Перекричав всех, попросил атенции Иван Чернышев:

— Эскадру, ежели мы к согласию придем, велено государыней изготовлять к плаванию немедля. Что решать будем?

Большинством голосов члены коллегии проголосовали отправить в Средиземное море и далее, в греческие и архипелагские воды эскадру крепкую, с деташаментом сухопутного войска, с парком артиллерии и другими военными снарядами.

— Теперь надлежит решить, кого во главу предприятия сего ставить будем, — не давая опомниться адмиралам, напирал Чернышев.

Члены коллегии приумолкли. Думали сосредоточенно. Поразмыслив немного, поинтересовались у графа, какие даны будут флагману полномочия и не приберет ли всю власть фаворитов брат Алесей Орлов, что сейчас на берегах италийских «болезни лечит».

Чернышев пожал плечами, ответить он ничего не мог. Льюис, большой и грузный, вытирал ладонью вспотевший от треволнений лоб.

— Старые мы на такое. Кабы пораньше дело было, и я бы решился, а сейчас какой с меня флагман, дышу едва...

— Предлагаю вице-адмирала Спиридова, — подался вперед розовощекий Нагаев, — и не стар еще, и опыт немалый!

Нагаева поддержали остальные:

— Во, во! Лучше Григория Андреевича на сей пост у нас поставить некого.

Чернышев с Мордвиновым кивали одобрительно. Но Спиридов отказался наотрез:

— Не пойду! Не хочу на побегушках у Орловых состоять.

— А ежели свобода полная в действиях государыней будет дана? — уныло поинтересовался Чернышев, раздосадованный таким поворотом дела.

— А вот когда будет дана, тогда и разговор будет! — встал из-за стола Спиридов.

— Ладно, Гриша, не кипятись, мы еще с государыней все обсудим, — остановил его Мордвинов, — а пока ж мой тебе ордер таков: осмотреть и отобрать суда, в плавание годные, а далее поглядим.

В Кронштадт Спиридов возвращался вместе с Иваном Синдом, которого он пригласил на пару дней погостить. Расположившись в кормовой каюте, пили друзья шартрез, годы юные вспоминая. Когда-то, в самом начале сороковых годов, бегали они мичманами глазеть на знаменитого Витуса Беринга. В то время и посчастливилось Ивану попасть в новую экспедицию командора. Чего только не пережил на своем веку бравый беринговец Ваня Синд: кораблекрушения и землетрясения, голодные зимовки на необитаемых островах и смерть друзей, но были еще и неповторимые мгновения открытий. И ради этого стоило жить. Лишь недавно завершил он очередное плавание к американским берегам, открыл остров, назвав его именем Святого Матвея, и сейчас привез в Санкт-Петербург отчеты об экспедиции, журналы и карты. Отчитается — и снова туда, к себе, на самый край России, где дрожит земля и вздымаются волны Великого океана.

— Значит, скоро дороги наши разбегутся вновь: ты к берегам восточным, а я к средиземноморским. — Спиридов был грустен и задумчив.

— Да ну? — Синд чуть не выронил трубку изо рта. — Тебя уже и с флагманом поздравить можно?

— Рано, да и не знаю, радоваться мне назначению сему или печалиться...

— Что ты, Гриша, ведь о плавании таком мечтать только можно, это же на века!

— Знаю, потому и сомневаюсь. — Спиридов вздохнул. — А душа на простор, Ваня, ой как просится!

И, подсев ближе, он обнял друга. Впереди прямо из воды вздымались форты Кронштадта. Еще ничего не было решено, все еще только начиналось...

16 декабря 1768 года Екатериной II был подписан секретный высочайший указ адмиралтейств-коллегий, гласивший: «Из адмиралтейской коллегии немедленно подать рапорт: 1-е, сколько она к будущей весне кораблей и прочих судов надежно в море нарядить может, какой бы вояж ни был предписан; 2-е, заложенные здесь и у города Архангельского 4 корабля поспеют ли к будущей кампании, и буде не поспеют, то зачем именно».

Именно 16 декабря 1768 года можно считать датой начала подготовки Первой Архипелагской экспедиции русского флота. А 24 января 1769 года в своем рескрипте об этом решении императрица уведомила А.Г. Орлова: «Сверх всего сего имеем мы еще в виду по предложению брата вашего генерал-фальдцейхмейстера (Г.Г. Орлова. — В.Ш.)У отправление эскадры нашей в Средиземное море, ежели только возможность к тому представится...»

Итак, вопрос об организации Архипелагской экспедиции был решен положительно. Тогда же об окончательном решении организации морской экспедиции был оповещен пребывающий в Италии Алексей Орлов — автор сего необычайного для россиян проекта.

Сообщения за сентябрь — октябрь 1768 года от Первой наступательной армии генерала Голицына под Хотином:

9 сентября. Посланные вплавь на правый берег Днестра казаки донесли, что турки отступили от крепости. Переправившись к Хотину, мы нашли крепость со всех сторон запертой, влезли на стену и водрузили знамя на главном бастионе. Крепость была пуста. Причиной столь внезапного бегства было возмущение войска постоянно претерпеваемыми поражениями. 21 сентября. Отрядом арнаут подполковника Каразина изгнаны турки из Бухареста, там же захвачен господарь Валахии князь Григорий Гику. При Галаце пленен господарь Молдавии Маврокордато. 29 сентября. На рассвете шеститысячный отряд турок атаковал наш форпост при деревне Шербешти и окружил его. Гарнизон форпоста штыками пробил себе дорогу и вышел из окружения, а соединившись с гренадерским батальоном и гусарами, обратил неприятеля в бегство. Турки приписывают победу себе. Абды-паша — начальник турецких войск в Брангове — получил за это дело звание сераскира Молдавии и множество орденов. С нашей стороны за одержанную победу награжден орденом Святого Георгия полковник Фабрициан.

Сразу же после рождественских праздников 1769 года капитан 1-го ранга Степан Хметевский принимал под свое начало корабль с необычным, но звучным именем «Не тронь меня». Быстро прошло назначение, весело представление, и окунулся капитан с головой в самую гущу дел. А дел хватало. Линейный корабль — это вершина кораблестроительной мысли. Многосотенный экипаж и десятки тяжелых орудий, громада дубового корпуса и мачты, упирающиеся в небеса. Содержание подобных исполинов под силу не каждой державе, зато уж в баталиях жестоких с лихвой оправдывают они все затраты.

Линейные корабли — это ферзи на шахматных досках морских войн. А потому и быть капитаном линкора на русском флоте — почет особый, и доверяется пост этот лучшим из лучших по именному указу императрицы. Нового командира «Не тронь меня» капитанская среда приняла не сразу. Российский флот не так уж велик, и все друг друга понемногу знают. О Хметевском давно ходила молва как о честном, смелом и толковом офицере.