— Ты… ты королевский ублюдок! — выпалила она.

— Да, — ответил Габриэль, — так оно и есть.

На мгновение она растерялась:

— Прошу прощения?

— Мой отец был одним из многочисленных братьев короля. Кто именно, не знаю, да это и не имеет значения. Когда я появился на свет, меня, за хорошую плату, отдали на воспитание сэру Ричарду. Стоит ли удивляться, что я мало склонен к сердечным порывам и душевному обращению.

Лиззи быстро оправилась от удивления.

— Это тебя не извиняет, — бросила она в ответ. — Каким бы несчастным и нелюбимым ты себя ни чувствовал, это еще не дает тебе права делать несчастными и нелюбимыми других людей.

— Так вот что ты сейчас чувствуешь? — спросил Габриэль, усаживаясь в кровати. — Ты чувствуешь себя нелюбимой, Лиззи?

— Ты пытался меня изнасиловать.

— Не совсем так. Если бы я захотел тебя изнасиловать, вряд ли бы меня что-то остановило. Вдобавок, учитывая твою готовность, вряд ли бы все закончилось у нас изнасилованием.

Лиззи влепила ему звонкую пощечину. От ее удара Габриэль вновь откинулся на подушки, что, впрочем, так и не стерло улыбки с его лица. Руки у Лиззи тряслись от ярости, и она была только рада тому, что поблизости не оказалось ножа или другого острого предмета, — ей ничего не стоило заколоть его сейчас насмерть.

— Так что же это, по-твоему, было? — поинтересовалась она ледяным тоном. — Невинный флирт?

— По-моему, все очевидно, — устало произнес он. — Я просто пытался избавиться от тебя. Но ты на редкость недогадливая женщина.

Его слова подействовали на нее как увесистая пощечина. Лиззи отпрянула от кровати, и сзади, очень кстати, оказался стул. Она рухнула на него, не в силах справиться с эмоциями.

— О господи… — вымолвила она, когда смысл услышанного дошел до самого ее сердца.

Габриэль спустил ноги на пол, глядя на нее с некоторой тревогой.

— О господи что? — спросил он.

Унижение было таким сильным, что она не могла произнести ни слова. В комнате царил полумрак, и ей страшно хотелось раствориться сейчас в тенях, исчезнуть, подобно призраку.

— А где твои привидения? — спросила она внезапно.

— Наблюдают за нами, — ответил Габриэль. — Почему у тебя такой вид?

— Какой?

— Как будто ты проглотила паука.

Это заставило ее рассмеяться, хотя секундой ранее Элизабет думала о том, что никогда уже не сможет смеяться.

— Возможно, так оно и есть, — произнесла она охрипшим голосом.

Нужно было встать и уйти отсюда, пока она не успела окончательно уронить себя в его глазах. Она-то, дурочка, думала, что и правда дорога этому человеку, какое бы безразличие он на себя ни напускал.

Но ему было наплевать на нее. Он не испытывал к ней ничего — ни любви, ни желания. И даже поцеловал ее только для того, чтобы оттолкнуть от себя. И стоило ей поцеловать его в ответ, как он тут же сбежал.

— Мне нужно идти, — выдавила она и попыталась встать со стула, но ноги почему-то не слушались.

— Да что с тобой такое? — Габриэль выбрался из постели и сделал пару шагов в сторону Лиззи. Та дернулась при его приближении, и он в недоумении замер.

— Подожди секундочку, — прошептала она.

Габриэль, донельзя озадаченный, отступил назад, и Лиззи прикрыла глаза, пытаясь собраться с силами. Это еще не конец света, сказала она себе. Да, она выставила себя полной дурой. Но это не в первый раз и, уж конечно, не в последний. Старуха Пег предостерегала ее против Темного Рыцаря, и она тут же наплела себе кучу романтических фантазий. А ведь старуха всего лишь советовала ей не выставлять себя на посмешище.

Габриэль заговорил, и Лиззи тут же вскинула голову. Габриэль стоял сейчас на другом конце комнаты, обращаясь вроде бы в пустое пространство. Стоило ей, впрочем, слегка напрячь зрение, и она разглядела очертания двух фигур в белых монашеских одеяниях. Но Лиззи не хотелось углубляться вновь в эту историю, и она моргнула, прогоняя видения.

Габриэль обернулся, и от нее не укрылось странное выражение на его лице.

— Я провожу тебя домой.

Лиззи встала, исполненная неожиданной решимости.

— Я в порядке. Тебе больше не нужно беспокоиться…

Она была на полпути к двери, когда та с громким стуком захлопнулась. В следующее мгновение Лиззи услышала шум задвигаемого снаружи засова.

Габриэль все это время стоял на другом конце комнаты, однако на происходящее он отреагировал весьма живо — бросился к двери и навалился на нее всем телом, изрыгая самые немыслимые ругательства. Наконец он повернулся и мрачно глянул на Лиззи.

— Они нас тут заперли, — мрачно сказал он.

— Кто? Чилтоны и их дружки? Но я никого не слышала…

— Если бы Чилтоны. Хуже.

Лиззи хотела по привычке заявить, что не верит в призраков, однако вовремя вспомнила, что это не так.

— Зачем им это?

Габриэль отошел от двери, пнув ее напоследок.

— Им надоело торчать в этой башне.

— Могу их понять. Только зачем запирать нас здесь? Им что, нужна компания?

Габриэль подошел к камину, и Лиззи на мгновение отвлеклась, наблюдая за причудливой игрой света на его обнаженной груди. Впрочем, она тут же поспешила отвести взгляд.

Вместо этого она подошла к двери и попыталась открыть ее. Бесполезно.

— Даже не пытайся, — мрачно заметил Габриэль. — Они не выпустят нас, пока сами не сочтут нужным.

— Спроси их, зачем им это.

— Не могу, потому что они ушли. Сказали мне, что ты — ключ к разгадке, после чего исчезли.

Лиззи растерянно отбросила назад прядь мокрых волос.

— Еще немного времени в компании с тобой, и мне придется выпрыгнуть из окна — заметила она с обманчивым спокойствием.

— Ты не пролезешь.

Лиззи глянула на него с нескрываемым возмущением, хотя сказанное было сущей правдой. Окна в этой средневековой башне представляли собой узкие прорези в стене, в которые не смог бы пролезть даже ребенок.

— Ладно, — вздохнула она, — ты хотя бы знаешь, почему призраки заперли нас здесь? Они, случаем, не поделились с тобой этой ценной информацией, прежде чем исчезнуть без следа?

— Поделились.

— Тогда сделай то, что от тебя требуется, и дай нам возможность выбраться отсюда, — с раздражением сказала Лиззи.

Габриэль окинул ее задумчивым оценивающим взглядом, который она ощутила на себе, несмотря на разделяющее их пространство, а затем решительно двинулся в ее сторону.

Лиззи отпрянула к двери.

— Эти призраки — весьма романтичные создания. Они вбили себе в голову, что мы с тобой идеально подходим друг другу, вот и заперли нас здесь, чтобы мы тоже могли проникнуться этой мыслью.