Кстати, по таблицам скорострельности, составленным по общей для всех орудий методике, русские пушки системы Канэ и японские системы Армстронга имели одинаковую скорость стрельбы.

Теперь о дальности стрельбы. Сравним типичный средний калибр крейсеров броненосного класса – ту же русскую шестидюймовку Канэ и применяемую японцами 152-миллиметровую пушку системы Армстронга. Калибр одинаковый, возьмем и одинаковый угол возвышения, скажем, предельный для той войны – 20 градусов. Русское орудие с длиной ствола в 45 калибров при этих начальных условиях стреляет на 60 кабельтовых, японско-британское длиной в 40 калибров – на 55. И между прочим, эти данные зафиксированы даже в официальных справочниках по артиллерии. А если еще учесть, например, высоту горизонта ведения огня из бортовых шестидюймовых орудий у высокобортного «Громобоя» и у приземистого «Иватэ»… Вопрос о том, у кого больше объективная предельная дальность стрельбы, просто совестно поднимать.

Теперь о точности и кучности стрельбы. На средних дистанциях боя при хорошей наводке гарантом попадания являются начальная скорость полета снаряда и устойчивость его на траектории. По начальной скорости снаряда у русских орудий было явное превосходство, особенно заметное при сравнении артсистем средних и малых калибров. На дальних дистанциях стрельбы более тяжелые японские снаряды, казалось бы, должны быть эффективнее, поскольку чем больше вес снаряда, тем лучше сохраняется его энергия в полете. Но в том-то и дело, что сверхдальние дистанции, на которых это правило баллистики способно повлиять на исход сражения, были еще не освоены артиллерией в ту войну. Зато во множестве встречаются в мемуарах очевидцев описания японской стрельбы, когда снаряды в полете были настолько неустойчивы, что «крутились, как городошные палки»…

В качестве метательного взрывчатого вещества у русских в морской артиллерии использовался пироксилиновый порох. Обеспечивающий хорошую начальную скорость снаряда и при этом в силу «спокойного» режима сгорания относительно мало сказывающийся на состоянии внутренней поверхности орудийного ствола. Японцы использовали в зарядах кордит – английский нитроглицериновый порох. От пироксилина он отличается более высоким выделением энергии при выстреле и сгорает значительно быстрее. Слишком стремительное сгорание заряда в японских пушках приводило к значительному износу ствола. В результате японской пушки «хватало» на один полный боекомплект – от 80 до 120 выстрелов. Баталии были чаще всего длительными, и к концу многочасового сражения и кучность, и точность японской стрельбы значительно снижались, что отмечается в мемуарах не только российских участников, но и, например, в отчетах британского военного специалиста офицера флота Дж. Пэкингхэма, прошедшего в качестве наблюдателя через весь Цусимский бой…

Справедливости ради было бы необходимо отметить, что во всех крупных сражениях Русско-японской войны процент попаданий у японцев несколько выше, чем у русских. Но это не свидетельствует о неумении русских комендоров хорошо стрелять. Скорее дело в том, что при стрельбе с больших дистанций японцы шире применяли оптику, чего не скажешь о русском флоте.

Сравнивать в классической манере – по весу взрывчатого вещества и материалу корпуса – русский и японский снаряды вообще затруднительно. В первую очередь потому, что эти боеприпасы предназначены для принципиально разных способов воздействия на неприятеля.

Японцы имели на вооружении фугасные и полубронебойные снаряды при отсутствии бронебойных.

У русских были распространены исключительно бронебойные и полубронебойные боеприпасы. Например, пресловутые снаряды системы Бринка ориентированы на разрыв только после проникновения сквозь броню неприятеля.

При этом вполне естественно, что в фугасном снаряде содержится гораздо больше взрывчатого вещества, чем в бронебойном и даже полубронебойном. Эффективность выстрела должна оцениваться с помощью других параметров.

Фугасный снаряд, взрываясь не за броней, а на броне, способен нанести серьезный урон противнику на больших дистанциях боя. Заметим – в основном легкобронированному противнику… Примеров, как японские фугасы калечили командно-дальномерные посты, надстройки, рангоут и палубную бесщитовую артиллерию русских кораблей, в этой войне немало. Но… взрываясь при ударе об воду и не нанося повреждений ниже ватерлинии, фугасы крайне редко бывали причиной гибели корабля. Для того чтобы добраться до жизненно важных систем и механизмов и добиться обширных затоплений внутренних отсеков, нужны хотя бы полубронебойный боезапас и более короткие дистанции стрельбы. При этом чем рациональнее защищен противник, тем больше у него шансов сохранить способность передвигаться и стрелять. И к тому же при сокращении дистанции преимущество полностью переходит к обладателю бронебойных снарядов. Не случайно один из японских флотоводцев, контр-адмирал Того-младший, в свое время сетовал, что на долю его боевой группы досталось мало трофейных русских снарядов – нельзя же с одними фугасами выходить против броненосных кораблей!

После такого признания противника нужны ли еще какие-нибудь комментарии?

Итак, первый «кит» благополучно скончался, за одно прихватив с собой на тот свет и второго. Остался один – тот, который ведет речь о «великолепной шимозе» и «негодном пироксилине». С ним тоже, как показывает анализ, далеко не все в порядке.

Зададим себе вопрос: чем определяется эффективность действия взрывчатого вещества? В основном двумя параметрами. Выделяемой при взрыве энергией и скоростью сгорания. Любой химик подтвердит, что по этим параметрам пироксилин шимозе почти не уступает. Есть этому подтверждение и в истории. Перед Первой мировой войной в Россию была поставлена серия пушек системы Арисака – с боезапасом. Были там и снаряды с шимозой, точно такие же, какие использовались в Русско-японскую войну. Принимая орудия, русские артиллеристы их испытали на полигоне и пришли к выводу… о недостаточной бризантной силе шимозных боеприпасов, особенно в сравнении с более новыми снарядами, начиненными тротилом.

В ходе боевых действий Русско-японской войны японцы применяли фугасные снаряды двух типов. В известном труде В. П. Костенко «На “Орле” в Цусиме» оба эти типа описаны с поистине инженерной точностью: