В первую ночь Лайра осталась одна. Сидни уехала на Восток, решив несколько дней побыть с родными, и собиралась вернуться только завтра. Лайра распаковала вещи и отправилась на кухню поискать чего-нибудь к ужину. В холодильнике ничего не нашлось, кроме пакета молока, куска сыра и двух бутылок пива. Срок годности молока истек несколько дней назад, поэтому Лайра вылила его в раковину и бросила пустой пакет в мусорное ведро. Захватила сыр, бутылку пива, нашла в шкафу пачку соленых крекеров и отнесла все это в гостиную. Уселась на полу, скрестив ноги и прислонившись спиной к дивану, и съела скудный ужин.

Неестественная тишина нервировала. Лайра сотни раз оставалась в одиночестве. Но такой пустоты никогда раньше не ощущала. Она привыкла к телохранителю. Может, поэтому и чувствовала себя одинокой. Рядом с ней всегда был кто-то… и наконец она призналась себе, что ей не хватает именно Сэма.

И тут слезы хлынули ручьем. Она плакала от тоски по Сэму и оттого, что так глупо в него влюбилась. Плакала о том, что судьба не дала ей любящих родителей, плакала и о том, что не знает, как искать работу после окончания школы, о том, что она совсем одна…

Когда слезы иссякли, Лайра прерывисто вздохнула, чувствуя, что полностью опустошена. Вытерла рукой глаза и попыталась подумать о чем-то приятном. Вспомнила, как Сэм уговорил Джиджи отказаться от распри с миссис Кастман, и улыбнулась. Джиджи он тоже понравился, и теперь она будет по нему скучать. Да и Лайре будет его недоставать.

При мысли об этом она вновь разразилась слезами.

Следующим вечером отец Генри сообщил, что получил разрешение на съемки от всех родителей.

— Значит, увидимся через пару дней. Спасибо, отец, — обрадовалась Лайра.

Час спустя приехала Сидни. Выглядела она усталой, но счастливой, ибо сумела вовремя сдать все проекты. Подруги проболтали дотемна.

Заметив, что Лайра постоянно упоминает имя Сэма, Сидни сразу поняла, как плохо подруге.

— Тебе нужно занять все свое время, — посоветовала она, — иначе просто не справишься с собой.

Лайра сознавала ее правоту и поэтому собрала вещи, захватила камеру, села в новый «БМВ» и отправилась в Сан-Диего, как она привыкла считать, в дом бабушки, хотя на самом деле он принадлежал Лайре. Она купила его для Джиджи, когда та решила перебраться в Калифорнию. И если Лайра после окончания школы вернется туда, он станет и ее домом.

День был солнечным, дороги — почти пустыми. Она припарковалась в гараже и только тогда увидела табличку «Продается». Из дверей выходила риелтор в сопровождении супружеской пары.

Глаза Лайры застлало красной пеленой. Она промаршировала к крыльцу и спросила у риелтора, какое право та имеет здесь находиться. Хорошо одетая женщина опасливо взглянула на супругов, прежде чем повернуться к Л аире.

— Владельцы, мистер и миссис Прескотт, поручили мне продать этот дом.

— Они не владельцы дома.

— Мистер и миссис Прескотт считают иначе! — злобно выпалила дама.

— Нет. Владелица я, и у меня есть все необходимые документы. Убирайтесь с моей собственности, иначе я вызову полицию. И заберите с собой табличку.

— Слушайте, юная леди, — рявкнула риелтор, — за этот дом торгуются трое возможных жильцов, и я…

Лайра преспокойно вытащила мобильник и позвонила шефу полиции.

— Привет, Пол. Спасибо. Хорошо. Правда, в моем доме хозяйничает риелтор. Вломилась на чужую территорию и пытается продать мою собственность.

Немного послушав, она поблагодарила и повернулась к женщине:

— Шеф полиции уже едет.

Но миссис Риелтор не собиралась терять жирные комиссионные. Оставалась еще надежда, что Лайра блефует… но к дому подкатила патрульная машина.

— Вы действительно вызвали полицию? — ошеломленно пробормотала женщина.

— Совершенно верно.

— Так вы вправду владелица дома?

— Совершенно верно, — повторила Лайра.

Пара, осматривавшая дом, была совершенно раздавлена.

— Если захотите продать…

Риелтор сунула Лайре визитку. Шеф полиции, не выходя из машины, крикнул Лайре:

— Хотите подать иск?

— Нет, — покачала головой девушка. — Она уходит.

Риелтор оценила широкий жест и обернулась:

— Мистер Прескотт сменил все замки. Хотите получить ключи?

— Нет, спасибо. Я немедленно сменю их снова, — заверила Лайра.

Она вызвала слесаря и вскоре уже сидела на крыльце в ожидании, пока сменят замки. Наконец она вошла, поставила сумки в спальне и снова ушла по делам. Привычные действия должны были успокоить девушку, но ее по-прежнему трясло. Лайра ставила продукты в холодильник, когда внутри словно что-то взорвалось. Даже шоколад не помог.

— Они пытались продать мой дом! — завопила она. Но поскольку рядом никого не было, то и это не помогло. Лайра взяла трубку и позвонила братьям.

— Привет, малыш, — ответил Оуэн. — Что случилось?

Оуэн был самым старшим и, похоже, до сих пор не мог осознать того факта, что сестренка уже выросла. Конечно, если она начнет ныть по поводу последней эскапады их родителей, это, возможно, только укрепит его убежденность в ее незрелости, но в этот момент Лай-ре было все равно. Дрожащим голосом она рассказала о случившемся. Вместо того чтобы посочувствовать, Оуэн рассмеялся.

— Немедленно прекрати! — велела она. — По моему дому ходили риелтор и покупатели!

— Понимаю, но родители не могут продать то, что им не принадлежит.

— Так объясни, зачем им это?

Оуэн вздохнул.

— Думают, что смогут надавить на Джиджи и в конце концов получить контроль над ее деньгами. Бьюсь об заклад, они наняли еще одного поверенного, который сейчас над этим работает.

— Они хотят все.

— Именно. Погоди… Эй, Куп, родители пытаются продать дом Лайры.

Лайра услышала смех Купера.

— Не смешно, — огрызнулась она.

— Еще как смешно!

— Да вы знаете, сколько денег пустили на ветер эти люди? — возмутилась Лайра. — Профукали наследство и получают солидное ежемесячное содержание из другого фонда.

— Они считают это жалкой подачкой, — пояснил Оуэн.

— Что же мне делать?

— Ничего. Мы с Купом тебя подстрахуем. Да, и если тебе будет нужна наша поддержка, только позвони.

— Позови Джиджи, — попросила Лайра.

— Она гуляет с подругами. Честно, Лайра, именно так они называют друг друга.

— Как она?

— Счастлива. Счастлива вернуться домой. Постоянно это твердит. Она и в Сан-Диего поехала, чтобы ты не чувствовала себя одинокой.