в Тянь-цзине была создана 21 «школа 7 мая», в которых перевоспитывается более 11 тысяч кадровых работников, — пишет сегодня «Бэйцзин жибао». — Революционная закалка, получаемая в «школе 7 мая», способствовала глубокому изменению духовного облика большинства кадровых работников, значительному революционизированию их идеологических взглядов…»»

«20. VIII.69 г.

Сегодня «Бэйцзин жибао» поместила новую серию материалов о «школах 7 мая»: «Школа для кадровых работников Дунфанхун» в районе Чунвэнцю (район Пекина. — Прим. авт.) была открыта в декабре прошлого года. В ней обучалось всего 1400 человек, в том числе кадровые работники бывшего районного комитета партии, районного Комитета народных представителей, работники основных административных органов, медицинские работники и инженерно-технический персонал…»

И еще:

«Школа для кадровых работников района Сичэнцюй была создана в конце октября прошлого года… Необходимо убедить учащихся в том, что привязанность к городу, страх перед трудностями и бедностью, мечты о комфорте в то время, когда совершаешь революцию, — это начало ревизионистского перерождения. «Школы 7 мая» для кадровых работников — это великая печь для закалки людей. Они ни в коем случае не должны превращаться лишь в место для трудового воспитания…»»

«2.IX.69 г.

«В начальный период строительства, — пишет сегодня «Жэньминь жибао» о «школе 7 мая» в горах Малого Хингана, в 250 километрах от уездного центра Айхуэй в провинции Хэйлунцзян, — учащиеся при 40-градусном морозе копали шахты и добывали уголь, рубили деревья в заснеженных горах, прокладывали дороги и строили жилища»».

«4.IХ.69 г.

Одной из «школ 7 мая» в провинции Хунань, как сообщает «Жэньминь жибао», были необходимы 20 тысяч юаней для приобретения инвентаря и строительных материалов. Ревком уезда Жучэн отпустил… триста. Отсутствовало жилье, они («перевоспитывающиеся» в «школе 7 мая». — Прим. авт.) сами построили его, переоборудовав под общежития несколько разрушенных свинарников. Не было кроватей. Ревком уезда выделил каждому по одной доске, и слушатели сами из глины и кирпича сделали себе кровати. Расходы по созданию новой школы для кадровых работников составили лишь немногим более ста юаней… Руководство школы организовало курсы по изучению идей Мао Цзэ-дуна, чтобы разъяснить слушателям значение лозунга опоры на собственные силы и убедить их в том, что не существует никакой необходимости в меблировке жилья, что они должны собственными силами преодолевать трудности…»

«8.IХ.69 г.

В «школе 7 мая» в районе Наньян провинции Хэнань, сообщает «Гуанмин жибао», зимой 1968 года был создан отряд из кадровых работников для перевозки материалов. «Во время этих перевозок широкие массы кадровых работников последовательно проявляли революционный дух. Они возили тележки с грузом, весящим более 400 килограммов. Во время сильных вьюг ели и спали на дорогах. В часы отдыха пропагандировали идеи Мао Цзэ-дуна, развертывали широкую революционную критику. Когда ноги отказывались идти и болела поясница, они яростно критиковали ревизионистскую линию Лю Шао-ци…»

И газета подводит итог: «Это не только борьба за перевозку грузов, но, что более важно, это — сражение за изменение мировоззрения…»

Та же газета от того же числа, приоткрывая завесу, рассказывает о методах «перевоспитания», используемых в «школах 7 мая». О них позволяет судить рассказ об «одном кадровом работнике», который «еще со времени демократической революции руководил массами в трудной борьбе», но позднее его взгляды «под влиянием линии Лю Шао-ци» постепенно стали «ревизионистскими». «В школе для кадровых работников ему вручили кнут и заставили пасти свиней. Работая на этой должности десять месяцев, он глубоко осознал, что оторвался от революционной борьбы и пошел по пути мирной революции»».

Это были официальные сообщения из официальной китайской печати. Мне кажется, никто, ни один дипломат, ни один политический наблюдатель или корреспондент, во время моей работы в Китае не смог побывать в этих «школах». И только после моего возвращения из Китая в американской газете «Нью-Йорк таймс» появился репортаж сенатора-демократа У ильма Фулбрайта о его поездке в Китайскую Народную Республику, в котором он рассказывает, в частности, о посещении одной из «школ 7 мая». «Режим строгий. Люди встают в 6 часов 30 минут утра. До завтрака, который начинается в 8 часов 30 минут, они зубрят заданные тексты, затем работают до середины дня. После обеда снова чтение и групповые занятия, затем ужин и читка газет до 19 часов. День заканчивается общим собранием, «отбой» в 21 час 30 минут…»

И далее:

«Идеологическая обработка населения, наверное, стоит дороже, чем производство промышленной или сельскохозяйственной продукции, но именно на ней зиждется курс, который Пекин взял с начала «культурной революции»».

«Идеологическая обработка»…

Но мне кажется, что именно при решении вопросов, связанных с «идеологической обработкой», «перевоспитанием» кадровых работников, руководство встретилось с наибольшими трудностями; летом и осенью 1968 года центральная печать начала бить тревогу. В августе «Бэйцзин жибао» в нескольких номерах подряд помещала материалы о том, что в «школах 7 мая» имеют место «явления», заслуживающие самого серьезного внимания, а именно: некоторые кадровые работники осуждают «школы-лагеря 7 мая», некоторые руководители «школ-лагерей 7 мая» выдвинули предложение передать «ведение дел» в этих «школах» в вышестоящие инстанции. В них все меньше становилось «обучающихся». «Жэньминь жибао» отмечала «отрицательное влияние анархизма» на «школу 7 мая» в уезде Куандян провинции Ляонин. Слушатели в школе держались «разнузданно», ослабили «дисциплину», в холодную погоду «не хотели работать», не реагировали на «запреты».

«Почему возникли эти явления? — спрашивает «Бэйцзин жибао» и сама отвечает. — Причина этих явлений в том, что некоторые кадровые работники все еще не поняли «указания от 7 мая» председателя Мао… они не видят в «школах 7 мая» революционную печь для закалки всех кадров…»

10 июля Мао Цзэ-дун издал «важную директиву» от имени ЦК. Государственного совета, Военного совета и «Группы по делам культурной революции при ЦК». В директиве открыто подчеркивалось, что для создания ревкомов в районах, где еще не достигнуто «великое объединение», и для «укрепления» тех ревкомов, которые уже созданы, вводятся «специальные войска», подчиненные непосредственно Центру, Военному совету ЦК КПК. Подчеркивалось также, что отсутствие до сих пор ревкомов в некоторых провинциях и автономных районах «является свидетельством ожесточенной классовой борьбы внутри партии». На «специальные войска» центрального подчинения возлагалась задача решительно противодействовать тем, кто «продолжает вносить смуту и беспорядки», кто «подстрекает массы к нападению на командиров и бойцов НОАК», а против тех, кто оказывает вооруженное сопротивление, применять оружие. Кроме того, изъять захваченное у армии оружие, арестовать и наказать «зачинщиков беспорядков и тех, кто упорно не желает вернуть оружие».

…А положение становилось все более напряженным, и столкновения, особенно на юге, принимали острый характер. Лето 1968 года получило в пекинской печати название «третьего жаркого лета».

«Объединенный комитет революционных организаций провинции Гуандун» выступил с «обращением», в котором объявил о том, что