– Гоброн! – не отпуская рукоятку, произнёс инспектор.

– Что Гоброн? – не понимая, переспросил Мансур.

– Этого типа звали Гоброн.

– Да я срать хотел, как его звали. Ему башку отстрелили и рыбам скормили. Вот и весь твой Гоброн! – вдруг истерически засмеялся Мансур. Инспектор тут же резко сдвинул лезвие ножа в сторону, отчего мужчина вскрикнул.

– Мне тоже, как ты выразился, насрать. И на него, и на тебя. Значит, Рашидов в Спарте?

– Нет его там, – сквозь зубы выдохнул связанный Мансур, стараясь вытерпеть боль и достойно принять те испытания, которые ему приготовила жизнь.

– Ворон, принеси мне ещё один нож, – повернувшись к двери приказал инспектор, и встав, обошёл Мансура. Глава наёмников вместо одного ножа принёс несколько штук, далеко не кухонных ножей, которые он забрал у своих подчинённых, с кем только что на кухне пили чай.

Взяв один из ножей, что принёс Дмитрий, инспектор посмотрел на тонкий ручеёк крови, который стекал с правого бедра пленного на пол, образуя лужу. Он понимал, что с каждой каплей человек становился слабее, а смерть ближе.

– Где Рашидов?! – впервые крикнул инспектор и с размаху всадил огромный нож в другое бедро мужчины. Лезвие, быстро проникнув в плоть, тут же остановилось, уткнувшись остриём в кость. Мансур громко вскрикнул, запрокинув голову, и потерял сознание от боли.

– Перевяжите ему бёдра. Не хватало ещё, чтобы он сдох раньше времени.

Дмитрий позвал одного из своих парней, и они вдвоём, сняв с себя брючные ремни, затянули их в паховой части бёдер Мансура, чтоб тот не умер от кровопотери. Приведя его в чувство, Бохранов тихо сказал:

– Чем быстрее это закончится, тем лучше для тебя. В награду сам сможешь выбрать способ.

– Какой ещё способ, – выплёвывая густую слюну, смешанную со сгустками крови от выбитых зубов, спросил Мансур.

– Способ отправки в загробный мир. Обещаю, тело твоё похороним. Если хочешь, даже голову можем на запад повернуть. Хотя данный принцип, мне кажется, только на земле работает. Но не суть. Всё в твоих руках.

– Мужик, иди-ка ты нахрен. Делай, что хочешь. На все твои вопросы я ответил, – тяжело дыша, с паузами между словами, сказал Мансур.

– Твои вернулись или ещё нет? Иди узнай, – повернувшись к Дмитрию, приказал инспектор, и Ворон вышел из комнаты, чтобы связаться по радиостанции с группой, которая уехала в Спарту.

Бохранов расположился в кресле и смотрел на связаного человека, сидящего перед ним. Из ран его капля за каплей сочилась кровь. Весь пол был покрыт кровавыми следами и пятнами. Этот человек или сказал всё, что знает, или же достаточно крепок. Алексей Николаевич пытался логически рассуждать, что может мотивировать Мансура не говорить правду или что-то скрывать. Таких факторов могло быть множество. Что его связывало с Рашидовым, он не знал. Продолжать дальше давить на него? Возможно, это потеря времени.

– Алексей Николаевич! Минут через тридцать вернутся! На подъезде уже! – прервав размышления инспектора, крикнул Дмитрий, забежав в комнату.

– Хорошо. Скажи своим, пусть продолжат, только без фанатизма. Чтоб дожил до нашего возвращения. И забери у них все ножи, оставь самый маленький. Поехали в гостиницу.

Бохранов по старой привычке ещё постоял на улице несколько минут, выкурил подряд пару сигарет глядя на небо и размышляя о бренности бытия. Спокойная старость на даче в подмосковье ему не грозила, и с его работой каждый день мог стать последним. Или свои зачистят, или же те, кого он периодически выслеживает. Дождался Дмитрия и они вместе уехали. Вооружённый охранник у ворот посмотрел вслед уезжающей машине и закрыл ворота.

