Ну где же вы, люди?..

Было по-прежнему тоскливо и одиноко, и «генетическая» память о диких и свободных пращурах отнюдь не пробуждалась в крови. Свобода?.. Она заключалась в том, чтобы время от времени без седла и узды бегать, гулять, греться на солнышке в просторной леваде. Чего ещё?.. Он родился и вырос у людей. Его счастьем было верно служить им. Любить их. И быть ими любимым. Чувствовать себя полезным и нужным… В мире людей у него было право выигрывать. Быть первым! Быть лучшим!..

И вдруг, получается, он никому стал не нужен. Совсем никому…

Зачем ему такая свобода?

Гордая голова скакуна невесело опускалась всё ниже… когда очередной порыв ветра вместе с шумом вершин донёс издали едва различимый звук мотора.

Уши Паффи сразу стали торчком. Он вытянул шею, раздул ноздри, ловя малейшие запахи, – и решительно зарысил в том направлении: «Наверняка это меня ищут! Это за мной приехали!.. Наконец-то… Я здесь…»

Звуки постепенно становились отчётливей. Вот хлопнули дверцы автомобиля, потом долетели голоса.

– А я глип нашел. Смотлите, какой класивый – больсой и класный!

Ребёнок смеялся и не выговаривал букву «р».

– Брось сейчас же, – раздался строгий женский голос. – Это мухомор! Им отравиться можно!

– Всё лавно класивый, – резонно возразил сын.

Детский голосок заставил коня помолодеть на глазах.

Дети!.. Они тоже были его счастьем. Они всегда приходили к нему, они ласкали его. Эти маленькие ладошки, с которых он всегда так осторожно брал угощение… Бор сменился ольшаником, и конь напролом ринулся сквозь кусты.

Потом впереди показалась жёлтая полоска накатанной песчаной дороги. Старый конь выбрался на неё и затрусил туда, откуда слышались голоса.

За поворотом на обочине стояла легковая машина. Вокруг бегали двое ребятишек и с ними – пёстрая маленькая собачка. Папа и мама весело доставали из багажника сапоги, корзинки и всё остальное, что может понадобиться грибникам. Была там и еда: Паффи уловил запах хлеба….

Собачонка заметила его первой. Залилась визгливым лаем и бросилась ему под копыта, вообразив, будто обороняет хозяев.

– Лекс! – окликнул собаку всё тот же мальчишеский голосок. – Лекс, ко мне! Ой… – И тут он тоже заметил коня, замершего в десятке шагов. – Мама… Мама! А к нам лошадка плишла!..

Женщина охнула, оглянулась и увидела, что пацанёнок бесстрашно топает навстречу коню. Корзинка и непромокаемый плащ тотчас полетели в траву.

– Не смей!.. – закричала женщина на бегу. – Он кусается!..

Она, может, и слыхала когда-то, будто большие серьёзные животные редко обижают детей… но проверять это на собственном ребёнке у неё никакого желания не было. Однако перехватить не в меру отважное чадо женщина не успела. Старый конь, философски не обращая внимания на собачку, захлёбывавшуюся у ног, потянулся губами к протянутой навстречу детской ручонке…

Господи, благослови зверей и детей!.. Ладошка так бережно тронула мягкую, чувствительную кожу между ноздрями… Так тихонько погладила… Подвижная верхняя губа тотчас отозвалась, щекоча мальчику руку, ноздри дохнули теплом…

– Мама, а он губами пихается! – засмеялся малыш. И заметил на лице у бегущей матери ужас.

Он всё-таки был уже слишком взрослым и самостоятельным для того, чтобы ему, точно младенцу, неконтролируемо передался её страх. Он уже понимал, что мамы иногда боятся такого, чего бояться вовсе не следует. Жуков-плавунцов, например, которых так интересно выпускать в лужу. Или добрых-предобрых лошадок с тёплыми и ласковыми носами…

Он всё понимал и, наверное, мог бы даже сказать, но для мамы его мнение, как обычно, не существовало. Она всегда знала лучше. Мальчик принялся быстро-быстро гладить коня, чувствуя, что другого подобного случая ещё долго не будет… Женщина подбежала и сгребла сына в охапку, оторвав от земли. И кинулась прочь, как от огня, своим телом закрывая малыша от неминуемого нападения…

И только у самой машины посмотрела назад и обнаружила, что конь вовсе и не думал гнаться за ней. Он смотрел на людей, не двигаясь с места. «Неужели я чем-то всё-таки провинился?.. Что такого я сделал, если ко мне больше не пускают детей?..»

– Вечно лезешь куда ни попадя!.. – Женщина крепко держала сына за курточку и подкрепила свои слова шлепком по мягкому месту. Мальчишка насупился, но не заплакал. – Руки суёшь незнакомому животному в зубы, – продолжала родительница. – Он же огромный! А зубы? Зубищи какие у него, видел? Все пальцы оттяпает и не заметит!.. – И замахала на незваного гостя свободной рукой: – Пшёл отсюда! Пшёл, кому говорят!..

Паффи опять не двинулся с места, лишь удивлённо моргнул.

– Он доблый, – упрямо подал голос мальчишка. – Он доблый! Мам, пусти…

– Ну чего ты в парня вцепилась, – попробовал заступиться отец. – Конь-то смирный. И ребёнка не съел…

– Ты только и спохватишься, когда действительно съест… Вот!.. Видишь?!

Конь долго терпел визгливые приставания собачонки. Но когда она вовсе обнаглела от безнаказанности и надумала хватать его за задние ноги – заложил уши и резко мотнул головой в сторону назойливого животного. Пёсик мигом поджал хвост и с визгом бросился в сторону.

– Рекс!.. – закричала женщина. – Рекс, маленький, иди скорее сюда…

– Я бы на тебя посмотрел, если бы тебя кто-нибудь за ногу ухватил, – хмыкнул муж. – Этому коню медаль надо за долготерпение дать. Рекс! Фу!.. Ко мне!

Собачонка расценила команду как завершение своего долга по защите семьи. Гордо подняла пистолетом хвостик-сардельку и потрусила к хозяину. На самом деле в душе она была довольна до крайности, что драки с огромным чудовищем удалось избежать. Но весь вид её говорил совершенно другое:

«Ну, как я ему задала? А?»

Мальчишка тем временем выпутался из рук женщины и потащил маму знакомиться с доброй лошадкой:

– Он к нам в гости плишёл. Он, навелное, покатать нас хочет. Мам, давай на нем покатаемся? Ну мам…

Мужчина на всякий случай подошёл следом.

– В самом деле, – удивился он запоздало, – откуда в лесу конь? Тут же километров на десять вокруг никакого жилья… Странно…

Он подошёл вплотную к коню и неумело погладил по шее.

– Смотри ты, красивый какой, – сказал он жене. – Сразу видно, породистый. Не помню, где-то читал, что породу по ногам узнают. У простых лошадей ноги лохматые. А у него тонкие, гладкие…

– Папочка, он заблудился? – спросил малыш.

– Лошадь никогда в лесу не заблудится, – со знанием дела заявила мать. – Он, наверное, гуляет. Непослушный, из дома удрал. Небось ищут его…