Отказываться и тут же ставить под сомнение наладившийся хрупкий мир Наталья не стала, да и чего греха таить олимпийку снять хотелось. Под ней у Наташки был топик на бретельках, бюстгальтер она не надевала, чего в нем потеть. Побрызгала руки, голову, грудь, спину, сколько дотянулась.

— Спасибо большое, — поблагодарила Ольгу Николаевну и отправилась дальше собирать ягоду. Через час солнышко поднялось выше, голову пекло, начала одолевать дикая жажда. Хорошо хоть ведро было почти собрано.

— Наталья, иди воды попей, — раздался с поля крик Ольги Николаевны.

Наташка, засидевшаяся на одном месте и усердно собирающая ягоду, уже и позабыла, что на поле не одна. Выпрямилась и узрела на поляне человек десяток людей. Ничего себе здесь конкуренция.

— Иди пей, вода холодненькая.

Наталья повернулась в ту сторону, откуда звала Ольга Николаевна, и ноги словно вросли в землю. Рядом с женщиной стоял Егор, он скорее всего и принёс ей воду. Волосы на теле от его взгляда встали дыбом, как у взбешённой кошки.

Мужчина оглядывал ее тяжелым взглядом карих глаз, от скрученных на голове в гульку волнистых волос, до наспех очищенных от вчерашней грязи кроссовок.

— Охренеть, работница, — резюмировал мужчина, — ещё бы в купальнике вышла, тут у нас олигархов не водится, соблазнять некого.

У Натальи была красивая стоячая грудь третьего размера, дома она бюстгальтер частенько не носила и не считала это чем-то зазорным. Но под взглядом Егора смутилась, захотелось прикрыться.

— А ей что на такой жаре в парандже сидеть? — строго спросила Ольга Николаевна, — а такую грудь прятать грех, между прочим для женского здоровья полезно, чтобы грудь была свободна. Я вам это в девятом классе рассказывала, когда проходили анатомию, но вам же было не до этого. Вы уроки собственной матери предпочитали прогуливать, — вычитывала Егора.

— Казнюсь и каюсь, — с притворным раскаянием произнёс Егор, — вы попили, я могу идти?

— Косынку принёс?

Егор вытащил из кармана штанов-карго розовую косынку. Но, вопреки ожиданиям Натальи, отдавать ее матери не стал, пошёл к Наталье. Ну как пошёл, попер, как ледокол, напролом. Она слегка испугалась и попятилась, но далеко не убежала. Егор остановился совсем рядом, так что чувствовалось его дыхание. Резко поднял руки и накинул ей на голову косынку. Провёл большими пальцами по скулам и связал концы косынки возле ее шеи, слегка щекоча ее кончиками пальцев. Заправил выбившуюся прядь под косынку, огладил ее щеку. Наталья замерла, глядя в его темные глаза, как удав перед кроликом. Грудь поднималась и опадала от частого дыхания, соски затвердели, натянув ткань топика.

— Егор, ты ведро рассыпь на столе в зале, только газету постели, вечером ягоду перебирать будем, — прозвучал сбоку голос Ольги Николаевны.

Он как будто вырвал Наталью из окутавшего ее морока. Она резко отшагнула назад, увеличивая расстояние между собой и Егором.

— Спасибо.

На его губы наползла привычная усмешка. От комментариев он правда воздержался, за что Наташка была ему благодарна в глубине души.

Егор подхватил ведро и потопал по поляне домой. Ольга Николаевна уже собирала ягоду в новое ведро. Наталья с горем пополам дособирала своё ведро и поняла, что все, больше сил нет. Разогнулась, ощущая, как ноют натруженный мышцы. Ещё обеда нет, а она уже устала, как собака. Ещё эту ягоду перебрать надо. Подхватила ведро и потопала в сторону дома.

— Все, устала? — поинтересовалась Ольга Николаевна.

— Да, ее же ещё перебрать надо.

— Ну да, я — то своих балбесов заставлю, а ты в одни руки. Мы вечером баню топить будем, ты приходи помыться, со стороны огорода к нам калитка есть, Татьяна через неё ходит.

— Спасибо, — поблагодарила Наталья.

Хотела добавить, что ей вчерашнего мытья хватило, но сдержалась.

— Я в душе ополоснусь.

— У нас с Татьяной канализация одна на два дома, она почти полная, мы воды по минимуму стараемся тратить, откачивать только послезавтра приедут, очередь. Так что приходи, я Вовку отправлю, он тебе постучит.

— Хорошо, — согласилась Наталья.

