Вот уже 300 лет считается нормальным, когда в молодости человек является либералом и революционером, а в старости — консерватором. Подлинная трагедия консерватизма в том, что он согласился с этой, по сути, либеральной моделью: что свобода признается «самой существенной сущностью человека», а история есть прогресс свободы и эмансипации, что историю движут всевозможные революционеры. А также в том, что он согласился со скромным местом тормоза или якоря в движущемся механизме истории. А что? Тормоз не менее важен, чем газ…

Но не пришла ли пора переосмыслить концепцию 300-летней давности и взглянуть иначе на сущность человека и на движение истории? Может, назрела необходимость консерватизму отказаться от своего имени, от своей клички, данной врагами-либералами, и породить себе имя из себя самого в соответствии со своей настоящей сущностью, которая вовсе не состоит в том, чтобы стремиться «оставить все, как есть» и «сохранять старое и традиционное»? У меня больше вопросов, чем ответов.

Четвертый участник семинара. Какие новаторские гуманитарные практики вы бы предложили?

О. М. Очень много. Ну, например, в пенитенциарной системе, которая меня очень беспокоит. Все знают, что такое в России преступный мир, уголовное сообщество, с его языком, законами, иерархией, культурой, шансоном, влиянием на экономику, политику и проч. Это страшная самовоспроизводящаяся гидра, отрицательно влияющая и на внутренний климат, и на внешний имидж. Ее надо уничтожить. Это достигается путем прекращения общения в преступном мире, то есть разъединением мира. Только тогда исчезнут всякие инициации, передача фольклора, романтики, языка.

То есть всех преступников предлагаю сажать в «одиночки». Дороговато, но можно предусмотреть конструкции, с минимальным удорожанием. Другое дело, что экономический эффект от новой формы содержания возможно превзойдет все затраты.

Я утверждаю, что исчезновение преступного мира (как мира, а не как отдельных преступлений, которые будут) даст мощный экономический эффект, улучшит инвестиционный и социальный климат, даст экономию на правоохранительной системе. Главное, что я предлагаю: пока преступники сидят в «одиночках», имея возможность периодически гулять, работать, общаться с близкими, — существенно увеличивать качество этого «человеческого материала». Зоны должны производить не блатных и умеющих в лучшем случае физически работать людей, а интеллектуалов.

Ведь пока человек сидит два-три года, он может выучить, например, иностранный язык. Как? Просто! Подсовывайте ему самоучители, карточки, транслируйте по радио аудиоуроки. От безделья он его выучит. Более того, мы можем производить математиков и инженеров, философов и литераторов, ученых всех видов, если, начиная с учебников, начнем подкладывать им курсы соответствующих наук. Они выучат от скуки все. И не просто выучат, а заново откроют для себя, как все это интересно и искренне пожалеют, как раньше мимо этого прошли.

Более того, люди это не простые, а пассионарные, талантливые, им будет интересно и самим творчески все развивать. Так же как они преступают законы, они будут преступать научные предрассудки и порождать небывалые открытия. Их мотивированность в сравнении со студентами (которые думают о девочках и дискотеках) в тысячу раз выше. За пять лет там можно вырастить «эйнштейнов в пробирках».

Открывается простор для очень интересных психологических экспериментов. Не над их сознанием. А просто по методологии обучения: что и в каком порядке им давать читать, как закреплять прочитанное, каковы должны быть отдых, нагрузка, как определить изначальные таланты и по какой стезе направить конкретного человека. Уверен: если бы уже сейчас где-то попробовали с десятью заключенными проделать такой опыт, результат превзошел бы все ожидания. Мы бы за 10 лет, клянусь, получили бы минимум пару нобелевских лауреатов. Потом такой опыт можно распространять и дальше.

Пятый участник семинара. А как вы относитесь к национализму?

О. М. К какому? К украинскому? К грузинскому? Латышскому? Плохо.

Четвертый участник семинара. Русскому!

О. М. Вот видите как! У нас так и получается: чужой национализм плох, а свой хорош! Давайте будем принципиальными: национализм или плох или хорош любой. Мне отвратителен национализм поляков или украинцев. Вам, как я вижу, — тоже. Но, заметьте, им будет так же отвратителен русский национализм. А я не хочу, чтобы что-то русское вызывало отвращение у кого бы то ни было. Даже у поляков.

Национализм — удел наций-неудачников, одержимых комплексом исторической неполноценности. Зачем это нам? И опасность в том, что сейчас в России в решающую фазу входит то, что можно назвать демаргинализацией национализма.

Рост националистических настроений фиксировался в прошлые годы, но впервые национализм вышел за пределы маргинальных слоев (скинхедов, нацболов и проч.). Темы национализма перестали стесняться на телевидении, огромное количество культурных деятелей, артистов и проч. впервые не стесняясь (!!!) говорит о своем национализме. Определенную легитимацию нашему национализму дают события в Америке и Европе (французские пожары). Социология также фиксирует, что лозунг «Россия для русских» поддерживает до 15 % населения и около 30 % согласны с тем, что русские должны быть привилегированной нацией в России.

Национализм стал модой!

Тема национализма всерьез играет на выборах. Тот, кто ее использует — набирает очки. Это стимул для остальных не отставать. Начнется эскалация проблемы, и все дойдет до довольно резкого накала. Выборы — всегда катализатор всех трендов, а националистический тренд и так довольно ярок. Между тем, абсолютно ясно, что национализм — единственная опасность, которая реально может взорвать и уничтожить страну.

Давайте подумаем: что в ближайшем — именно в ближайшем — будущем может угрожать стабильности в России? Пробле демографическая существует, но она даст о себе знать примерно к 2020 году. То же самое можно сказать о китайской экспансии. Окончание запасов нефти, глобальное потепление или глобальное похолодание — это все через 50–100 лет, не раньше. А что может прервать наш поступательный рост на 5–10 % в год в ближайшие 5–10 лет? Землетрясения или цунами? Падения метеоритов? Ерунда. С нашим золотовалютным запасом и стабилизационным фондом мы залатаем любую дыру. Падение мировых цен на нефть? Тоже ерунда. Мы амортизируем и эту беду. Технологические катастрофы? Тот же ответ — денег достаточно. Социальные потрясения? Их не будет. Даже в 1995–1998 годах, когда две трети России сидело без зарплаты, власть сумела справиться с социальными потрясениями. А сейчас, когда зарплата есть у всех и 75 % населения поддерживают власть, ни на какой протест рассчитывать не приходится. И никакие олигархи никакого бунта тоже поднять не смогут. Это можно было сделать еще в 2001 году. Сейчас время ушло. Да и вообще, после неудачных революций на Украине и в Грузии всерьез рассчитывать на какие-то «майданы» в России могут только абсолютно оторванные от жизни шизофреники.

Так что же, власти абсолютно ничего не угрожает? Нет, угрожает, и еще как! Есть только одна действительно настоящая угроза, которая может взорвать Россию в любой момент, так же как взорвала куда более благополучные Австралию, Францию и Бельгию. Национализм — вот единственный способ расколоть Россию, пролить кровь, дестабилизировать ситуацию, прервать экономический рост.