Наступила дивная ночь. Прохладные сумерки принесли с собой облегчение после знойного дня. Теплый ветер едва колыхал повисшие паруса. Судно неслышно скользило по гладкой поверхности океана. Полная, сияющая холодным светом, лишенная жизни луна отражалась в черных водах. Было тихо и безмятежно. Морин не сводила глаз с мерцающей лунной дорожки, которая уходила вдаль.

– Так что, Морин, милая, ты все-таки расскажешь мне о причине изменения твоего поведения? Поверь, мы с Вильямом очень тревожимся.

Девушка тяжело вдохнула.

– Отец, – начала она и опять замялась.

– Что? Ну что, дорогая? – спросил лорд Батлер, нежно обнимая свою дочурку за плечи. В его голосе звучали такая искренняя забота и теплота, что у девушки защемило сердце. Да, отмолчаться не получится. Это было бы по крайней мере невежливо, а по отношению к ее отцу просто бессердечно.

– Я… я не знаю… Я не знаю, как объяснить вам мои чувства, мое состояние. Я понимаю, что со стороны все выглядит странным: ведь я должна сейчас наслаждаться счастьем, веселиться и радоваться жизни. Мы плывем к далеким загадочным островам на моем любимом корабле; рядом со мной люди, которых я обожаю и боготворю. Через некоторое время должна состояться моя свадьба… Что еще нужно, чтобы почувствовать себя абсолютно счастливой? Но, отец, я так… я так несчастна! Да, да. Вы не ослышались.

– Но почему? – раздался возглас удивления. Джеймс Батлер был озадачен и не скрывал этого. Более того: он был просто поражен признанием своей дочери.

– Почему, Морин? Я всегда считался с твоим мнением и желаниями, позволяя тебе делать то, что подсказывало тебе твое сердце.

Глаза девушки наполнились слезами. Лорд Батлер улыбнулся и прижал ее к своей груди.

– Ну что ты, милая, не надо. Расскажи, что или кто делает тебя несчастной? Может, я смогу чем-то помочь? Ты, наверное, грустишь об Англии?

– Нет, отец, нет. Мне хорошо там, где есть вы, и Вильям, и наш корабль «Мэри Клэр».

– Но тогда… – недоуменно пожав плечами, сказал сэр Батлер и отстранился от девушки, – я уже ничего не понимаю. Ты можешь вразумительно мне все рассказать?

– Хорошо, – сдалась Морин. – Только дайте слово, что вы не будете смеяться надо мною.

– Клянусь! – торжественно, без оттенка шутки, ответил лорд Батлер, подняв правую руку.

– Понимаете, – начала девушка, – несколько дней назад мне приснился сон. Но это был не простой сон. Казалось, все, что со мной происходит во сне, происходит наяву. Мне снилось, что я посреди океана совершенно одна. Я плыву в утлой лодочке, у которой нет ни парусов, ни весел, у меня нет ни еды, ни единого галлона воды. Ночь… Вокруг меня неистовствует океан. Волны вздымают суденышко вверх, а потом с неимоверной силой бросают вниз. Мне страшно и очень холодно. Я громко взываю к Господу, молю о пощаде. Но Бог безучастен. Я взываю о помощи, но сквозь ветер и грохот волн меня никто не слышит. Никто! Я одна, совершенно одна! С криком ужаса, сорвавшимся с моих губ, я проснулась. Я боюсь, мне очень-очень страшно, отец! Я чувствую, с нами должно произойти что-то ужасное!

– Дочка, дорогая, – ласково гладя ее по голове, произнес лорд Батлер, – это только сон. В твоей душе живет страх неизвестности, вот тебя и посещают неприятные сны.

– Возможно, отец, вы и правы. Но сон повторяется снова и снова. Я не сплю уже несколько ночей, боясь вновь ощутить это ужас и леденящий душу холод.

– Это плохо, что ты не спишь, дорогая, так ты совсем измучаешься… Ты… Ты просто устала. Однообразная дорога выматывает. Но вот увидишь: как только мы прибудем в Порт-Ройал, ты забудешь обо всем на свете. Новая обстановка, новые люди, новые впечатления – это вытеснит из твоей прелестной головки все дурные мысли. Ты заразишься радостью этого города, всеобщим весельем, царящим там. Да, кстати, ты говорила на эту тему с Вильямом?

– Нет, отец. Он будет смеяться над моими страхами. Вильям считает меня фантазеркой и не воспринимает мои слова всерьез.

– Неправда! Он любит тебя и старается во всем тебя поддерживать. Если бы это было не так, я никогда не согласился бы выдать за него свою обожаемую дочь.

– Конечно, отец, вы правы. Но все равно, мне не хочется говорить с ним на эту тему…

– А я считаю, вам нужно ее обсудить. Между будущими супругами не должно быть тайн. Это залог счастливой и долгой совместной жизни. И чтобы не откладывать этот разговор в долгий ящик, надо сделать это прямо сейчас. Я позову его.

– Нет, нет, нет! – хватая лорда Батлера за руку, взмолилась Морин. – Только не сейчас. Я не готова…

Но лорд Батлер только мягко отвел ее руку и, поцеловав бледную щечку девушки, направился в кают-компанию, где его поджидал Вильям.

– Никуда не уходи, дорогая, – уже стоя в дверях, проговорил Джеймс Батлер и скрылся в темноте, оставив Морин наедине с ее тревожными мыслями.

– Морин, – услышала девушка знакомый голос.

Волна тепла захлестнула ее истерзанное страхами сердце.

Она повернула голову и взглянула на подходящего к ней Вильяма. Молодой капитан протянул ей плащ, сшитый из серого атласа.

– Морин, становится прохладно, – сказал он, помогая девушке поплотнее завернуться в плащ. – Ты можешь заболеть. Так нельзя. Ты должна беречь себя, хотя бы ради своего отца и меня.

Обняв девушку за плечи, он пристально посмотрел на нее. Его глаза светились заботой и любовью.

– Лорд Батлер вкратце рассказал мне о твоих страхах и подозрениях. Почему ты все не рассказала мне с самого начала, а предпочла держать это в себе? Ты мне не доверяешь?

Морин, ничего не ответив, прижалась к Вильяму. Как ей было хорошо сейчас! Рядом с Вильямом она чувствовала себя спокойно и уверенно. В эту минуту ей хотелось сказать только одно: «Остановись мгновение, не беги! Дай насладиться этим мигом!»

– Милая, мне кажется, это у тебя просто предсвадебные волнения. Но тебе не стоит волноваться: единственно, что изменится, так это то, что мы будем постоянно вместе, и никакие силы не смогут нас разлучить.

Морин горестно вдохнула. Почему-то при этих словах она вдруг почувствовала, что они уже никогда… никогда не смогут быть вместе. Вильям взял ее за плечи и слегка встряхнул.

– Ну, милая, взбодрись. Монотонному путешествию скоро придет конец. И все…

– И изменится ВСЕ, – вырвалось у Морин.

– Что значит «измениться все»? – недоуменно посмотрев на девушку, спросил Вильям.

– Мы не будем жить как прежде.

– Конечно, не будем. Ты станешь моей женой, и я с полным правом буду заботиться о тебе и оберегать от всех невзгод… Даже от снов! – молодой капитан улыбнулся и нежно поцеловал ее руку.

– Ты не понимаешь! – с негодованием произнесла Морин и, вырвавшись из его объятий, отошла в сторону.