Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Представляете — вот так, запросто! Да кем она себя считает? Как будто любая может пойти в магазин и купить такие же туфли!
Мне показалось, что свою гневную тираду Трейси закончит словами: «За такое казнить мало!».
Но она тряхнула головой и продолжила:
— Она во всем копирует тебя, Лила. Если подумать — так это просто ужасно.
Лила обернулась к ней с переднего сиденья и посоветовала:
— А ты не думай.
Похоже, болтовня о том, что какая-то одноклассница осмелилась купить какие-то там туфли, раздражала ее не меньше, чем меня. Фиолетовое сияние вокруг Трейси недовольно запульсировало, я непроизвольно повернула голову, но аура уже успокоилась, а ее обладательница улыбалась мне — слаще некуда.
Ой-ой-ой...
— Вот, значит, что носят в Калифорнии?
Я опустила глаза на свои джинсы и футболку. Просторные, помятые и абсолютно непохожие на то, во что были одеты остальные пассажирки кабриолета. С другой стороны, Трейси имела в виду всю Калифорнию, а не меня лично. Может, она и не издевается? В смысле, здесь все-таки Оклахома. И если я скажу им, что в Калифорнии так и ходят, что у Натали Портман точь-в-точь такие же джинсы, они просто улыбнутся и кивнут? Я — дочь большого города и несу свет культуры бедным, Богом забытым оклахомцам.
— Да, что-то в этом роде, — кивнула я, стараясь не обращать внимания на недоверчивый взгляд Трейси.
— Ну понятно, калифорнийцам незачем переживать из-за того, как они выглядят... — сказала Фуксия, нажимая на сигнал.
Похоже, бедные заброшенные оклахомцы не спешат воспользоваться светом культуры.
— ...и уж тем более думать об одежде. Конечно, обычный средний человек в Калифорнии вряд ли противнее людей из других штатов, но поскольку у него там рядом Голливуд и актеры с актрисами, по сравнению с ними он просто урод, ясно?
Я изо всех сил постаралась ее понять, но у меня ничего не вышло. Логика Фуксий моему уму неподвластна.
— Ну, если ты знаешь, что все равно никогда не станешь Джей Ло или Риз Уизерспун, к чему стараться? — объяснила Фуксия. — Правда, Лисси?
— Правда, — ответила я прежде, чем успела сообразить, что, собственно, подтверждаю.
— Знаешь, только без обид, здесь тебе придется обратить хоть какое-то внимание на внешность, — равнодушно посоветовала Лила.
Я вытянула шею, пытаясь рассмотреть ее ауру, но с моего места были видны только собранные в хвостик темные волосы, окутанные фиолетовым сиянием. Интересно, ее слова — это пожелание или угроза?
А может, и то, и другое?
— Симпатичная машина. — Я никогда не умела изящно менять темы, но надо было хоть что-то сказать: разговор о Калифорнии явно зашел не туда.
— А, эта? — небрежно отозвалась Фуксия. — Прошлая была гораздо лучше, но папочка чуть со злости не лопнул, когда я ее разбила.
— Не прошлая, а прошлые, — поправила ее Лила.
— Да какая разница, — пожала плечами та. — Ты ведь еще не водишь, Лисси?
— Нет. — Похоже, односложные ответы — именно то, что нужно. — Мне шестнадцать только через два месяца.
— Забавно, — хихикнула Фуксия. — А выглядишь младше.
Нет бы мне ограничиться односложным ответом...
— Ну так вот: говорила я на днях с Джейсоном Хеа, — перебила Фуксию Лила.
— И что он сказал? — Одна только мысль о том, что сказал неведомый мне Джейсон, заставила ауру Фуксии нетерпеливо задергаться из стороны в сторону. Меня замутило.
— Да так. Поболтали о том, о сем.
Фуксия свернула налево, подъехала к дому и только открыла рот, чтобы продолжить расспросы, как Лила выскочила из машины.
— Ну что, идем? — поторопила она, и по тому, как замерла аура Фуксии, стало ясно: не я одна поняла, что Лила не желает больше разговаривать о Джейсоне Хеа.
Я вылезла из машины и, оказавшись рядом с соседкой, постаралась получше рассмотреть окружавшие ее тело цвета. К моему удивлению, они как будто посветлели, стали почти сиреневыми. Я с интересом вгляделась в ауру и вдруг почувствовала странный холод во всем теле.
Три переплетенных круга, три разноцветных кольца на серебряном поле.
Я моргнула с усилием — раз, другой, третий, и непонятные образы исчезли.
— Тебе что-то в глаз попало? — насмешливо спросила Трейси.
У меня забрезжила смутная догадка, что учиться моргать мне тоже придется перед зеркалом.
— Да, — подтвердила я, искоса взглянув на Лилу.
Через пять минут я обнаружила, что оказаться в одной машине с двумя фиолетовыми и фуксией по имени Фуксия — еще не самое страшное. Бывает кое-то и похуже.
— А у тебя есть парень?
Оказаться с двумя фиолетовыми и фуксией в одной комнате.
Мне тут же вспомнился Пол. Пол на берегу, Машущий мне на прощание. Пол, который катается но дивану рядом со мной, хохоча над какой-то идиотской комедией. Пол...
— Гляньте-ка! Покраснела...
— И как же его зовут?
— Он из Калифорнии?
— Симпатичный?
— А вы уже делали это?
Они забросали меня вопросами, а их ауры изминались и закручивались, сливаясь по краям одна с другой и заполняя всю комнату вихрем фиолетового и розового, розового и фиолетового, так что у меня голова закружилась.
— Ну... он не то, чтобы мой парень. — Я старалась не встречаться глазами ни с одной из гарпий.
— Он тебя бросил?
— О господи, знаю — он тебе изменил!
— Ты ведь еще девушка, да?
Последний вопрос задала Лила — спокойным, почти скучающим тоном. Я посмотрела на нее, она не отвела глаз. Ее аура вздрогнула, сморщилось, но на губах все так же играла легкая, снисходительная улыбка.
— Он порвал с тобой, потому что ты отказались с ним переспать, — заключила Фуксия, — Какой кошмар.
— Ужас, — согласилась Трейси. — Но ты не волнуйся. Мы никому не скажем.
Так вот почему аура Лилы так виновато дергалась. Соседка только что приговорила меня к званию недотроги. Может быть, даже и не намеренно (я, кстати, сомневаюсь, что и сама Лила уже не девушка). Тем хуже. Некоторым людям надо постараться, чтобы стать по-настоящему стервозными. Некоторым — нет.
Из компьютера Фуксии послышался скрип открываемой двери, и мы все повернулись к экрану. Фуксия пошевелила мышкой и щелкнула по списку контактов.
— Кто там? — осведомилась Трейси. — Кто-нибудь интересный?
Читай: кто-нибудь важный?
— Да не то чтобы, — фыркнула Фуксия. — Я сегодня пустила нескольких нулей, чтобы кто-нибудь из них помог мне решить этот дурацкий тест по математике, вот они и стучатся один за другим, будто мне делать больше нечего, кроме как со всякими уродами болтать.