Мужчина посмотрел на эти предметы с некоторым недоумением.

– Это ожерелье принадлежало человеку на фотографии, – сказал Марко, не спуская глаз с двух сотрудников, барабанивших по клавиатурам за спиной у дежурного.

Затем он хотел рассказать, что украшение передал ему приятель и что этот приятель знает, что человек с фотографии мертв и где лежит его труп. Что приятель выложил ему, кто мог положить туда труп и, возможно, убил этого мужчину. А потом он скажет, что приятель побоялся прийти сам, и выложит перед полицейскими страховую карточку, украденную у паренька в библиотеке. Мальчик едва ли каким-то образом поможет полиции, если с ним свяжутся, но при этом кое-какая информация станет для них доступна. А Марко они больше никогда не увидят.

Однако его план провалился.

– У тебя есть удостоверение личности, приятель? – спросил дежурный.

Такого поворота Марко не предусмотрел. То есть ему следовало украсть две карточки: одну – для воображаемого друга, вторую – для самого себя.

– Ты же понимаешь, о чем я спрашиваю, да? – продолжал полицейский.

Марко кивнул. И страховая карточка легла на плоскость стойки.

Мужчина на секунду посмотрел на нее.

– Благодарю, Сёрен. А теперь нам придется побеседовать с твоими родителями, так как ты несовершеннолетний, такие дела. Не мог бы ты дать нам телефоны своих родителей, я им сейчас позвоню, прежде чем что-то предпринимать дальше; они должны присутствовать при нашей беседе. Договорились?

Мозги Марко закипали.

– Да, простите, – в последний момент уцепился он за соломинку. – Но я сейчас не припомню их номера, они постоянно меняют телефоны, а мой собственный телефон, где они записаны, в данный момент в ремонте.

Мужчина за стойкой улыбнулся.

– Ничего страшного, я все понял. Я сейчас сам найду по адресу, Сёрен, потому что адрес-то тут есть. – Он помахал карточкой и углубился в компьютер.

Через мгновение полицейский протянул в направлении Марко указательный палец. То есть нашел.

Когда он взялся за телефонную трубку, Марко попятился к выходу. Тут не прокатит.

Ожидая ответа, мужчина пристально взглянул на Марко и сразу заподозрил неладное.

– Эй, малый, куда ты? – спросил он, повысив голос.

В ту же секунду Марко услышал шаги, и из коридора за спиной дежурного появился сотрудник в штатском и поприветствовал одного из своих коллег на вахте. Спина Марко похолодела. Это был тот самый полицейский, которого он видел через стекло в доме Старка всего три дня назад. Их взгляды встретились.

– Привет, Карл. И тебе того же, – поздоровался дежурный.

Марко пулей вылетел из стеклянной двери и бросился бежать со всех ног.

Он прекрасно слышал, что ему кричали и просили остановиться, и видел, как пара полицейских пялились на него с парковки. Однако никто не успел понять, что произошло, а он уже перемахнул через кустарник, высаженный вдоль здания, и дал стрекача по лужайке с противоположной стороны, перепрыгнув там через забор. В сотне метров отсюда на соседней улице рядом с детским садиком стоял велосипед Старка, и через несколько секунд Марко на полной скорости уже несся в город через все узенькие переулки, какие только мог найти.

Все пошло наперекосяк. Он так и не успел сказать, где лежало тело Старка и, тем более, кто его убил. Но хуже всего было вот что: его заметил полицейский, который повстречался ему у дома Старка.

Марко выругался на смеси языков, с которыми вырос.

Если он что-то смыслил в сущности полицейских, они на этом не остановятся. Не успеет он оглянуться, как они нападут на след. Мальчик отчаянно надеялся, что, с учетом всей предпринятой осторожности, ни одна из камер видеонаблюдения в отделении его не засекла.

«Сейчас ты отыщешь в городе убежище, где они тебя не найдут и откуда ты сможешь следить за всеми», – пообещал он сам себе. А обретя такое место, он может тихо и спокойно ждать, что произойдет дальше, ибо деньги, лежавшие в квартире Эйвина и Кая, по-прежнему не теряли своей притягательности.

Доехав до пересечения Йагтвай и Обулевар, Марко задумался, что ему выбрать – чуму или холеру. Вопрос заключался в том, откуда в данный момент удобнее и, в определенной степени, безопаснее будет наблюдать за ними. Из Эстебро или из центра города?

На мгновение замерев и не выпуская руль велосипеда из рук, Марко принял решение. Около четырех часов фургон заберет с Ратушной площади Мириам вместе со всеми остальными. Если он будет стоять на некотором расстоянии, то сможет увидеть их и поймет, кого по-прежнему посылают воровать, а кто отправляется на его розыск.

На Ратушной площади Марко принялся искать место, где можно оставить непристегнутый велосипед, не рискуя, что он будет украден. Едва ли такой уголок можно было найти в самой многолюдной точке Дании.

И все-таки чуть подальше у старого сада и замка Тиволи перед Марко развернулась огромная площадка реконструкции некоего здания. Прежде он не раз проходил мимо, но никогда не обращал внимания на то, что же это такое именно.

По крайней мере до сих пор.

Таким образом окончательное решение жилищной проблемы было найдено.

Карл чувствовал себя плохо – можно сказать, дерьмово – все выходные. В субботу Мика с Мортеном устроили вечеринку – отчасти чтобы отметить официальное сожительство, отчасти чтобы потратить некоторую часть офигенного количества денег, вырученных на «И-бэй» за коллекцию «Плеймобиля» Мортена.

– Он получил шестьдесят две тысячи! – проорал Йеспер не менее десятка раз, пока они втыкали зонтики в бокалы с коктейлем. Может, и ему надо бы забраться на чердак за своими «Экшн-мэнами» и попытаться избавиться от них, чем черт не шутит…

Шестьдесят две тысячи, черт возьми.

Поэтому вино, пиво и содержимое множества красочных пузырей с алкоголем изливалось гораздо обильнее, чем было прежде характерно для этой части Рённехольтпаркен. К десяти часам Кен и жильцы 56-й квартиры напились в доску. Помимо Карла, до полуночи дотянули только Мортен с Микой да пара их дружков-геев, крепких, весело подпевающих и зажигательно вытанцовывающих.

Когда Карла в двенадцатый раз попытался пригласить танцевать сорокалетний малый в облегающих штанах и кожаной шляпе, лихо сдвинутой набекрень, он, пошатываясь, решительно двинулся мимо раскрасневшегося, крепко спящего Харди наверх к себе в постель.

У лестницы, тесно прижавшись друг к другу, танцевали виновники вечеринки.

– Сдохнуть, как жаль, что все так получилось с Моной, – пробормотал Мика, похлопав его по плечу.

– Да, – добавил Мортен, – мы будем по ней скучать.

Сколько раз он ее видел? Два?

Может, они думают, он, Карл, поблагодарит их за моральную поддержку?