Я решила обсудить этот вопрос с Мэттом в следующий раз, когда мы встретимся за обедом. Я не признавалась себе в том, что копания Лины и Талии в моей психике выбивают меня из колеи. Я начинаю вставать в оборонительную стойку («у них же нет детей, разве они могут что-то понимать»?), обижаться («я же не шучу об их собственных немаленьких тараканах») и чувствовать себя покинутой («если все так запущено, что же они молчали раньше»?).

Как бы там ни было, я больше не обсуждаю эту тему с подругами, но это не значит, что она перестала меня волновать. Поэтому я решаю спросить мнения человека, который в теории ну никак не способен мне ничего посоветовать, потому что ему всего двадцать с небольшим лет.

В ответ Мэтт лишь пожимает плечами.

– Ты знаешь, это настолько вне моей компетенции, – совершенно легко признает он.

– Ну попробуй. Просто говори «ага» и слушай, что я говорю.

– Ок, – соглашается он. – Начинай.

Я делаю глубокий вдох.

– Собственно, ты разрушил мою жизнь. До приезда сюда я была ею вполне довольна и не замечала, какая она грустная и одинокая. А теперь я сходила на пару свиданий, больше времени уделяю себе, и мне уже не очень хочется через несколько недель возвращаться в грусть и одиночество.

Мэтт чешет подбородок и задумчиво наклоняет голову.

– Наверное, тебе стоит почаще ходить на свидания.

Я начинаю смеяться.

– Я тебе рассказываю, что бросила детей и свои обязанности и мне слишком это понравилось, а ты говоришь мне продолжать в том же духе?

Мэтт кивает.

– Ну вообще-то, да. Я почти уверен, что в свое время ты не нагулялась. Отдай дань бурной молодости, если можно так выразиться, и, возможно, тебе будет гораздо легче вернуться потом домой.

– Но что, если к тому времени я буду уже не очень нужна дома?

Мэтт качает головой.

– Извини. Не могу ответить на этот вопрос. Мне нужно срочно позвонить маме и спросить, как вскипятить воду.

– Ха. Я поняла твою мысль.

– Если они хоть немного похожи на меня, ты им будешь нужна. Как максимум – всегда, как минимум – на уровне назойливости. Тебе нужно ковать железо, пока горячо.

– А железо – это свидания?

– Ты же получаешь от них удовольствие?

Он прав. Вроде бы получаю. Особенно если считать дружеские свидания с Дэниэлом. После прогулки по мосту мы с ним встретились еще дважды. Один раз просто выпили по холодному кофе и прогулялись по Центральному парку, а второй раз сходили на чтения его любимого автора и поужинали после. Оба раза мы мило общались, шутили, но я не могла отделаться от мысли, что я видела Дэниэла голым и с радостью увидела бы снова.

– Ты прав. Мне нужно чаще ходить на свидания. Может, даже не ограничиваться одними свиданиями.

– Ого, вот это да. Ты о ком-то конкретно?

Я делаю вид, что в мозгу у меня не зажигается сейчас крупная надпись ДЭНИЭЛ, похожая на театральную афишу.

– Нет. Первый был слишком высокомерным. Второй недостаточно хорошо меня чувствовал. Третий был очарователен, но похож на игрока. Я бы хотела познакомиться с мужчиной, который не настолько ловко все делает, что я чувствую себя изделием на конвейере. Понимаешь?

Мэтт кивает.

– Кого-то приземленного, который знает, что он неидеален, и ведет себя более естественно?

– Именно так. Думаю, эти характеристики сложно выявить по фото и постам в Твиттере.

– Но не невозможно. Давай посмотрим, кто у нас есть, – открывает он Пинтерест. – На кого ты наложила вето, напомни?

– На этого, этого и вот этого, – указываю я на фотографии. – И вот на этого. С ним я встречалась. Посмотри, какие у него нереальные зубы.

– Ого! Выглядят дорогостояще.

– Притягивают взгляд, как магнит. Мне приходилось отводить глаза усилием воли.

– Хорошо, добавим в список требований адекватные зубы. Как насчет вот этого? – Он показывает на привлекательного мужчину со смуглой кожей и невероятно красивыми глазами по имени Рэндал. Его посты в Твиттере серьезны и иногда политичны. Судя по фотографии его домашней библиотеки, у нас много одинаковых любимых авторов. Но этого недостаточно, чтобы составить мнение о человеке.

– Конечно, – киваю я, хотя я совершенно не уверена.

– Отлично. Договорюсь с ним. Кто еще?

– Одного недостаточно?

– Нет. Одного недостаточно. Дань молодости, не забывай.

– Да. Во все тяжкие. Поняла. Тогда, может, вот этого? – я показываю на сексуального, но несколько взъерошенного мужчину с кривой ухмылкой и черными волосами. У него еще красивые очки.

– Марио. Тридцать один год. Не слишком мало?

– Да, – быстро соглашаюсь я. – Нет. Или?

– Думаю, совершенно нормально. Просто не ожидай, что у него будут взрослые дети и пенсионный вклад.

– У меня в тридцать один был пенсионный вклад.

Мэтт воздевает руки:

– Я всего лишь готовлю тебя к реальности.

– Логично. Но надо ковать железо, так что давай.

– Мамспринга! – вторит Мэтт.

– И, может, еще одного?

– Как минимум! Мне нравится вот этот, – показывает он на респектабельного белого мужчину. Волосы с проседью, загар, сексуальные морщинки у глаз на фото, где он улыбается.

– О, это кто-то новый.

– Мы выложили еще пару твитов по хэштегу, и был новый всплеск обратной связи. Он партнер в юридической фирме. Много работает, много путешествует – похоже, интересный человек.

– Хорошо. Тогда один молодой, один моего возраста, один старый. Обожаю симметрию.

– Договорюсь с ними. Насколько понимаю, у тебя большинство вечеров свободно?

У меня планы с Дэниэлом на вечер пятницы. И не просто планы, а билеты на Шекспира в Парке.

– Я не могу в следующую пятницу, а в остальные дни после «Flywheel» я совершенно свободна.

– Отлично. Тогда не занимай вечера. Выжмем из хэштега «мамспринга» абсолютный максимум.