вдруг потянул носом воздух и задрал голову к небу. Видимо, что-то в тайге привлекло его внимание, и оно, это нечто, показалось зверю важнее двуногого существа, покорно ожидающего своей участи. Тигр взревел, но Денис на этот раз не закрыл глаз. Вальяжно и спокойно, словно демонстрируя силу и собственную власть, полосатый хищник отошел на несколько шагов. Еще минута, и он, покачивая боками, начал удаляться. Денис не мог поверить, что это действительно происходит: тигр решил оставить его в покое! Уже у самых деревьев зверь внезапно оглянулся. Глупо, конечно, но у Дениса появилось ощущение, что тигр над ним насмехается. Говорят, животные лишены логики, они якобы не умеют ни мстить, ни шутить, но сейчас, здесь, Денис вовсе не был в этом уверен. Тигр будто давал ему понять: я мог бы задрать тебя, и ты ничего не смог бы сделать, но не стану. Почему? Да просто потому, что не хочу!