class="p">Липкие зерна ржаные

в крепких руках зажаты

свечи давно потухли

Травы ветром примяты

Мир из воды и камня

хрупок и ненадежен

Вспомни о том, что свято

Вспомни, как день твой прожит.

***

Зерно не очищено,

влажное,

словно камень и солнце

смешаны

В кувшинах наших мука

Мука из печали и времени.

Дела все отмерены,

взвешены;

помазаны

маслом и семенем

помазаны

кровью и ладаном

помазаны

дегтем и сахаром.

Я жду на земле нераспаханной

Я жду одряхлевшего пахаря

с сохою из чистого золота,

жнеца жду с косою жемчужною

в терновом венце

и солодом

напоен

укрыт покрывалами

обласкан ветрами и травами

я жду терпеливо

размеренно

в любви и тоске

вне времени

я жду…

***

Когда я выйду из Египта

бездарных дней

бесцветных слов

Когда последние молитвы

мой верный Ангел вознесет

к престолу пресвятого Бога

к моей славнейшей Госпоже

Я буду в страхе и надежде

Я буду словно в странном сне

и хочется сказать немного

и хочется воздать хвалу

всему, что было так недолго,

что я любил и что люблю.

***

Нацеди мне сладких трав

С шеи оберег сорви

Ветер – то силен, то слаб

Звери на стальной цепи.

Лен просушен

И сестра

ткет цветное полотно

Вор сидит у царских врат

крошит битое стекло

На окладах у икон

Молоко всех матерей

Путь мой как веретено

в цепких пальцах палачей.

Нацеди мне долгих снов

безмятежных и простых,

чтоб не видеть жадных ртов

одичавших и пустых

***

Ее искушенное тело

на руках моих

бесконечных,

обнаженное сердце – в струях речных

губы – в осоке укрыты.

Терпкая словно вино

ветру сестра

и подруга грозе

Тень свою забывает;

Предчувствуя ночь,

в безупречных одеждах

появляется тихо

и вновь исчезает,

растворяясь в полуночной дымке

Радостная и просветленная

возвращается в дом

к детям,

застывшим в тревоге

у окон,

в привычную леность

тяжелые бедра свои

опускает,

смеется.

Лесной полумрак

ее гладит рукою -

свой знак оставляет

на нежных плечах

на сосках

от желания горьких

на простыне теплой

и молча уходит,

скрываясь в корнях

твоих древних,

скрываясь в реке

твоих мыслей…

Земля моя,

Тана…

***

Я корни пустил по земле,

воедино сливая звезды

и крылья

Воды раскрылись

Я имя твое написал

на скрижалях небесных,

ветру напел твое имя

огню рассказал твои сказки

Воды раскрылись

Слоистые, гулкие воды

и гнев мой

как пух тополиный

растаял

в тоскующем звоне.

Над пламенем утро

склонилось

я слов не услышал

руки пустили корни

сквозь глину

песок

проникли

к сердцу

из льна и стали

к сердцу

деревьев цепких

***

И красота горька

в круговороте ночи

Ладони – чистый воск

отерли пот со лба

Уже блестит роса

на деревянном ложе

Глаза мои мудры

Постель твоя чиста.

И камни у реки

хранят покой и верность

Прикосновенье рук

к дрожащему огню -

как медь на рану,

странная покорность

в глазах у ивы

Ветер пастуху

шепнул о чем-то

неизбежном,

хрупком

Тяжелый сон

под пологом светил

Еще так много дней,

чтобы раскрасить

тончайший шелк

неведомых глубин

***

И не было радости больше, чем эта

и небо бежало вдоль губ синим светом

по песням пропетым

по травам и крышам

И были ладони полны спелых вишен

***

Поднимайтесь!

Тела свои поднимайте

Из земли одряхлевшей

Выкапывайте серпы, зарытые в поле пшеничном

После осенней жатвы

Пусть вырастают крылья

Крепкие и тугие

Орлиные крылья

Поднимайтесь!

Будьте мудры как змеи

и просты словно воды речные

Бурные воды,

Несущие сладкую нежность

в бескрайнее небо

Росою умойтесь!

Первой майской росою

Смойте весь пепел из глаз

Одиноких и ясных

Губами коснитесь неба-

Долгих рук его ласковых, сильных

Лба его тихо коснитесь

Поднимайтесь!

Чудным страхом укройтесь

От лжи и напастей

От войны защититесь слезами

***

Хлеб убран

Золотые тени

На влажных крышах

Долгий сон

Дарован травам и деревьям

Я глуп и немощен

Смешон

Перед закрытыми дверями

В чистейший мир смиренных глаз

Перед ночными алтарями

В хрустальный бесконечный час

Смешон

В предчувствии рассвета

в полях, чье тело – грязный шелк

Хлеб убран

Бережное лето

Смеется бессловесным ртом.

***

Растет дерево

Черное, страшное:

не вьет гнезда птица

зверь не подходит – боится

А ты стоишь рядом

Молча и неподвижно

Словно травы нагие

в безветренный день,

Прячешь лицо свое

в теплых камнях священных,

в теплых камнях разрушенных храмов

И я удивляюсь,

почему мы не знали друг друга прежде?

Дочь моя,

Тишина сокрушенного сердца…

***

День соткан из глины и яблок

День соткан из мраморных снов

Пугливый огонь у замерзшей осины

Последний пастух занемог

В Египте беспечных скитаний

оставлена длинная плеть

На черной мозолистой коже

оскалилась красная медь

Свинцовые шарики боли

застыли на узких концах

И воют хромые шакалы

И ветер, что пахнет песками,

завернут в расплавленный страх

День соткан из грязи и пыли

Мертвы пастухи

Кони, прочь!

Колодцы отравлены ядом

страстей

И упрямая ночь

рисует на тонких запястьях

узоры из странного сна

Над пеплом сгоревшего солнца

блаженная плачет сестра

***

Земля вырастает в шепоте камня

Из земли появляются дети -

Золотистые стебли

Их прозрачные пальцы всегда холодны и упрямы,

Но головы ветром пригнуты

Сорваны ветром одежды.

Нагие и беззащитные

Слушают песни -

Змеелова

Песка

Скорпиона

А когда устают,

засыпают в покинутых гнездах -

Ветхих, печальных.

Дождь умывает лица -

быстрый, короткий ливень…

Вот, за шитье садятся:

Иглы – любовь и молитвы

Нити – огонь закатный,

терпкий настой из солнца,

тоски и полыни.

Бога лик вышивают

Осень – время для снега,

Время для размышлений,

Время носить во чреве,

детским почерком

легким, наивным

писать о насущном,

не касаться друг друга руками -

бояться,

просто бояться и верить,

что сын к нам придет,

постучится…

Откроются двери.

***

Нет времени

Оно – веретено,

что прокололо пальцы до крови

Вода в реке – парное молоко

По глади шелковой небесные цветы

Плывут

Сквозь полдень безначальных дней

Сквозь разговоры солнца и луны

Пустынный берег

Золотая нить в холодных пальцах

бронзовой реки

Взмах крыльев

Безнадежный крик

Семь райских птиц запутались в силках

Нет времени.

Забытые псалмы

еще живут

в измученных губах.

***

Уплыть с тобой

По огненной реке

в леса, наполненные влажной тишиной,

где мед янтарный спит в святом цветке,