Походила по огромной приемной туда-сюда, спину размяла, стаканчик воды из кулера выпила и дальше работать. Скидываю надоевшие туфли и, слегка помассировав ноющие ступни, все-таки заставляю себя заняться делом. Работы здесь еще не на час и не на два. А в глазах от букв и цифр уже  натурально рябит, но я буду не я, если сдамся без боя.

В итоге, домой захожу в начале десятого. Мало того, что на улице зарядил дождь, как из ведра, и я промокла в своем платье без зонта почти насквозь, пока бежала до машины, так еще и пришлось раскошелиться на такси, так как в свой район, уставшая и вымотанная, я добиралась бы час, не меньше, на общественном транспорте. 

– Опять этот Сокольский, да? – выглядывает с кухни Ксю, активно жуя бутерброд. Ей уже даже объяснять ничего не надо, сама все знает. – Приветик, кстати.

– Привет, Ксю. Ну, а кто же еще, – разуваюсь и, еле переставляя ноги, плетусь в свою комнату, рухнув на кровать.

– Вот… редиска.

– Козел. Так и говори. Своей личной жизни нет, так он еще мою закапывает. Вот переживу эти выходные, и будет мне счастье, – мечтательно улыбаюсь, глядя в белый потолок комнатки.

– Сегодня днем опять какие-то странные типы приходили, соседка сказала, – появляется в дверном проеме подруга, оперевшись плечом о дверной косяк. – Нас не было, так они по соседям стучать давай. Якобы коллекторы.

– Скоро, скоро все закончится. 

– Знаешь, а может, ну эту столицу, – падает рядом со мной Ксю, – может, соберем денег и уедем в теплые страны? 

– И что мы будем там делать, с нашим-то знанием английского языка?

– На пальцах объяснимся. Влюбимся в горячих парней, которые нас на руках носить буду, откроем небольшую гостиницу или кафешку и заживе-е-е-ем, –  мечтательно тянет подруга, а мне вполне приходится к душе такое развитие событий. И уже в голове возникает яркая и ясная, как безоблачное тайское небо, картинка, а на душе становится тепло, как под лучами палящего солнышка.

На самом деле я смертельно устала от грязного мегаполиса и вечного шума. Какими бы не были мои огромные амбиции и желание жить, катаясь как сыр в масле, мне надоели душные офисы, в которых иногда чувствуешь себя никчемным человеком. А еще и когда тебе об этом не забывает напоминать ретивое начальство, так вдвойне ужасно. С новой должностью меня прокатили, и не думаю, что мне в принципе в своей жизни светит что-то большее теперь. Максимум – тот же делопроизводитель, только в другой фирме. Наверное, я опустила руки после сегодняшнего похода по салонам, где Сокольский тратил свои деньжищи направо и налево, понимая, что мне так никогда не жить. Так и зачем тогда тянуть эту лямку в бетонных джунглях? 

Если так разобраться, и личная жизнь моя здесь не задалась с самого начала. Мало того, что человек, в которого я, казалось, была влюблена, сердце разбил, так еще с долгами оставил. Строить другие отношения у меня просто нет времени из-за постоянной работы, где вон… тиранище с пронзительными глазами. В общем, жалеть- то себя можно бесконечно, но лучше начать что-то менять, пока не поздно. Верно?

– Так и сделаем, – говорю, поднимаясь и хватая полотенце. – Но для начала, перед тем, как захватывать мир, было бы неплохо поужинать. 

–Я так и знала, что ты это скажешь. Уже почти все готово, прошу к столу, – смеется подруга и оставляет меня одну. 

Вот Ксю, что бы я без нее делала?

Наскоро приняв душ и поужинав, усаживаюсь на кровати с новым романчиком, предвкушая полное погружение в безоблачный мир светлой и чистой любви, когда мобильный оживает.

Сокольский, собственной персоной. Еще немного, и я поверю, что мы жить друг без друга не можем.

– Да, – выходит дергано и резко.

– Завтра в восемь приеду за тобой, будь готова, – слышу в трубке приказ от начальника, но голос не такой, как обычно – со сталью, звенящей от напряжения. Наоборот, какой-то… уставший. – Алло, Настя? Ты меня слышишь?

– Да-да слышу, Илья Сергеевич. Хорошо. Что мне нужно взять? 

– Все вещи из магазинов упакованы и будут доставлены сразу на борт. Поэтому смотри сама, – вздыхает в трубке мужчина, – ты что-нибудь придумала по нашему знакомству?

– Когда? Вы завалили меня работой, – бурчу недовольно, плотнее укутываясь в одеяло.

– Ясно. Ладно, что-нибудь сообразим, пока летим. Чек отдам завтра. Ты уверена, что именно такая сумма тебе нужна?

– А что, уже передумали? – фыркаю, нисколько не удивившись его реакции. Сейчас еще торговаться начнет, интересно?

– Нет. Просто я ожидал… большего. Так что подумай.

Надо же, какой аукцион невиданной щедрости.

Сварливая и ворчливая Настя, живущая внутри меня, так и рвется наружу, но отчего-то мне кажется, что сегодня не самое подходящее время язвить и кидаться сарказмом. Не нравится мне тон Сокольского. Даже жалко его стало, только непонятно, почему.

– Нет, спасибо, меня все устраивает. Да и мы едем не на месяц, а на пару дней, так что… 

– Хорошо, понял. И да, Настя, глупо, по-моему, своего любимого жениха звать на “вы” и по имени-отчеству. 

Глупо. Согласна. Но и он мне не жених, все-таки, а нелюбимый начальник. 

– Давай-ка будем привыкать к “Илья”. 

– Поняла вас… эм… тебя. 

Даже язык не поворачивается спустя два года начинать ему ТЫкать, но иначе и правда, наша игра рискует пойти коту под хвост.

– До завтра, Илья, –  даже обращение по имени застревает где-то в горле.

– До встречи, Настя, – говорит собеседник и отключается первый.

Мысли уже совершенно далеко от нового романа, поэтому вырубаю ночник и до подбородка заползаю под одеяло. 

Завтра начнётся наша игра. Мне придётся быть той ещё лицедейкой и как можно убедительней врать, глядя прямо в глаза незнакомым людям.

Ужасно. Но как ни крути – он мой шанс вылезти из этой ямы, и я его не упущу. Как бы сильно я не ненавидела Сокольского.

А ненавидела ли? – язвит подсознание, и мне даже пришлось прицыкнуть на саму себя. Естественно! А как иначе! Если один его взгляд поднимает внутри такую волну раздражения, что я начинаю трястись вся. Это ненависть. И ничего, кроме нее!

С такими боевыми мыслями я и упала в объятия Морфея, совершенно позабыв завести будильник.

Звонок. Противный и протяжный. Ну, нет, ещё пять минут. 

Накидываю на голову подушку и игнорирую звонящего.

Сообщение. Второе. Третье. 

Пик-пилик, да пик-пилик.

Черт! 

Нащупываю руками мобильный и вообще вырубаю его к чёртовой бабушке.

Ненавижу жаворонков. Терпеть не могу бойких людишек, что утром просыпаются с улыбкой и утверждают, что только ранний подъем сулит продуктивный день. Ничего подобного.