– Выходит, она забрала твою печать.

– Вполне возможно. – Она слабо улыбнулась. – Только зачем? Вещица дешевая, такую можно купить в любой лавке.

– Лаура, в твоем бюро полиция нашла дорогую печатку с редким рисунком. Именно она была приложена к письмам, которые якобы уличают тебя в измене.

– Значит, она ее мне нарочно подкинула. – Лаура вздохнула. – Знаешь, нехорошо так говорить, но какое же облегчение знать, что этой коварной женщины больше нет на свете!

Джулиан поспешил признаться:

– Я чувствую то же, что и ты. Видит Бог, у меня есть для этого все основания.

– Но как мы сможем доказать, что это она подбросила мне печать?

Джулиан направился к выходу из камеры. У двери он обернулся и словно невзначай спросил:

– А кого ты, если не секрет, посылала для переговоров с ней?

– Я? – опешила Лаура. – Никого. Это какое-то недоразумение.

– По крайней мере одного из твоих парламентеров я знаю лично.

– И кто же это?

– Мой брат.

Рэндал был не один. Когда Джулиан без доклада вошел в гостиную, юноша мило болтал с Селией Картерет.

– У тебя, оказывается, гости. Я не вовремя? Рэндал поспешно вскочил на ноги.

– Напротив. Мы как раз обсуждали, чем можно помочь мисс Ланкастер.

– Чтобы загладить тот вред, который ты ей причинил? – зло сверкнув глазами, спросил Джулиан.

Рэндал перестал улыбаться.

– Вред? О чем ты, черт побери?

– Ты нанес Элинор визит и разозлил ее, а она отправилась к Лауре, чтобы высказать ей свое недовольство. Полиция теперь утверждает, что моя супруга явилась в дом на Фрит-стрит, движимая патриотическими побуждениями, изобличила Лауру в шпионаже. И этим накликала на свою голову беду, потому что шпионка ее задушила.

Откашлявшись, в разговор вступила Селия:

– Милорд, не вините во всем лорда Фаради. Я тоже внесла свою лепту в этот кошмар.

Джулиан покачал головой.

– И вы тоже посетили мою супругу?

– Не я. Один из моих друзей.

– Час от часу не легче! – Джулиан подошел к маленькому столику с напитками и налил себе порцию шерри. – И кто же он, если не секрет?

– Рекс Пентли.

– Карточный шулер? – в один голос произнесли братья.

Селия снисходительно усмехнулась:

– Он разносторонне одарен. Рекс – богатая натура и хороший товарищ. Он однажды уже пытался помочь Лауре. Милорд, вы, полагаю, не в курсе, что Фортье ее шантажировал?

Джулиан нахмурился:

– Продолжайте.

– Однажды после спектакля он явился в нашу уборную и пригрозил Лауре, что сообщит газетчикам ту самую историю о шпионаже, которую мы сейчас обсуждаем. Бедняжка пришла в неописуемый ужас. Она не хотела, чтобы вы знали, кем является ее мать. Вдобавок Лаура отдавала себе отчет, как все это скажется на вашей карьере и репутации. Больших денег она не имела, поэтому Лаура продала то самое жемчужное ожерелье, которое вы ей подарили, чтобы заткнуть рот презренному шантажисту. Я решила ей помочь. Когда все мы вернулись из имения Белгрейва в Лондон, попросила Рекса серьезно побеседовать с Фортье… – Она запнулась, многозначительно взглянув на Джулиана: – Надеюсь, вы понимаете, о чем я?

– Еще бы! – Джулиан отхлебнул шерри и подошел к камину. Встав спиной к огню, он холодно взглянул на Селию. – И что же, разговор этот возымел свое действие?

Селия вздохнула и пожала плечами:

– Отчасти. Фортье перестал донимать Лауру, но не убрался из Лондона. А мы так на это рассчитывали! Он вступил в сговор с леди Локвуд… Остальное вам известно.

– А после вы еще раз прибегли к услугам мистера Пентли, отправив его на разведку во вражеский стан? – Голос Джулиана смягчился, и Селия с улыбкой кивнула.

– Он спрятался возле ее дома, затем дождался, пока от леди Элинор уйдут сперва лорд Фаради, а после Фортье. Рекс проник в гостиную и устроил вашей супруге форменный допрос.

Джулиан и Рэндал переглянулись.

– И много ему удалось от нее узнать? – В глазах Джулиана загорелась надежда.

Селия набрала полную грудь воздуха и быстро сказала:

– Леди Локвуд и Фортье были любовниками. Он ее частенько поколачивал. Она отрицала свое участие в заговоре, но похвасталась, что у нее, дескать, есть свидетельства того, что Лаура переписывается с матерью. После вашей казни она хотела навсегда покинуть Англию, прихватив с собой ваши деньги. Титул и земли, разумеется, перешли бы лорду Фаради, если не были бы конфискованы государством, но с этим ей пришлось бы смириться.

Джулиан растерянно помотал головой.

– Но как бы ей удалось завладеть моими деньгами? Ведь банк может выдать их только по моей письменной просьбе.

– Рекс в точности не знает, какой план был на сей счет у этой парочки, но предполагает, что Фортье научился подделывать ваш почерк.

– Силы небесные! – с чувством произнес Джулиан. – Полагаю, оба они сошли с ума! Но скажите, мисс Картерет, согласится ли ваш приятель Рекс Пентли свидетельствовать в суде в пользу Лауры?

– Еще как согласится, милорд! – улыбнулась Селия. – Еще как!

Лаура опустилась на колени у окна и подняла голову вверх. Лишь так можно было увидеть кусочек неба над тюремными крышами. Она смотрела на облака, которые медленно плыли по голубовато-серому небосводу. Как знать, может, это чья-то душа, освободившись от телесной оболочки, спешит на встречу со Всевышним? Не такой ли путь вскоре предстоит проделать и ей самой… Содрогнувшись, она встала и побрела к тюфяку, который лежал в углу камеры. Лаура провела ладонью по ворсистой ткани плаща. Подруга обо всем позаботилась, все предусмотрела. Селия заплатила за одиночную камеру, принесла теплые вещи, еду и даже туалетные принадлежности. Теперь она горько раскаивалась, что не призналась Джулиану о том, что этот негодяй вновь возник в ее жизни. Скольких ужасов можно было бы избежать! Но она так стыдилась своего прошлого, своей маман! Забавно, ведь совсем недавно она подумывала, что можно было бы написать ей в Париж, но так и не осуществила это намерение. А теперь ее могут казнить по обвинению в этой несуществующей переписке…

Предаваясь этим мрачным размышлениям, Лаура сама не заметила, как впала в тревожное полузабытье. Перед ее глазами пронесся калейдоскоп лиц: Фортье со злорадной ухмылкой, барристер, которого нанял Джулиан для защиты ее интересов в суде, Рэндал, Селия, Белгрейв и… Джулиан. Но стоило его милому лицу явиться ей в ее тревожном сне, как из-за решетчатой двери послышался грубый голос надзирателя:

– Эй, мисс, соблаговолите мне уплатить за камеру! – В замке заскрежетал ключ, дверь со скрипом отворилась. Тюремщик вошел в камеру. – Нынче с вас гинея.