В доме было прохладно. Хотелось лечь и ничего ни делать, но ягода сама себя не переберет. Рассыпала ее на столе, оглядела фронт работы и подавила желание завыть. Готовить себе она не стала, наелась все той же ягоды с молоком. В инструкции было написано, что молоко нужно брать у Ольги Николаевны. Если вечером пойдёт в баню, спросит. Ягоду засыпала сахаром, запланировав сварить варенье вечером.

Надо бы ещё машину помыть, а то там чего-то Павел про грязь на ходовую налипшую говорил. Но это вечером, когда поливаться будет. Позвонила Анька, счастливая, успевшая поплескаться в море и познакомиться с какими-то парнями. Наталье похвастаться особо было нечем, кроме собранной ягоды.

Вечером полила сначала огород, затем цветы в палисаднике. Николаша, скотина такая, про самостоятельный полив он конечно не соврал, но умолчал, что если напора нет, то вся его хваленая система полива бесполезна. Хочешь полить огород, либо бросай шланг и жди, когда польёт, затем перебрасывай в другое место, либо таскай ведрами. Через забор было видно, что у соседей стоит большой бак, включился мотор и заработала система полива, качающая воду из бака.

Наталья в очередной раз мысленно обматерил шефа и принялась таскать воду из бочки ведрами.

Цветы, когда их нужно поливать самой, уже не кажутся такими милыми и красивыми. Пока она поливала, напор стал чуть лучше, видно остальная часть деревни справилась с этой задачей быстрее неё. Это и хорошо, сможет из шланга помыть машинку.

Вышла за калитку и сердце ухнуло в пятки. Машины у ворот не было.

Глава 7

Глава 7

Наталья замерла, глядя на пустую поляну широко раскрытыми глазами. В голове звенящая пустота. Что делать, надо наверное позвонить куда-то, в полицию? А какой у них здесь номер, или стандартный сто двенадцать набирать? Наталья стояла, чувствуя, что накрывает истерикой. Слёзы соленым потоком катятся из глаз. Она же за машину ещё кредит не выплатила, а ее уже угнали, ее верная маленькая Жужжа. Первое самостоятельное крупное приобретение. Да пропади пропадом эта деревня.

После десятиминутной апатии Наталья смахнула слёзы и наконец вспомнила, что у неё юридическое образование, и в институте она не просто так штаны просиживала. Сейчас нужно поднапрячь извилины и вспомнить, как в этой ситуации действовать. Документы на машину и водительское удостоверение она хранила в бардачке, ну балбесина, че. Но где-то на телефоне были фотографии, так что хоть что-то, доказать, что машина ее, сможет. Отделение полиции находится в районном центре, а тут должен быть участковый. Точно, участковый, деревня маленькая, все друг друга знают. Если это кто-то из сельских, то участковый сто процентов должен знать, кто из местных на такое способен. А вот если залётные, то тогда печально. В любом случае надо местных отпросить, наверняка какая-нибудь бабушка что-нибудь видела. Надо идти к дядь Вове с Ольгой Николаевной, они точно знают, кто у них участковый, или может кого-то видели. Белый день же все таки был.

Наталья пошла твёрдым шагом к калитке соседей. Хорошо хоть собаки во дворе не было. На крыльцо как раз вышел дядь Вова.

— Привет, Наталья, ты в баню? Там ещё пацаны моются, зайди в дом, там мать пирогов с ягодой напекла, с парным молоком вкуснятина.

— Дядь Вов, мне бы участкового найти, — сумела вставить реплику в его монолог Наталья.

— Случилось что? — с тревогой спросил мужчина.

— У меня машину угнали, — снова булькнув слезами, произнесла Наталья.

— Как это угнали?

— Я вышла, а машины нет. Днём была, а сейчас нет.

— Паш, слыш, тут у Натальи машину угнали.

Наталья обернулась и увидела у себя за спиной Павла, на нем были трико и полотенце на шее. Он явно только что вышел из бани.

— Наташ, ты не переживай, — произнёс с улыбкой, — мы с Егором ее к нам на стакан загнали, который в переулке. Помыли, Егор сейчас по ходовке посмотрит и вернём на место твою машинку.

— Могли бы сказать, — укорила Наташка, — у меня чуть сердечный приступ не случился.

— Не сердись на них, у Егора руки золотые, ты не переживай, он все как надо сделает, — подбадривал ее дядь Вова, — иди в баню пока, а потом приходи на пироги.

— Да я… — попыталась отвертеться Наталья.