Ева натянуто улыбнулась и предложила:

— Может чаю?

— Да, чай будет кстати. Как раз все-все расскажешь мне в мельчайших подробностях, понятно? — распорядилась тетя. — У нас есть целый час до того, как приедут визажист и парикмахер.

— Зачем? Ты их ведь для себя пригласила? — на всякий случай уточнила Ева.

— Я что ли замуж выхожу? — фыркнула Людмила и рассмеялась. — Конечно, к тебе они приедут.

— Не надо, — категорично заявила Ева. — Позвони им и отмени все. Я сама справлюсь.

— Еще чего! — строго возразила тетя. — Ты тушь для ресниц от помады отличить не можешь. Тебе, конечно, повезло с внешностью, но сегодня не тот случай, когда естественная красота прокатит. Пусть Марк, тебя увидит во всей, так сказать, красе. Где твое платье?

Ева не хотела показывать платье, но за ее спинной посреди комнаты стоял манекен, на котором висел ее свадебный наряд. Она ничего не успела сказать, потому что тетка обошла ее и принялась изучать предмет своего интереса.

— Это… Это что такое? И почему оно рваное, измазанное? Его будто с покойницы сняли… — Людмила некоторое время шокировано пялилась на платье.

Ева встала перед теткой, закрывая его спиной.

— Понимаешь, по ошибке мне прислали не то платье. Но сегодня привезут другое.

— Да они там что, с ума посходили? Регистрация брака через несколько часов, а у тебя платья нет, — схватилась за сердце Людмила и как безумная заметалась по комнате. — Да их по судам затаскаю. Я им такую рекламу сделаю, что они завтра закроются и не отроются больше нигде и никогда.

— Так что насчет чаю? — взволнованно поинтересовалась Ева, искренне надеясь, что тетка хоть немного успокоиться.

— Да какой там, чай! Это же позор. Позор, понимаешь? Хорошо, что Филип меня надоумил приехать сюда. Как чувствовал, что ты не сможешь, даже платье себе на свадьбу выбрать, — рассердилась Людмила.

Ева стояла смирно, как нашкодивший ребенок и не дышала. Она не хотела оправдываться или объяснять, что на самом деле не собиралась одевать это платье или другое, потому что до последнего сомневалась в своем решении выйти замуж. Совесть не давала ей покоя. Ее всегда раздражала ложь, особенно жестокая, злобная ложь. А тот обман, который они затеяли, отвратительно вонял, назревающим скандалом.

Она взяла телефон со стола, зажала его в кулаке. Замерла на секунду. А потом набрала номер телефона отца. Три длинных гудка и он ей ответил, а она хоть и поздно, но приняла самое важное в своей жизни решение:

— Папа, прости меня, пожалуйста, но я не могу этого сделать. Я не выйду за Марка. Так нельзя.

— То есть, как это взяла и отказалась?! — не мог поверить своим ушам Марк.

Он только что вернулся со своего мальчишника, который ему устроили закадычные друзья. Отпирался, как мог, но все-таки поехал с ними в ночной клуб. В ушах до сих пор гудело от громкой музыки. Одежда провонялась сигаретным дымом. Он слушал все эти насмешливые тосты и глупые поздравления, старался выглядеть счастливым и довольным в то время, когда его настоящая невеста одно за другим слала ему гневные сообщения на телефон.

Марк надеялся поспать, хотя бы пару часов, а в итоге ему сообщили, что никакой свадьбы не будет и все отменяется.

Вот так просто. Не будет свадьбы.

Марк стоял парализованный праведным гневом, сгорая от желания свернуть маленькую кудрявую головку Евы Котовой.

— Ты вернулся? — немного раздраженно сказала Анна, выходя из спальни.

Не обращая на нее внимания, Марк продолжил разговор с отцом.

— Я сейчас поеду к ней, и если потребуется, то силой приволоку на церемонию!

Анна ошеломленно ахнула. Она буквально оторопела от его заявления. На секунду, ей даже показалось, что она ослышалась.

Меж тем, Марк договорил по телефону, с грохотом швырнул его на стол, на ходу стягивая с себя футболку, он направился в душ. Девушка пошла следом за ним. У нее в голове не укладывалось, почему он так рассердился. А потом точно озарение до нее все дошло.

Марк стоял под душем, яростно намыливая волосы шампунем. Его лицо при этом постепенно становилось злым и сосредоточенным. Анна некоторое время не решалась заговорить с ним. Таким, она еще никогда его не видела. Но и промолчать было нельзя.

— Марк, ты ведешь себя так словно, она тебе не безразлична. Умоляю, скажи, что это не так, — произнесла Анна сквозь зубы.

Он метнул на нее недовольный взгляд и холодно заявил.

— А я прошу тебя, не неси чушь!

— Я почему-то тебе не верю …

— Так у нас ничего не выйдет. Не смею тебя больше удерживать, можешь бросить меня прямо сейчас.

Марк вышел из душа. Кое-как он вытерся, прошел к шкафу, достал вещи и начал натягивать их на влажное тело.

— Ну, хорошо! Отказалась она и правильно сделала. Почему бы не радоваться? Гора с плеч, хоть один адекватный человек, если так можно выразиться, нашелся, — попробовала урезонить его Анна.

— Ты просто не понимаешь. Это дело моей чести. На свадьбу приглашено, по меньшей мере, двести человек. И все они узнают, что моя невеста бросила меня в день нашей свадьбы. Она хочет опозорить меня. Мстит.

Анна напряженно молчала, она чувствовала, что какая-то подробность ускользает от нее. Марк что-то недоговаривал. Дело было не только в задетой гордости. Он действительно хотел жениться на Котовой, но упрямо отрицал это.

Марк взял ключи от машины и вышел из квартиры. В принципе, Анне больше не имело смысла оставаться в его доме и жизни. Вот только, она не могла смириться с тем, что ее обставила какая-то коротышка.

Он вскочил в свой «БМВ» помчался по указанному адресу. Через полчаса Марк подъехал к многоэтажному дому, в котором жила Ева. Лифт как оказалось не работал. Раздраженно ударив ладонью по стене, он побежал вверх по ступенькам на самый верхний этаж. Это немного охладило его пыл.

В дверь даже не пришлось стучать, она была открыта настежь. Прямо мечта любого квартирного вора. Марк вошел в небольшую квартиру и увидел, но не сразу узнал, Людмилу Ивановну Макарову. Она стояла возле открытого окна и нервно курила. Теперь Марк понял, почему дверь была распахнута. От сквозняка шторы надувались парусом, и он поспешно захлопнул дверь.

— Марк! — схватилась за сердце женщина.

— Где она? — требовательно спросил он.

Женщина указала пальцем на закрытую дверь.

— В спальне.

Марк прошел по комнате и сильно толкнул дверь, она ударилась о стену.

Ева, которая сидела на подоконнике резко развернулась — даже в боку что-то хрустнуло — она не успела ничего понять, Марк так быстро подскочил к ней, и схватив ее за руку и притянул к себе. Он выглядел страшно сердитым. Еве показалась вовсе не уместной та близость, которая внезапно возникла между ними. Первым ее порывом было желание оттолкнуть Марка. Его прикосновение было слишком своевольным и неимоверно интимным. Он непонятно зачем греб ее в охапку и прижал к себе так тесно, что Ева задохнулась от возмущения.