может, как я просто кайфовать от того, что у меня есть собственная ванная комната, выложенная красивой плиткой и с современной сантехникой. Он не трепещет, проводя рукой по шелковистому постельному белью цвета молочного шоколада. Его сердце не сжимается от ликования, когда он плюхается на самый удобный матрас в своей жизни. Он не  смеется как сумасшедший, когда выглядывает в окно и видит заснеженный внутренний двор и часть старинного величественного замка. И вот в этом я намного богаче его.

Я богаче в своих эмоциях. В своем щенячьем восторге просто от того, что имею право пользоваться планшетной доской из гибкого стекла. Я умею получать удовольствие в такой ситуации, в которой все остальные бы уже бились головой о стену и, простирая руки к небесам, вопрошали бы их: «За что?»

– Смотрю, ты обживаешься.

Я вскрикиваю и подскакиваю на месте, садясь в кровати, на которой я до этого лежала звездочкой.

– Какого хрена? – ору я, смотря на стоящего в !моей! комнате фон Дервиза. – Как ты тут оказался? Я запирала дверь, точно помню.

– Ты запирала дверь со стороны коридора, – невозмутимо пожимает он плечами, облокотившись о стену и скрестив руки на груди. Не могу не признать, что в обычной одежде – голубой майке и джинсах – он выглядит намного привлекательнее. Менее принц, что ли. – А вот дверь, ведущую в мои покои, ты не можешь закрыть. Только я могу их запереть и то исключительно со своей стороны.

Я замечаю, что справа от Красавчика действительно видна приоткрытая дверь, которую я сразу не заметила, потому что она сделана так, чтобы слиться со стеною. Я подлетаю к двери и распахиваю ее.

Ошибки быть не может – за ней действительно комната фон Дервиза.

– Это что за фигня? – недоуменно спрашиваю я.

– Это дверь, которая соединяет комнату прислуги с покоями хозяина.

Мне нужно всего пару секунд, чтобы осознать, что только что услышала. Значит, комнатка, которой я так бесконечно восхищалась это всего лишь у аристократов комната прислуги? Замечаю самодовольное выражение лица у лжепринца. Он смотрит на меня высокомерно, криво ухмыляясь.

Он ждет. Он ждет, что я сейчас начну истерить, кричать, бежать или звонить директору с гневными возмущениями. Возможно, мне так и стоило бы поступить. Ведь все здесь, в том числе и Красавчик, думают, что я все эти годы жила в роскоши и богатстве. Что моя мама сбежала от отца вовсе не в глухую деревню, где мы жили в нищете, хоть и счастливо. Они все думают так же, как и раздули это газетчики –  фон Дервиз убежала с каким-то богатым аристократом за границу. Или же другая версия, по которой ее взял к себе на содержание вместе с дочерью безумно влюбленный новый русский и скрывал все эти годы от законного мужа.

Но только я знаю настоящую причину, почему мама сбежала из дома. И она и близко не стоит с теми версиями, о которых трезвонили СМИ. Но, конечно же, это не дело самодовольного Красавчика. Я повторяю позу парня, скрестив руки на груди. Подражая высокомерие, которое насмотрелась за сегодняшний день у этих выскочек, я произношу:

– Попрошу вас, herr Красавчик, выйти из моей комнаты.

– Как ты меня назвала? – он растерянно смотрит на меня.

– Heeeerr, – произношу на распев я и с удовольствием. Просто потому что его это должно взбесить.– Во-первых, ко мне не принято обращаться по традициям германского народа. Во-вторых, меня зовут не Красавчик. А в-третьих, если уж на то пошло, то произносится «герр».

– Наплевать, – невозмутимо пожимаю я плечами, вновь копируя его.– Просто прошу исполнить мою просьбу, – да, да, и я могу говорить правильно.

Мама меня пыталась учить.

Он хочет что-то сказать, но потом принимает бесстрастное выражение лица, делает легкий поклон, от чего я не могу сдержать смешок (ну, не принято в обществе, в котором я выросла кланяться!) и выходить через ту же дверь, через которую вошел.

А у меня задача –  как можно быстрее закрыть проход так, чтобы эта козлина не могла тут ошиваться без моего ведома. И зачем вообще меня директор поселил в спальню со смежной дверью с фон Дервизом?

Осматриваю помещение в поисках решения. Имеющиеся варианты – подвинуть кровать к стене (но тогда он будет слышать все, что я буду делать на кровати), подвинуть комод (слишком легкий, при желании сможет сдвинуть дверь), сдвинуть шкаф (все хорошо, только я это сделать не смогу физически).

Внезапно в мою дверь кто-то стучит. Неужели козлина решила ходить, как нормальные люди?

– Войдите, – говорю я громко.

– Здравствуй, Марта, – в дверь заглядывает фея из класса семиклашек.

– Э-э, здравствуйте, – немного растеряно здороваюсь я, не понимая, что она здесь делает.

– Я вижу, ты удивлена, – улыбается она мило. – Позволь объяснить. Я не только преподаю литературу, но по совместительству являюсь воспитателем. Меня зовут Алина Анатольевна.

– О, я рада знакомству, честно, – хотя бы потому, что вы не добавили это дебильное фройляйн перед моим именем. – Кто я, я думаю, вы знаете.

– Конечно, кто ты знает каждый в этой школе, – она оглядывает комнату и кивает в сторону стула. – Позволишь?

– Конечно, – киваю я, сама присаживаюсь на краешек кровати.

– Тебе нравится комната? – устроившись на стуле, спрашивает она немного нервно.

Так, и она знает, что это комната прислуги.

– Меня смущает одна вещь,– недовольно ворчу я. – Это наличие лишней двери, которую я не могу запереть со своей стороны.

– О-о-о, – она кидает смущенный взгляд в сторону смежной двери. – Боюсь, что менять что-то нам запретят. Даже повесить крючок – это будет нарушение композиции здания.

– А придвинуть что-то к ней – это нарушение композиции?  – уже в открытую ворчу я. Знаю, фея не виновата, но вся эта ситуация меня ужасно бесит. – И вообще, кто додумался меня поселить рядом с этим лжепринцем?

Алина Анатольевна грустно смотрит на меня.

– Директор думает, что ваше противостояние – это не выход. Я понимаю, что ты считаешь, что мальчик занял не свое место, но у его матери сейчас есть связи, чтобы отстоять свое право на наследство барона. Думаю, что борьба с ними не самое хорошее решения, Марта.

И она тута же. Ах, да, я же его назвала лжепринцем. Она, по всей видимости, поняла это по-своему. Но не собираюсь я пока разубеждать никого ни в чем.

– Значит, нас поселили в комнаты со смежной дверью, чтобы, так сказать, мы тут проконнектили? – я выразительно шевелю бровями. От моего намека, щеки воспитательницы слегка розовеют.

– Не думаю, что директор хотел, чтобы вы имели