– А ты сомневалась? – спросил он, встревоженный.

– Нет, меня поразила глубина твоего чувства. Оно такое… настоящее.

– Гораздо более настоящее, чем я мог себе когда-нибудь представить, – заверил ее Артэр и поцеловал Зию в ладошку.

Она задрожала от нахлынувшего волнения.

– Что ты со мной делаешь? Я уже ко всему готова…

– Будь у нас время… – шепнул он.

– Мне нужно быть с Гонорой. Личные дела придется отложить.

– Я понимаю, но помни: я буду тебя ждать, – сказал он, уткнувшись носом в ее шею.

Зия хихикнула:

– Поверь мне, я не забуду. Не в силах…

К середине дня схватки у Гоноры стихли, и это беспокоило Зию. Она боялась, что это только доказывает, какое трудное время предстоит Гоноре, пока младенцы не окажутся, наконец, готовы появиться на свет. И конечно, она также волновалась, все ли будет в порядке с двойней.

Только время покажет, как все сложится. Да вот только много ли времени осталось у нее самой?

Эдди вошла в спальню. Она ходила посмотреть, как там ее сыновья, и вернулась с озабоченным видом.

– Что такое? – спросила Зия, предчувствуя серьезные неприятности. – Что-нибудь случилось с Артэром?

– С Каваном все хорошо? – перепугалась Гонора.

Эдди посмотрела на Зию.

– Епископ Алеатус явится к ночи. Он требует немедленной встречи с тобой.

Артэр и Каван поднимались по лестнице, чтобы поговорить с Зией, а Лахлана с другими членами клана отправили сопровождать караван епископа на оставшемся до замка участке пути.

– Нам нужна подпись священника и официальная печать, чтобы документ помог, – сказал Каван, качая головой. – А он все еще в двух днях пути отсюда.

– Полтора дня, если он не задержится в пути на отдых, – заметил Артэр, надеясь, что этот человек так и поступит.

Ведь во всех посланных ему сообщениях говорилось, насколько срочно его ждут.

– Нам придется найти способ… – Каван остановился, едва не столкнувшись с матерью на повороте лестницы.

– О Господи! – воскликнула Эдди и положила руку ему на плечо.

– Что…

Раздался отчаянный вопль, который заставил всех помолиться про себя за Гонору.

Каван помчался наверх, обогнав мать, которая следовала за ним по пятам восклицая:

– Подожди! Подожди!

Артэр поспешил за ними и, входя в спальню, едва не натолкнулся на Кавана, неожиданно остановившегося на пороге. Зия и Гонора смеялись.

– Что тут происходит? – спросил Каван, направляясь к жене.

– Я нашла решение проблемы, – гордо заявила Гонора. – Я намерена вопить так громко, чтобы епископ понял, что я крайне нуждаюсь в помощи. Так мы заставим его отложить разговор с Зией.

– Я как раз хотела спуститься еще на один пролет лестницы, чтобы проверить, достаточно ли громко она кричит, и тут столкнулась с тобой, – сказала Эдди сыну. Потом обернулась к Гоноре: – Отлично получилось.

– Да уж, я перепугался до смерти, – пожаловался Каван, улыбаясь при этом Гоноре. – Хорошо придумала, жена.

– Так бывает? – спросил Артэр Зию.

– Иногда женщинам нужно несколько дней, чтобы родить, часто из-за осложнений. Я уверена, спроси любую женщину, и она это подтвердит, – сказала Зия.

– Но с Гонорой все в порядке? Ей ведь не понадобится несколько дней, чтобы родить ребенка, верно? – осторожно спросил Каван.

Гонора взяла его за руку.

– Детей.

– Детей? – в один голос переспросили Каван и Артэр.

– О Господи, я не собиралась пока говорить вам, – сказала Гонора, счастливо улыбаясь. – Я подарю тебе двоих детей.

Каван выглядел крайне смущенным.

– Но ты такая худенькая, как ты сможешь… – Он обернулся к Зие: – С ней все будет нормально?

– Пока все идет как надо, – сказала Зия.

Похоже, Каван был доволен ее ответом. Но Артэр думал по-другому. Он достаточно хорошо знал Зию, чтобы понять: она никогда не даст обещание, которое не сможет сдержать. И она давала понять ему: сейчас все хорошо, но что будет дальше, она сказать не может.

Ему хотелось поговорить с Зией наедине, и не только о состоянии Гоноры, но и о епископе и о том, что ее может ожидать. Он подошел к Зие и взял ее за руку.

– Я хочу на некоторое время похитить свою жену, – сказал он, отводя Зию от постели. – Мы будем в зале.

– Хорошо, только вы оставайтесь поблизости. И молодец, что называешь ее женой, – сказал Каван, коротко кивнув, как бы отдавая приказ.

– Чепуха, – проворчала Гонора. – Зие придется провести ближайшие дни здесь, взаперти. Отведи ее на крепостную стену, Артэр. Там она сможет подышать свежим воздухом.

Зия улыбнулась, и Артэр поблагодарил Гонору, а Каван недовольно заворчал, но вслух ничего не сказал. Артэр схватил плащ брата с крюка у двери и быстро повел Зию по лестнице, ведущей на крепостную стену.

– Спасибо, – проговорила Зия и прижалась к Артэру, укутавшему их обоих тяжелым шерстяным плащом.

– Такой чудесный вид может потрясти душу или успокоить сердце, – сказал он, глядя на знакомый пейзаж, который всегда действовал на него умиротворяюще. – Я счастлив, наконец, разделить это зрелище с тобой и рад, что ты понимаешь меня.

– А как же иначе? – Зия улыбнулась и нежно поцеловала его. – Здесь теперь мой дом.

Артэр ответил ей страстным поцелуем и крепко прижал к себе, чувствуя тепло ее тела. И тихонько шепнул:

– Дом, где ты всегда будешь в безопасности.

Сердце у него воспарило от любви к ней, и он заговорил от всей души:

– Я никогда не думал, что полюблю женщину, свою будущую жену, так, как люблю тебя. Я никогда не понимал, что это значит – любить, пока ты мне не показала.

– Ты оказался способным учеником, – поддразнила Зия.

– И останусь таким.

Она покачала головой:

– Нет, теперь мы учим друг друга.

Они снова поцеловались. Артэр понял: стоит им продолжить целоваться, и это наверняка приведет к занятию любовью, а им нужно поговорить.

– Мне хотелось бы, чтобы в этот миг время остановилось.

– Мне тоже, но у нас срочные дела.

– Расскажи мне правду о Гоноре и младенцах, – попросил он и улыбнулся. – Двое. Как чудесно для моего брата и для нее. Конечно, если все пройдет без осложнений.

– У меня нет причины думать об осложнениях, но младенцы, кажется, никак не могут решить, готовы они появиться на свет или нет. Вот что меня беспокоит. Но сейчас я ничего сделать не могу. Только время покажет, и если быть честной, то лучше мне оставаться рядом с Гонорой, а не тратить время на разговоры с епископом. Но что там с брачными документами? Он ведь сразу захочет их увидеть, правда?