– У них теперь есть переводчик, Карса. Татуировки на руках. Таксилиец. Слушай меня. Быстро. Используй этот страх. Скажи, что вас таких много, что вы в родстве с анибарами, что ты – первый из войска, которое спешит сюда, на помощь. Карса, скажи им, чтобы они убирались прочь с этой земли!

– Если они уйдут, я не смогу их убивать.

Тем временем среди серокожих разгорелся спор. Воин, отдававший приказы, явно отказывался уступать мольбам светловолосой женщины. Таксилиец, которого держали за руки чуть в стороне, внимательно следил за их препирательствами, но лицо его было слишком изуродовано, чтобы выдавать хоть какие-то чувства. Однако когда взгляд его метнулся к ним с Карсой, Самар с удивлением увидела, как он ей подмигнул, медленно и со значением.

О, боги. Отлично. Она кивнула. И тут же, чтобы не навлечь на него подозрений, поспешила отвернуться. Взор упёрся в следы недавней бойни. Раненые стонали на пропитанном кровью мху, всюду валялись сломанные копья, как будто перевернулась повозка с растопкой. Но в основном тут были трупы. Отсечённые конечности, торчащие обломки костей, вываленные внутренности.

Карса Орлонг дышал совсем ровно, словно ничуть не устал.

Может, эти рослые нелюди – никудышные бойцы? Ей было трудно в это поверить. Судя по одежде, они были воинственным племенем. Но зачастую, если такие племени надолго оставались в изоляции, они погружались в застой, и их военное искусство низводилось до ритуальных приёмов. Техника боя утрачивала гибкость, они не знали, как реагировать на непривычного противника… тем более такого – одинокого тоблакая с мечом в человеческий рост… немыслимо быстрого, неумолимого, с повадками прирождённого убийцы.

Карса говорил, что с этим противником ему уже доводилось сражаться.

Вожак серокожих налётчиков двинулся к ним, следом потащили таксилийца. Светловолосая женщина попыталась было нагнать вожака, но он резким жестом показал ей держаться сзади.

Самар заметила взгляд, полный ненависти, который низкорослая женщина устремила в спину главарю. У ведьмы на шее что-то висело, чёрное, продолговатое – отрезанный палец. Да, это точно ведьма старой школы, утраченных мистических искусств – впрочем, не вполне утраченных, ведь именно их я избрала своей стезёй. Такая вот я старомодная стерва. Цветом волос, изящными чертами лица и голубыми глазами она напоминала представительниц племён, некогда населявших центр субконтинента – такие древние города, как Халаф, Гуран и Карашимеш, – а также запад, до самого Омари. Почти все они были покорены или истреблены, однако, выходит, кто-то ещё уцелел. Но на каком языке она говорила ранее, Самар распознать не смогла.

Командир подал голос, явно обращаясь к светловолосой ведьме, которая, в свою очередь, передала его слова – на другом языке – таксилийцу. Здесь Самар Дэв распахнула глаза в изумлении, ибо некоторые слова показались ей знакомыми – хотя она никогда их не слышала, а лишь встречала в древних фолиантах. Это был язык времён Первой империи.

Таксилиец кивнул, когда ведьма закончила говорить. Сперва он посмотрел на Карсу, потом на Самар Дэв, после чего спросил:

– Кому из вас я должен донести слова преды?

– Почему бы не нам обоим? – спросила Самар. – Мы оба понимаем тебя, таксилиец.

– Хорошо. Преда спрашивает, по какой причине этот тартенал напал на воинов-мерудов.

Тартенал?

– Месть, – торопливо ответила Самар Дэв, прежде чем Карса Орлонг успел вновь ринуться в бой. Она указала на несчастных, распятых на дыбах на краю лагеря. – Эти анибары пострадали от ваших набегов и обратились к своим давним союзникам тоблакаям…

Желтоволосая ведьма, заслышав это слово, заметно вздрогнула, а продолговатые глаза преды слегка расширились.

– …а этот воин, простой охотник из клана тоблакаев, который насчитывает двадцать тысяч бойцов, случайно оказался поблизости. Боюсь, он являет собой лишь первый намёк на грядущее воздаяние. Если, конечно, преда будет столь неосторожен и дождётся их прихода.

Тень усмешки мелькнула в глазах таксилийца при этих словах, но он тут же пригасил её и повернулся к светловолосой ведьме, чтобы перевести ей речи Самар.

Когда та обратилась к преде, она говорила вдвое дольше, чем таксилиец.

Преда. Что если это слово произошло от «предал'атр» – так именовали командиров легиона в Первой империи Средней эпохи. Но нет… бессмыслица какая-то. Ведь эти воины – не люди.

Преда резким жестом перебил ведьму, которая продолжала переводить сказанное. Он сам начал говорить. Когда таксилиец наконец приступил к переводу, в его голосе звучало уважение.

– Преда желает выразить восхищение несравненным боевым мастерством этого воина. Также он спрашивает, утолил ли воин свою жажду мести.

– Нет, – отрезал Карса Орлонг.

Интонации было достаточно, перевод преде не потребовался. Он заговорил вновь. Желтоволосая ведьма нахмурилась. Голос её, когда она обратилась к таксилийцу, сделался сухим и невыразительным.

Она пытается скрыть ликование.

Тревога охватила Самар Дэв. Что они задумали?

Таксилиец сказал:

– Преда хорошо понимает… тоблакая. Более того, он соболезнует. Как командиру, ему приходится творить на этом чужеземном побережье такие вещи, которые вызывают у него отвращение. И всё же он должен исполнять волю своего императора. Тем не менее, преда отдаст приказ о полном отводе отряда тисте эдур обратно к кораблям. Удовлетворится ли этим тоблакай?

– Нет.

Таксилиец кивнул в ответ на это резко брошенное слово, и преда заговорил опять.

Что дальше?

– Тогда у преды вновь нет иного выбора, кроме как последовать приказу своего императора. Можно сказать, ему так положено по уставу. Император – величайший воин, какого только видел мир, и этот титул он отстаивает в бою самолично. Он сражался уже с тысячей воинов, если не больше, со всех краёв земли, и ни разу не потерпел поражения. Приказ императора гласит, что его солдаты, где бы они ни были и с кем бы ни говорили, обязаны оглашать этот вызов. Император приглашает всех и каждого на поединок до смерти – поединок, в который запрещено вмешиваться кому бы то ни было, независимо от последствий, причём принявший вызов наделяется всеми правами высокого гостя. Солдатам императора поручено сопровождать таких воинов к императору, удовлетворять все нужды и выполнять по пути любые их пожелания.

Вновь заговорил преда.

Самар Дэв пробрал ледяной холод. Страх. Она сама не понимала, чего опасается, но… что-то было очень, очень неладно.

Таксилиец приступил к переводу.

– Таким образом, если тоблакайский охотник желает вкусить самой сладкой мести, он должен встретиться в бою с тем, кто послал этих солдат и приказал им творить все эти жестокости по отношению ко всем встреченным чужеземцам. Преда приглашает тоблакая – и его спутницу, если она пожелает, – принять гостеприимство тисте эдур и вместе с ними вернуться в Летэрскую империю. Что скажешь?