Собравшись и стараясь выглядеть уверенно, он повернул к Тимошенко бледное лицо:

- Мы можем идти?

- А как вы сами думаете? - Глаза опера превратились в узкие щелочки.

- Не понял…

- Господин Грязнов, я имею полное право задержать вас до выяснения обстоятельств этого дела.

- На каком основании? - Денис почему-то перестал удивляться происходящему. Глаза капитана сами диктовали ответ.

- Двойное убийство не шутка. И вашу версию мы проверим самым тщательным образом. Хотя она, скажу сразу, далека от совершенства. - Тимошенко кивнул своим подчиненным и официальным тоном заявил: - А пока вы наш главный подозреваемый. Так что поедете с нами.

На руках Дениса защелкнулись наручники. Он воспринял этот факт с полным безразличием. А еще, вызывая внутренний смех, появилась уверенность, что завтра, даже уже сегодня утром, его выпустят. А журавлеподобный опер от досады и злости будет кусать свои острые локти.

Ингу тоже попросили проехать для официального допроса. Но без наручников.

Ингу отпустили почти сразу же, а Денису пришлось просидеть в «обезьяннике» до утра. Пока громкое дело не уплыло вверх по инстанциям, районный опер Тимошенко решил по горячим следам его размотать. Тем более что в руках такой удобный подозреваемый: на месте преступления был, сам не отрицает, что стрелял, перчатки по размеру совпадают, и ни одного свидетеля, который бы качественно подтвердил, что на катке был еще «киллер». Показания Артемовой в расчет можно не принимать - она клиентка, а значит, будет сыщика выгораживать.

Дениса допрашивали в три приема в общей сложности часа четыре. Он уже искренне жалел, что позвонил не дяде Славе, а вызвал районную опергруппу. Но сейчас сделать ничего было уже нельзя, мобильник у него отобрали, и не то что дяде позвонить, даже узнать, удалось ли Демидычу перехватить Панова и Рудину, не было никакой возможности.

- Ну давайте, Грязнов, облегчите душу, - уговаривал Тимошенко.

Денис на уговоры не поддавался и требовал предъявить ему результаты вскрытия.

- Результаты вскрытия вам не помогут, - веселился Тимошенко. - Даже если выяснится, что пули в трупах не из вашего «макарова», а из ТТ, попробуйте докажите, что у вас был один пистолет, а не два?

- Бо вам нужно доказывать.

- Мне, - качал длинным пальцем у него перед носом капитан, - не нужно. Я знаю, как дело было. Вы явились со своим сотрудником, застрелили тренера, а потом разыграли спектакль: палили во все стороны. И, скорее всего, в своего подельника вы попали случайно, а когда поняли, что убили его, то для запутывания следствия произвели контрольный выстрел между глаз. Чтобы было похоже на работу профессионала. Только какой, скажите, профессионал станет убивать свою жертву при таком скоплении народу, да еще не из снайперки, а из пистолета?

- Я вам еще раз повторяю: стреляли в Панова.

- А я тоже могу повторить: где этот Панов? Был ли он там, а? Я что-то не заметил.

- А что же тренер, по-вашему, делал среди ночи на льду без фигуристов?

- Вы его туда вызвали, чтобы убить.

- Зачем мне было его убивать?

- А вот это вы мне скажите. Ну давайте, Грязнов, облегчите душу!

И так сорок восемь раз.

В какой-то момент Тимошенко, очевидно, устал и отправил Дениса обратно под замок.

Несомненно, вскрытия среди ночи никто не делал. Свидетелей: вахтеров, уборщиц и прочий персонал катка, дежуривший в ночь, - тоже, скорее всего, опросить еще не успели. Так что капитан наезжал, не имея за душой ничего, и оба - и Денис и Тимошенко - это прекрасно понимали.

За окном уже давно рассвело.

В конце концов в начале восьмого утра капитан напустил на себя маску оскорбленной добродетели и, вздыхая, заявил:

- Я хотел вам помочь. Чистосердечное признание и все такое… не желаете колоться - ваше дело. Поедете в СИЗО, а дальше с вами будет разговаривать уже следователь.

- Какое СИЗО? - опешил Денис.

- Лефортово, например. Посидите в камере недельку, подумаете.

Денис снова очутился в клетке рядом с тремя проститутками, которых где-то выловили под утро. А Тимошенко пошел докладывать начальству и вызывать машину для перевозки особо опасного преступника в СИЗО.

Денис пристроился на лавке в уголке и прикрыл глаза с намерением подремать. Но сон не шел. В голове вертелись картины прошедшей ночи и попеременно звучали два голоса: один - Тимошенко, второй - приятный баритон похитителя. Четыреста тысяч… Какие? Те, что выиграл Донбасс? Или те, что стащили у Султана?

Вместе с Севой похитили Донбасса… его деньги? Но они же в депозитарии в казино?

С похитителями Денису дело иметь приходилось. Никогда они не требуют больше, чем заведомо могут получить… у «Глории» четырехсот тысяч нет, выходит… Нет, ничего не выходит. Или Донбасс или Султан… или Султан, или Донбасс… кто и как обокрал Султана? и было ли это вообще, или только слухи и ничего больше, и кто стрелял в Панова…

Через полчаса, когда Денис все-таки задремал, явился начальник райотдела и выпустил сыщика под подписку о невыезде.

- Сегодня же вам принесут повестку. Не явитесь к следователю - будет ордер на арест.

Завладев мобильником, Денис первым делом позвонил Демидычу.

- Ничего, - уныло сообщил коллега. - Ни в Алтуфьеве, ни в Орехове, ни в Теплом Стане они не появлялись.

- Пусть Макс пробьет аэропорты.

- Уже работает и по аэропортам и по железнодорожным билетам, но пока тоже глухо. Мы с Агеевым сейчас проверяем таксистов. Около катка есть точка, на которой преимущественно стоят машины «Такси „Надежда“… но если они поймали частника - нам его не найти.

- Ладно, работайте. - Денис дал отбой, по другой линии звонил дядюшка.

- Что ты там опять натворил?! - заревел Вячеслав Иванович.

- Дядь Слав, Алексея Панова и Светлану Рудину нужно срочно объявлять в розыск!

- А больше тебе ничего не нужно?!

- Бо не мне, - возразил Денис. - Дело ведь все равно заберут из района, все равно работать придется муровцам. А Панов и Рудина - главные свидетели. Ты уже в курсе, что произошло?

- Еще бы.

- Вот и хорошо. Они свидетели. Этолее того, Панов - жертва, мишень, в которую и метил убийца, он в опасности.

- Бо ты так думаешь. - Вячеслав Иванович больше не возмущался. Он признал свое бессилие: - Пока все бумажки о передаче дела напишутся, пройдет полдня. И еще не факт, что его вообще станут передавать. Это если бы Панова убили, тогда наверняка и Генпрокуратуру напрягли бы, и МУР, а из-за какого-то тренера и твоего пацана - вряд ли. Двойные убийства редкость не большая, их на каждой районной прокуратуре по десятку висит.