– А что такое?

– Ты их действительно так ненавидишь?

– Это заметно?

– Сегодня мне показалось, что я старше тебя. Смешно!

– Ну и посмейся.

– Не буду. Ты вела себя как девчонка. Когда речь идет об этой истории десятилетней давности, ты просто глупеешь.

– Подумаешь, судья! Ты самто кто? Твое мнение вообще меня мало интересует.

– Да? А я уж было подумал, что насчет нашего брака – это правда.

– И не рассчитывай. Докажи мне сначала, что готов для меня на все.

– Например?

– Убей этого жирного ублюдка, если хочешь заслужить мое уважение.

– Ты серьезно?

– Вполне. Не нравится?

– Нет, не нравится.

– А подругому не получится. Я так хочу, и все.

– Ты просто злишься на себя, потому что не получилось.

– Да, я злюсь! Они сейчас смеются надо мной!

– Вполне может быть.

– Заткнись!

– Пошли спать, Анна. – Дэн первым поднялся из кресла. – Зачем ты пила этот мерзкий джин? Не думай, я не дам тебе спиться. И курить ты тоже больше не будешь.

– У тебя нет на меня никаких прав.

– Я постараюсь, чтобы появились. Пойдем, ты не выспишься, если сейчас же не ляжешь. И опять будешь нервничать.

– Ничего, у меня есть замечательные таблетки. Не хочешь?

– Нет. – Он бережно поднял ее на руки и понес к дверям…

…Спала она плохо, а утром первая мысль была о вчерашнем вечере. Ничего, они у нее еще попляшут! В течение часа Анна набирала номер Малиновского, слушая каждый раз одно и то же: «Абонент временно недоступен», «Абонент временно недоступен…»

Наконец услышала его голос:

– Алло.

– Денис?

– Аня? С ума сошла? Звонишь в такую рань!

– Как наши дела?

– Ты о чем? Дай сообразить…

– Ты что, не один?

– Я тебе перезвоню через десять минут.

– Жду.

Анна положила трубку. И почувствовала укол ревности. «А чего ты, собственно, хотела? Это естественно, что он не один. И не надо начинать все сначала. Уже не хочется его ни с кем делить, а дальше все пойдет по кругу».

В конце концов, теперь у нее есть сладкий мальчик Дэн, он удивительно красивый, милый, нежный и совсем не такой, как Малиновский. Вот именно, не такой! Анна вздохнула, потом вспомнила, что ей послышался щелчок положенной чуть раньше трубки параллельного телефонного аппарата.

«Чушь. Кому это надо? Дэн? Зачем ему? Он не знает, кто такой Малиновский, я ему об этом никогда не рассказывала, остальные же наверняка еще спят. У меня начались слуховые галлюцинации». Она отмахнулась от этой мысли, Денис не заставил себя долго ждать, звонок раздался ровно через десять минут.

– Анна?

– Теперь можно?

– И тогда было можно, мои случайные связи к тебе не имеют никакого отношения, ты – это попрежнему ты.

– Интересно. Растолкуй, я не совсем поняла.

– Я всегда не прочь с тобою пообщаться.

– Где?

– И в постели, если ты на это намекаешь.

– Тебе все мало женщин?

– Если честно, мне тебя не хватает.

– Так и не понял, почему?

– Не хочу я ничего понимать. Думаешь, мне охота заниматься этим твоим туристическим агентством? Они давно уже сели в огромную лужу, и если ты будешь их оттуда вытаскивать, запасись дюжиной спасательных кругов. Предлагаю себя в качестве одного из них.

– Так все плохо?

– Если ты купишь эту контору, тебе все равно ее не вытащить, несмотря на твою хватку и деньги. Забудь.

– Нет.

– Если ты не объяснишь мне внятно, отчего такое ослиное упрямство, я не буду тебе помогать.

– Ну, хорошо. Я хочу, чтобы мои бывшие хозяева некоторое время на меня поработали. Я хочу их разорить, а потом сделать с ними то же, что они сделали со мной. Потому что до них не дошло. Пусть прочувствуют на своей шкуре.

– Гммм…

– Сколько тебе надо времени, чтобы все узнать до конца?

– Торопишься?

– Нисколько. Десять лет прошло, что такое лишний день или даже два?

– Понял. – Он засмеялся. – Ну, насчет дня не обещаю, и двух тоже, сама понимаешь, у меня много дел.

– Тогда позвони мне, как только все будет готово, Денис.

– Аня?

– Да?

– Я тут случайно услышал, что ты попала в неприятную историю.

– Какую?

– Ну, с этим убийством. Я в курсе, что застрелили твоего бывшего мужа. Тебе помочь?

– Пока не надо. Я себя виноватой не чувствую, а для Дэна ты вряд ли захочешь чтонибудь сделать.

– Ну, если ты обещаешь убрать его с глаз долой, можно будет замять дело, это не так уж дорого обойдется. У меня солидные связи. Но мальчик должен убраться из твоего дома. Так как?

– Хорошо. Меня это устраивает. Мне безразлично, на кого повесят убийство Панкова, лишь бы не трогали мою семью. И Дэна.

– Договорились. Целую.

– Что?

– На прощание. Ведь у нас все хорошо?

Она положила трубку, за мгновение перед этим услышав знакомый щелчок. «Не может быть! Опять слуховые галлюцинации? А если это Дэн? Тогда все ужасно, бедный мальчик! Нет, он не стал бы этого делать». Анна вздохнула и на всякий случай пошла на кухню, посмотреть, не там ли Дэн. На кухне стоял параллельный аппарат.

Там был только Стас, он сидел на табурете, поджав ноги в полосатых носках, и задумчиво смотрел на телефон. Анна похолодела: кто еще в доме обожает подглядывать и подслушивать?

– Так это ты, мерзавец?

– За что я мерзавец?

– Ты подслушиваешь?

– Совсем у тебя нервы сдали, Анна Александровна. В доме куча телефонов, чтобы даже из сортира можно было звонить, из них три параллельные, а ты пристаешь к несчастному художнику! Где, кстати, твое сокровище? Твой белокурый принц с лицом полугреческого бога? До сих пор удивляюсь, как в деревеньке под Нижним Новгородом мог появиться на свет человек с таким завидным профилем! С кем, интересно, согрешила его мамаша? Наверное, с самим Зевсом, как бедняжка Даная.

– Откуда ты знаешь, где родился Дэн? Даже мне он этого не говорил…

– Неудивительно. Не только за тобой из прошлого тянется хвост, дорогое мое Величество.

– Какое прошлое у Дэна? Он еще ребенок!

– Тогда тебя можно сажать по соответствующей статье. За совращение малолетних.