Девочке очень захотелось нажать кнопку на игрушке, которую она прижимала к себе — это была кукла по имени Тина Отважная, оснащенная динамиком и запрограммированная изрекать всякого рода воодушевляющие афоризмы, — но она подавила соблазн. Старшие ребята запретили это делать из опаски, что кто-то обнаружит их присутствие на складе.

Вместо этого она прижалась к лицу куклы своим лицом и коротко похлопала ее по плечу кончиком пальца.

— Все нормально, Тина, — произнесла Элси. — У нас тут ничего не взрывается.

Темное небо уже слегка отдавало синевой, предвещая грядущий восход. Слева от Элси, почти у нее под ногами, мигнул свет. Она посмотрела туда; раздался громкий шепот:

— Элси!

— Майкл?

— Время — пять. Иди отдыхай.

— Понято, — Элси подхватила мешочек, лежащий у ног, обычный холщовый мешок, в каком можно носить лук или картошку. Она уложила туда вещи, прихваченные с вечера: фонарик, пакетик изюма и пожелтевшую брошюру о правилах поведения при землетрясении (единственное, что нашлось почитать). К тому времени, как сборы закончились, Майкл уже поднялся по лестнице, ведущей к дозорному посту. Какое-то время они делили узкое пространство лестничной клетки, от которой давно отвалилась скрывавшая ее кирпичная стена.

— Как все прошло? — спросил он.

— Хорошо, — ответила Элси. — Ничего особенного. Вот только что пара взрывов. Один за другим, очень быстро. Все остальное как обычно, — она помедлила, припоминая. — А, еще я его видела.

— Его? Чудика?

— Да, но совсем вдалеке.

Мальчик оглядел территорию, несколько раз шмыгнув носом. Они окрестили незнакомца Чудиком — точнее, это сделал Карл, который несколько недель назад первым заметил бродившую по Пустырю фигуру. Никто не мог разглядеть, какого пола был Чудик, — его слишком сильно скрывал кокон одежды и одеял. Но этот человек — кто бы он ни был — не доставляет им особенных неудобств, ведь его нечасто заносило близко к их укрытию, а если это и случалось, то удачно брошенный камень отпугивал беднягу, будто жалкого бездомного пса.

Майкл, судя по всему, был на этот счет совершенно спокоен.

— Сандра готовит овес. Если поторопишься, будешь первой в очереди.

— Ладно, спасибо, — сказала Элси. Она передала Майклу ржавый нож-мачете, который стоял рядом с ней, прислоненный к куче кирпичей. Мальчик принял его, буркнув «спасибо». Это было единственное оружие Неусыновляемых — они нашли его, торчавший из наполовину изрубленных кустов ежевики, примерно через неделю после того, как поселились на Пустыре. Прежде чем зажечь фонарик, девочка сделала несколько робких шагов вниз по деревянной лестнице, как ее учили. Чем менее заметно они себя ведут, тем меньше шанс быть обнаруженным; это была лишь одна из множества необходимых мер предосторожности. Даже на этом дальнем рубеже тоскливого Промышленного пустыря, в обширных дебрях сгоревших складов и строений, которые дети окрестили Забытым местом.

В разгорающейся заре Элси сошла вниз по извилистой лестнице, освещаемой через широкие разломы в кирпичных стенах и опустевшие оконные рамы. К тому времени, как она добралась на первый этаж заброшенного склада, вокруг уже разлился тусклый свет. В металлической бочке посреди огромного помещения горел огонь. Между карнизом и стропилами, высоко у нее над головой, пролетали голуби. Укутанные одеялами тела спящих на вытертом деревянном полу детей были похожи на гребешки волн. Сандра что-то перемешивала в черном металлическом горшке. Она поздоровалась с появившейся Элси:

— Доброе утро.

— Доброе, — отозвалась девочка. — Что готовишь?

— Кашу. Кажется, — повариха улыбнулась и зачерпнула ложкой содержимое горшка, больше походившее на сопли.

— М-м-м, — сказала Элси. — Обожаю кашу.

— Так держать, — похвалила Сандра, взяла жестяную миску и, наполнив ее склизкой жижей, вручила Элси. — Угощайся.

Чувствуя, как урчит в животе, Элси прошла в импровизированную столовую; там стоял старый обеденный стол, потрепанный годами использования и перепадами температур. Большинство ребят уже начали просыпаться, выкапываясь из укрывавшего их разношерстного тряпья. Показалась знакомая копна черных волос: это тряхнула головой сестра Элси, Рэйчел, которой сегодня исполнялось пятнадцать лет. Она сидела в своей куче одеял, словно замаринованная, и нетрудно было понять, что девочка внутренне оплакивает необходимость встречать день рождения в таких незавидных условиях. Элси положила в рот ложку каши, и тепло, появившееся в груди, разбежалось через плечи в руки. Какое-то время она смотрела на пялящуюся в пространство сестру, но наконец не выдержала.

— Рэйч!

Та повернулась на звук голоса; взгляд у нее был тихий и грустный.

— С днем рождения, — сказала Элси, помешивая кашу.

Сестра улыбнулась и приподнялась. Многие из их товарищей потянулись к горшку, в котором Сандра варила завтрак. Рэйчел подошла и села за стол напротив Элси.

— Спасибо, сестренка, — сказала она.

— Возьми себе каши. Она вкусная, — посоветовала младшая девочка с набитым ртом. — Ее Сандра делала.

Рэйчел посмотрела в миску Элси и выдавила жалкую улыбку.

— Кажется, я не голодная. Ты же ночью дежурила, да? Как все прошло?

— Хорошо, — сообщила Элси. — Его видела. Чудика.

— Хорошо рассмотрела?

— Не-а. Он далеко был, как обычно. Наверное, Майкл прав. Просто какой-нибудь бездомный бродит.

— А еще что?

— Ничего особенного. Пара взрывов. Довольно далеко.

— Да? — это спросил Карл Ренквист, ровесник Элси, который присоединился к ним за столом. От его миски с кашей поднимался пар. — Каких?

— В каком смысле каких?

— Ну, громких? Или тихих? Что взорвалось?

— Не знаю, — сказала Элси. — Просто какие-то здания. Совсем далеко.

— Круто, — впечатлился Карл.

Девочка пожала плечами и зачерпнула еще ложку каши:

— Это же все Пустырь, да? Похоже, взрывается что-то… промышленное.

— Майкл сказал, что они теперь чаще происходят. Взрывы, — сказал Карл.

— Правда? Мне он ничего такого не говорил, — удивилась Элси.

— Я вчера его случайно слышал. Он считает, что теперь взрывов намного больше стало. И взрывается все ближе.

— Ну, не надо верить всему, что другие говорят, — провозгласила Рэйчел.

Карл с аппетитом приступил к завтраку.

— А потом не успеем оглянуться, и — «бум»! — с его губ слетали мокрые ошметки каши; непонятно было, делает он это нарочно, для эффекта, или случайно. — Все развалится в пыль. Хотя вам-то это все равно. Вы же тут ненадолго? В смысле, вы же говорили, ваши родители скоро вернутся из поездки?