— Очухался? Уже неплохо, вторые сутки спишь, как сурок, а время уходит. Подкрепись — и пора двигаться. Хорошо хоть, припасы не потерял в суматохе.

Элан растерянно пошарил по карманам. Брать еду у голодающих гномов ему казалось неправильным, благо эльфийских лепёшек, если тратить их экономно, должно было хватить не на одну неделю… А вот воды он взял с собой небольшую фляжку, не подумав о том, что может задержаться. Сейчас больше всего ему хотелось выпить всё залпом, за один глоток.

— Вода под землёй редко, однако встречается. Вот только пить что-либо в тёмных подземельях… Придётся потерпеть до поверхности. — Меч, как всегда, говорил всё прямо, не пытаясь приукрасить факты. — Прекрасный стимул побыстрее разобраться с заданием. С чего начнём?

Хранитель сделал маленький глоток и принялся жевать сухую лепёшку.

— Для начала подкрепиться. Потом пробить ход назад — и вновь продолжить спуск.

— Неверно. Там тебя наверняка ждут — и лучше поискать другую дорогу. Как насчёт вновь осмотреть гору? Глядишь, найдёшь что-нибудь получше. Это очень старые штольни, и ходов вокруг должно быть в избытке. Камень для меня не проблема, и пару десятков метров в сторону лучше, чем три назад.

Элан аккуратно смахнул крошки еды в рот, вновь сделал несколько экономных глотков и, с сожалением закрутив фляжку, лёг на твёрдый пол.

Что он делал в прошлый раз? Хранитель мысленно потянулся к силе предела — и был вознаграждён мощью, забурлившей в теле. Он аккуратно размял магией каждую мышцу, снимая остатки усталости от долгого лежания на твёрдом полу, заодно улучшая собственную нервную систему, делая движения долее быстрыми, а мускулы более сильными, насыщенными энергий под завязку. Кое где в теле виднелись остатки яда — похоже, он был очень мощным, проникшим за долю секунды сразу во все уголки организма, и Элан мог лишь удивляться, как кристальный пепел справился с такой прорвой работы… Хранитель аккуратно уничтожал чуждые островки, всё ещё пытающиеся вредить его организму, пока не почувствовал себя окончательно здоровым — и бодрым, полным сил и желаний что-нибудь немедленно сделать. Хотелось вскочить и выхватив меч, начать крушить врагов, однако от него требовалось совсем другое. Приглушив порыв, парень попытался войти в камень, окружавший его, ощутить своё родство с ним, стать его частью… Довольно долго ничего не получалось — но вот дыхание человека успокоилось, стало редким, сердце начало биться аккуратно и размеренно — и горы распахнулись перед мысленным напором.

Они были ещё молодыми. Пара миллионов лет — не срок для тех, чья жизнь сопоставима порой с жизнью солнц и планет. Гранит и кварц, известняк и малахит — в них было намешано множество самых разных частей, одинаково дорогих для них. Одни быстро (по меркам гор) крошились, образуя забавные пещеры, полные диковинок и интересных зверушек. Это было что-то вроде украшения — горы хвастались друг перед другом своими приобретениями, демонстрируя причудливые сочетания галерей. Везло той, в которой селились гномы — эти труженики создавали такие шедевры, укрепляя и расширяя её богатства! К тому же они заботились о горах, следя за крепостью её костей — скальных пород, выправляя подземные русла и отводя опасные воды в сторону… Когда-то и эта гора была населена этим чудным, но работящим народом. Они прорубали в ней прекрасные залы, создавая великолепные шедевры. Гора гордилась таким соседством, подкидывала своим домашним питомцам одну жилу за другой, балуя их то изумрудами, то сапфирами. Она даже поделилась с ними запасами первородных минералов, выведя поближе к поверхности запасы астралита. Гномы, обнаружив их, долго ликовали, и гора запомнила их восторг. А потом пришли эти… Да, она вздремнула на пару тысяч лет, однако это простительно для горы её возраста. Просто она задумалась о чём-то своём — а когда очнулась от дрёмы… Мерзкие создания хозяйничали в её недрах, и камень крошился от ударов когтистых лап, плавился от слюны, столь ядовитой, что не выдерживал и гранит… Всё пришло в запустение, старые штольни грозили обвалиться, новые ходы были грязными и неряшливыми… Гора была готова уничтожить это безобразие, затопив все коридоры всё очищающей лавой — но там, почти у самой поверхности, ещё жили крохотные бородатые коротышки. Им нужна была она, её внимание, её богатства — и гора медлила, не зная, на что решиться…

— Элан! Горы способы вести свои монологи столетиями, а у нас нет в запасе и двух дней. Хватит болтать! Узнал дорогу?

Хранитель вздрогнул, открыл глаза — ему показалось, или беспробудный мрак стал иным, сменившись ласковым сумраком. Он нежно погладил камень, прекрасно сознавая, что гора не почувствует его ласки, и поднялся на ноги.

— Да. Земля показала мне её. Правее и ниже на сто метров есть штольня — по ней можно добраться дочти до места. Нижние ярусы, правда, непригодны для дыхания — там скопились выхлопы из недр земли, но думаю, ты вполне способен отфильтровать нужный мне состав газов.

— Если он там есть. — Меч согласно качнулся. — И почему ты тогда такой хмурый?

— Понимаешь, там нет тех тварей, которые загнали нас сюда. Туннель почти пуст — однако там есть нечто… Гора не знает, что это, однако она ЭТО боится. Представляешь, скала — боится?

Меч хмыкнул.

— Как всегда, ни одна помощь не даётся даром. Скорее всего, старушка почувствовала твою связь с пределом — и решила воспользоваться его мощью. По мне, лучше победить одного достойного противника, чем драться со сворой его прихлебателей. Впрочем, решать тебе.

Элан подумал, со вздохом вытащил кристальный пепел из собственного тела и принялся осторожно вырезать себе путь, стараясь аккуратно складывать куски породы, что бы производить как можно меньше шума. Работа была не сложной — меч резал камень легко, почти без усилий, однако требовала придельной сосредоточенности: приходилось работать в полной темноте, на слух, двигаясь под наклоном вниз. Плохо положенный камень мог засыпать неосторожного человека, и нужно было быть постоянно начеку…

Когда после очередного разреза внизу открылась пустота, Элан облегчённо скользнул вниз, чувствуя, как от постоянного напряжения мышцы дрожат мелкой противной дрожью, и присел чуть в стороне, весь обратившись в слух. Меч подрагивал в руке, готовый в любой момент вспыхнуть ослепительной молнией удара. Всё было тихо, но темнота вновь сгустилась, превратившись в плотную, почти осязаемую завесу, норовившую сковать движения…

Элан прикрыл глаза, отчаявшись что-либо увидеть, и принялся строить энергетическую защиту. Он никогда не делал это раньше, однако основные принципы знал — то ли отозвался предел, или проснулась память прежних хранителей… Стройные схемы сами пришли в мозг, создавая ажурное плетение, поражающее своим совершенством и законченностью линий…

Силовые поля аккуратно замкнулись вокруг фигуры человека, способные защитить не только от стрелы, но и от удара меча. Многослойные, с отражающей способностью, готовые зарастить пробоину или ответить на чужой удар — своим. Элан нагнетал и нагнетал в них энергию, каким-то шестым чувством понимая, что сегодня все эти сложные построения — понадобятся.