– За ним поедем? – тихо спросил Любомир у Нелли. Оба сидели на верхнем скате фронтона в крайне неудобной позе на соседнем недостроеном доме. Отсюда до здания, где только что был инспектор, порядка двадцати метров. Улица отсносительно тихая. Видно, что район новый, но в некоторых домах уже живут люди, судя по машинам и горящим лампочкам в окнах. Настила на двускатной крыше не было, а лишь бруски. И ребята, прячась за трубу дымохода, просидели тут почти полтора часа. А возможно и больше. В кафе, куда Любомир с Нелли приехали, чтобы смотреть за дорогой, чуть не решилась их судьба. Если б инспектор узнал её, то возникли бы очень много вопросов к ней. А так они лоб в лоб столкнулись у входа, девушка только и успела спрятаться за широкой спиной своего напарника, а инспектор даже не поднял голову на Любомира, дожидаясь, пока сопровождавший его наёмник просто отстранит его.

Нелли на вопрос Любомира кивком головы показала, что надо бы спуститься на землю и выбираться отсюда.

– Быстро его гостиницу не найдём, это факт. Да и к тому моменту он может уже уехать. Он же информацию ждёт из Спарты, – стряхивая с одежды стружки и небольшие кусочки коры, сказала Нелли.

– А с этим Мансуром что делать будем? – Любомир стоял рядом и через наушники прослушивал записанный на диктофон разговор.

– А ты всё-таки молодец, Нелли. Успела ему закинуть, – улыбаясь от того, что они умудрились при встрече положить в карман инспектору маленький микрофон. Правда, сам прибор был достаточно непрофессиональным, и радиус действия был сильно ограничен, поэтому пришлось быстро искать место, чтобы максимально близко подойти к нему.

– Мужика этого вряд ли вытащим. Вдвоём – точно. Так что забудь про него.

– А если у него информация важная и всё таки сдаст?

– Если бы хотел, то уже сдал бы. Он не жилец. И где Рашидов, он не знает. – перейдя на громкий шёпот ответила девушка, начиная раздражаться от того, что стоящий рядом громила Любомир её не слушает.

– Ну тогда добить надо. Закинем в окно гранату и дело с концом.

– Сочи, ты в своём уме? Какая, к чёрту, граната, мы себя спалим! У нас задача совершенно другая. Силовые – это к Лешему. Мы просто наблюдаем и собираем инфу.

– Нелли, или мы его вытаскиваем, или кончаем. Третьего не дано. Как бы сложно ни было, надо решать. Оставлять живым его у них – нельзя. Я думаю, меня в этом вопросе Сан Саныч поддержал бы. А если нет, то ответственность полностью понесу я. – Любомир склонился над девушкой и смотрел на неё не отводя взгляда, Нелли сжала кулачки, пытаясь что-то противопоставить ему, но особых аргументов у неё не находилось. Сморщив нос, она выдохнула, и кивнув головой, согласилась с доводами напарника. Тем временем из дома, где держали пленника, послышался крик человека, наполненный болью и ужасом, этот крик заглушил громкий смех нескольких мужчин, больше напоминающий ржание лошадей.

– Сколько у тебя гранат?

– Три.

– Забор высокий, сможешь в окно попасть?

– Нет, конечно. Зайду туда и закидаю. Но я всё таки – за вариант вытащить его.

– И что мы с ним делать будем? Как отсюда уедем? Если вытаскивать, то в Спарту уже точно не попадём. И придётся прорываться с боями. За нами ещё погоню устроят. Любомир, милый мой, я уже согласилась с тобой. Давай закончим это дело и поедем отсюда. Ты не штурмовик, ты обычный оперативник. Мы оба с тобой тут погибнем, если начнём его вытаскивать. А этого мне не хотелось бы. – сделав интонацию голоса более игривой и спокойной, сказала девушка, посмотрев в глаза парню.