— Не знаю, интерес там или любопытство, но, когда тыпредставила меня своим мужем, она испытала разочарование, — заверил Матвей.

— В таком случае мне понятно разочарование Ирины Сергеевны,— рассмеялась Далила. — У такой красотки, как я, муж мог бы быть и красивей.

— Ты думаешь?

— Убеждена.

— Куда же красивей? — выразил недоумение Матвей, свободнойот бутерброда рукой делая жест вдоль своего могучего торса. — Посмотри на меня.В здоровом теле здоровый дух. Гигант мысли, аж целый профессор.

Далила состроила рожицу и простонала:

— Фи-и-и.

Матвей усмехнулся:

— Ну не знаю, чего тебе надо. Студентки от меня без ума.

— Студентки твои без ума, поэтому они от тебя без ума. Импросто не хочется учить твою алгебру. Это единственный стимул их безумнойлюбви.

— Глупости, не такой уж я варвар, чтобы мордоватьхорошеньких девушек математикой.

Матвей рассмеялся, обнажая свои ровные белые зубы.Вернувшись из Германии, он хвастал, что выдавал родные зубы за вставныефарфоровые.

— Зачем? — удивилась Далила.

— Для пристижу.

— Для «пристижу» твои зубы за фарфоровые надо здесьвыдавать. В Германии этим никого не впечатлишь.

— Не скажи, — возразил Матвей. — Еще как впечатлял. Визиткумоего дантиста все сразу просили.

Вспомнив об этом, Далила подумала: «Какой он у меня озорной.А Сашка зануда. И хорошо, если бросит меня».

После разговора с Сибирцевым, Далила окончательно запуталасьв своих мыслях и предположениях. В конце концов, она не выдержала и решилапосоветоваться с тетушкой Марой.

Тетушка обладала фантастически ясным складом ума. На любойсложный вопрос она мгновенно давала простой и короткий ответ. Казалось, все оназнает. Когда юная Далила мятежно вопрошала: «Что такое любовь?», тетушканевозмутимо ей отвечала: «Не более чем приятное заблуждение, деточка».

Разумеется, Далила с ней не согласилась тогда, но чем большеона жила, тем сильней открывался ей смысл сказанного. А смысл был таков:женщине нельзя полагаться только на чувства и не стоит придавать чувствамбольшого значения.

Возможно, рассудочность и не всегда хороша. Излишняярассудочность помешала тетушке Маре создать семью.

«Но в моем деле рассудочность тетушки не помешает», — решилаДалила и, собравшись с духом, рассказала ей о приключениях последних дней.

Щадя больное сердце пожилой женщины, Далила не собираласьрассказывать все. Она приоткрыла лишь необходимое, но проницательная тетушкаостальное сама угадала.

— Что волнует тебя? — спросила она, когда Далила закончиласвой рассказ.

— Я не знаю, как поступить. Складывается впечатление, чтокто-то мною играет.

Тетя Мара согласилась с племянницей:

— Твое участие в этом деле совсем не случайно. Играют нетолько тобой.

— И как я должна поступить?

— Не зная правил игры, глупо включаться в игру. Отключись отэтого дела.

Далила опешила:

— Как?

— Совсем, — посоветовала тетушка. — Просто забудь оСоболевых.

— А Вета? А Женька?

— О Вете отец позаботится, а наш Евгений совсем небеспомощный. Разберется. Ты слишком его опекаешь.

— А если кто-то как раз хочет, чтобы я отключилась?

Тетя Мара, решительно тряхнув седой головой, приказала:

— Тогда тем более отключись. Это становится просто опасно.Продолжая лезть в это дело, ты ставишь под удар не только себя, но и Евгения.

Заметив волнение тетушки, Далила пообещала:

— Хорошо, считай, что про Соболевых я напрочь забыла. А какбыть с Ветой? Она у Женьки живет.

— Пусть живет. Не выгонять же ее. Не переживай, сердце мнеговорит, что у Евгения неприятностей от Веты не будет.

«Когда это тетя Мара прислушивалась к голосу сердца? Проживжизнь с позиций рассудка, она не изменит привычкам», — подумала Далила ипоняла, что тетушка чего-то не договаривает.

У нее есть соображения, которыми она не поделилась сплемянницей.

«Но как бы то ни было, а тетка права, — решила Далила. — Ктому же, у меня полно своих дел. На носу день рождения мужа, работа, Галина.Димка скоро приедет».

Галине надоела больница, она упрямо рвалась домой. Далиласоветовалась с докторами. Они считали, что инкубатор ребенку уже не нужен.Девочка радовала врачей своим крепким здоровьем. Она быстро росла и хорошонабирала вес, что удивительно для семимесячного младенца, родившегося в машинена улице.

«Однако выписываться мамаше рано еще», — твердили доктора водин голос.

Но Галина капризничала, ныла, и в конце концов ее отпустилидомой. Радостная, она позвонила подруге и попросила:

— Завтра же меня забирай.

Матвей в этот день был загружен работой, а без мужчин как-тоне принято из роддома мамочек с младенцами забирать, поэтому Далила прихватилас собой племянника.

Встречу организовали торжественную, с шампанским, тортом,цветами. Как только смущенная Галина появилась с драгоценным свертком на руках,Евгений отличнейшим баритоном исполнил: «Здравствуй, племя молодое незнакомое!»

Торт подарили врачам, цветы нянечкам и новоиспеченноймамаше, с хлопком открыли шампанское, поздравили Галину, восхитились ребенком изасобирались домой. Усадив подругу с младенцем в свой «Форд», Далила оглянуласьна двери роддома — хотела шутливо воскликнуть: «Дай бог, не последний раз!» — иосеклась.

Она встретилась взглядом с тем незнакомцем, который принималу Галины роды. Он прятался за углом и, когда понял, что Далила его обнаружила,быстро шмыгнул в машину, дал по газам и уехал.

«Так вот кто апельсины нам присылал», — прозрела она, ноподругу на этот счет просвещать не стала.

Зная слабость Галины к мужчинам, Далила подумала: «Ещеразволнуется, нафантазирует, закрутит роман, из которого „пшик“ получится».

Дома Галина разволновалась и без всяких мужчин. Уложивмладенца в кроватку (Далила побеспокоилась о приданом), она разрыдалась.Плакала громко, с надрывом, всхлипывая и задыхаясь. Евгений струхнул, а Далилабыстро сообразила:

— Истерика!

— И что делать? — испуганно тараща глаза, воскликнулЕвгений.