— Вы… — он медленно вдохнул, не отводя взгляда, холодным шёпотом выдохнул, — готов поспорить, своей смертью не умрёте. Вас зарежет лучший друг за застольной беседой, а когда мир об этом узнает, все кто вас знал, хором скажут: «Довякалась».

— А вы, — ненатурально широко улыбнулась Вероника, — умрёте в своей постели в глубокой старости, окруженные тремя десятками детей и внуков, которые, дождавшись вашей смерти, скажут: «Ну наконец-то!» и начнут делить наследство между собой и вашей некрасивой нелюбимой вдовой. И забудут путь на вашу могилу, которая даже в летний зной будет покрыта инеем и расти на ней будут только вечнозелёные заполярные деревья.

Она выдохнула, чувствуя что сердце колотится, как перед дракой, министр смотрел на неё пылающим взглядом, в котором сквозь ярость постепенно просачивалось веселье. Он коротко усмехнулся, смерил её взглядом и усмехнулся ещё раз, медленно качнул головой:

— Мне уже лет пять никто ничего подобного не говорил.

— Да я никогда никому ничего подобного не говорила, — ошарашенно выдохнула Вера, убирая локти со стола и сутулясь. — Это вы меня спровоцировали! Не делайте так больше.

Бросила на него обиженный взгляд и столкнулась с насмешливым прищуром, застонала и закрыла лицо руками. Он криво примирительно улыбнулся:

— Ладно, давайте попрощаемся на сегодня и забудем об этом эпизоде.

— Я забуду, — убрала руки от лица она и нехорошо улыбнулась, — а вам стоит над этим хорошо подумать. Не все красавицы — стервы, как и не все стервы — красавицы. Вы можете упустить что-то внутреннее, концентрируясь на внешнем.

— Я никогда ничего не упускаю, — прохладно ответил министр, вставая. Неловко выпрямил руку и опять на миг замер, заставив Веру прикусить губу от фантомной боли, заметил и промолчал. Выпрямился, подчёркнуто официально поклонился и бесцветным тоном сказал:

— Спокойной ночи, госпожа Вероника. Не забудьте, что вы завтра переезжаете.

— Не забуду, — тихо ответила она. — Спокойной ночи.

Он ушёл, она осталась сидеть за столом над остывшим чаем и чувствовать себя совершенно растерянной.

* * *

Она не могла уснуть.

Вертелась на диване, запутываясь в скатерти и трясясь от холода. Вставать, чтобы сходить за одеялом, не хотелось, потому что она боялась растерять по дороге крупицы сна, которых и так было немного. В груди перекатывался тяжелый камень, шершавый и холодный, она пыталась найти ему причину и не хотела верить в результат поисков.

«Кто тянул меня за язык? Вот надо было мне точно знать, почему он на меня так смотрит… Ну и смотрел бы дальше, я бы не расплавилась.

Что теперь будет?»

Картинки в голове отдавали металлом и холодом, невозмутимое лицо и сухой голос: «Здравствуйте, госпожа Вероника».

«И он мне больше никогда не улыбнётся.»

Хорошо обставленная светлая тюрьма, два-три человека, которые будут приносить еду и забирать мусор и вещи в стирку, будут прохладно здороваться и ненатурально улыбаться.

«И Барт обидится. И не придёт больше обедать.»

А может, всё будет гораздо проще — её поручат другому человеку. Он будет приветлив и вежлив, попытается построить с ней доверительные отношения…

«Просто другой человек. Всего лишь.»

От этой мысли становилось особенно гадко. Она продолжала корить себя и вертеться, у неё болела голова и хотелось плакать.

* * *

— Вера, ты спишь, что ли? Подъём, я пришёл!

Она вздрогнула и вскочила, протирая глаза. В дверях стоял Барт, показывая два больших пакета, улыбался во все тридцать два и выглядел вполне голодным.

— Привет, — слабо улыбнулась она. — Что принёс?

— Всё, что ты заказывала, свет моего желудка! — Он послал ей воздушный поцелуй и улыбнулся: — Меня накормят или нет?

— Пойдём. — Она встала, пошла на кухню, покачиваясь и пытаясь на ходу распутать узел из волос.

— Эй, сестрёнка, что с тобой? — шутливо спросил Барт. — Выглядишь так, будто всю ночь пила!

— Я и чувствую себя так же, — поморщилась Вера, Барт посерьёзнел:

— Нет, правда. Ты в порядке?

— В порядке, — отмахнулась она, — просто не выспалась.

— И чем же это ты всю ночь занималась? — хихикнул парень. — Скажи, что готовила, а? Скажи-скажи!

— Ага, — фыркнула она, открывая холодильник, — готовила. Блюдо под названием «министр Шен, запечённый в собственной желчи». Подавать охлаждённым до абсолютного нуля, запивать спиртом.

— Вы что, поссорились? — шёпотом спросил охреневший Барт, Вера поморщилась и отмахнулась, доставая из холодильника все подряд. Когда выпрямилась, Барт всё ещё стоял с круглыми глазами и отпавшей челюстью, закрыв рот ладонью. — Вера, ты что?..

— Что? — нервно развернулась она, уперев руки в бока.

— Когда он к тебе пришёл? — тихо спросил Барт, она криво усмехнулась:

— В половине второго ночи.

— И ты не спала? — удивился он, она пожала плечами:

— Ну да. А что?

— И что вы..? — ещё тише и испуганнее спросил он, Вера поморщилась:

— Хватит наводить туман, давай или выкладывай что знаешь, или молча ешь и уходи!

— Ладно, — почти испуганно ссутулился парень, поставил пакеты с едой на стол, виновато кивнул вместо прощания и пошёл к выходу.

Она опёрлась спиной о стену, угрюмо сложив руки на груди и с колотящимся от злости и ещё много чего сердцем слушала, как Барт идёт по гостиной в библиотеку. Потом на секунду зажмурилась и резко открыла дверь:

— Стоять.

Барт обернулся в дверях библиотеки и окинул её жалостливым и обвиняющим взглядом. Она нервно помялась и рыкнула:

— Ладно, я расскажу. Но ты первый.

— Тише, — он на полусогнутых вернулся в кухню, плотно закрыл дверь и бросил на Веру затравленный шпионский взгляд, — только я тебе этого не говорил. — Она нетерпеливо кивнула, он сглотнул и ещё раз выглянул за дверь, закрыл и понизил голос: — Вчера вечером он встречался с семьёй. А это у него каждый раз заканчивается очень плохо. Он вернулся за полночь, злющий как демон, взял меч и пошёл в тренировочный зал, сегодня утром оттуда кучу щепок от манекенов вынесли. Но его это не успокоило. И тогда он, почему-то, — Барт закатил глаза и понизил голос, — пошёл к тебе. Зачем он пришёл?

— Деньги за голову Тонга принёс, — встревоженно ответила Вера, Барт фыркнул и поморщился, как будто лимон съел:

— Отмазка!

— Он так сказал, — пожала плечами Вера.

— Ничего бы не изменилось, если бы он отдал сегодня, — зло скривился Барт. Очень серьёзно посмотрел на неё и совершенно несчастным тоном сказал: — Вера, блин… это подтверждает мою теорию. Ты ему нравишься, он пришёл, чтобы просто тебя увидеть, а ты… Из-за чего вы поссорились?