сопровождение маршрута пошел, не спеша к электробусной остановке. Этот район относился к промзоне и практически ничем не отличался от прошлого времени. Длинные глухие заборы тянулись вдоль пустынных улиц, за которыми виднелись серые заводские корпуса и складские ангары. Асфальт тротуаров и проезжая часть дороги явно был старый, покрытый трещинами, местами со свежими прямоугольными заплатками после ямочного ремонта. Дойдя до перекрестка, он остановился у светофора и стал с интересом рассматривать проезжающие мимо машины. Они по внешнему виду не сильно отличались от старых, те же с бесформенные закругленные формы, похожие на булочки или пирожки. В большинстве это были электромобили, но встречались и с бензиновыми двигателями, в основном старые модели известных производителей- мерседесы, тойоты, фольксваген и наши отечественные уазики. Но что больше всего удивило Степу, это название электромобилей. Чаще всего попадались Жигули, Волги, Москвичи и даже проехало две Победы. «Похоже поднялся отечественный автопром за последние двадцать лет», — подумал он не без уважения. Перейдя дорогу на зеленый, навигатор снова повел его переулками вдоль бетонных заборов и минут через десять вывел к небольшой площади у метро с электробусными остановками. Это была старая станция метро, построенная еще до Степиного рождения. Она называлась «Институт физики» и в центре площади на высоком пьедестале стояла массивная скульптура головы мужчины с клиновидной бородкой и небрежно зачесанными назад волосами — основателя института.

Степа по команде навигатора подошел к остановке своего электробуса на боковой стенке которой был размещен рекламный постер, где на фоне березовой рощи и голубого неба стояли с одухотворенными лицами десантник в голубом берете с автоматом, девушка с букетом пшеничных колосков и рабочий в каске и синий спецовке с эмблемой энергетической компании. А нижняя часть постера заканчивалась слоганом «Люби Родину — мать твою».

Электробус должен был прийти через десять минут. Было достаточно тепло и Степа, расстегнув куртку не спеша стал прогуливаться по площади, разглядывая прохожих. Стиль одежды людей не то, чтобы очень, но изменился. Молодежь и тридцатилетние все также предпочитала джинсы и кроссовки. А вот среди тех, кто постарше, помимо традиционных костюмов, часто попадались люди, одетые в зеленые кители полувоенного образца разных оттенков. Эти были явно из госслужащих. И что особенно удивило, это некоторые женские наряды. В моду теперь вошли, сарафаны, блузки, расшитые орнаментом, длинные юбки, шляпки-клош, шарфы и накидки. Их наряды, пожалуй, больше соответствовали моде начала двадцатого века. «Все когда-нибудь возвращается назад, даже из будущего», — философски заключил Степа и в это время его сзади в спину ткнули каким-то твердым предметом. Степа развернулся. Перед ним стояли двое мужчин, по внешнему виду похожие на казаков — в черных папахах, зелёных гимнастерках и синих галифе с красными лампасами, в черных хромовых сапогах. Тот, что стоял ближе к Степе, держал в руке нагайку с набалдашником на деревянной ручке. У обоих казаков на рукавах были завязаны красные повязки с двумя белыми буквами ПП.

— И чего ты тут высматриваешь, парень, — спросил, лениво зевая казак с нагайкой.

— Ничего. Электробус жду.

— А что у тебя там на маечке не по-нашему написано, — казак приставил рукоятку с набалдашником к Степиной груди.

На нем была красная футболка, от популярного бренда AMI, которую он купил два года назад в Парижском аэропорту, делая пересадку на самолет до Барселоны. На футболке, был изображен логотипом компании и крупными буквами написано сверху AMI PARIS, а под ним FRANCE.

— А какое это имеет значение. — Степа отодвинул в сторону рукой рукоятку.

— А такое, что запрещено использовать иностранную символику. Все надписи должны быть на нашем языке. — Казак сплюнул в сторону и вызовом посмотрел на Степу, — Ещё скажи, что ты не знал об этом?

— Теперь буду знать, извините, — Степа застегнул молнию на куртке, — Я в командировку приехал, из провинции. — Он достал из кармана и развернул удостоверение, — В институт физики. До нас еще не дошла эта инициатива.

— Ладно, на первый раз прощаем. А маечку эту лучше убери подальше и никому не показывай, — чуть подобрев, посоветовал казак, — За это можно будет скоро и срок схлопотать по новому закону.

— Так и сделаю. Спасибо за совет, — вежливо поблагодарил Степа. — Простите, а что это значат буквы ПП у вас на повязках?

— Патриотический патруль, — кинул взгляд на повязку с гордостью в голосе произнес казак, — Что, то же первый раз слышишь?

— Первый, — кивнул Степа и в это время к остановке подъехал его электробус, — Это мой. Мне ехать надо.

— Вали, деревенщина, — махнул нагайкой казак, беззлобно рассмеявшись.

* * *

Степа зашел в салон электробуса и достав банковскую карту, поискал глазами валидатор, но ничего похоже не увидел.

— Простите, — обратился он стоящему у окна дедушке в полинявшей армейской фуражке с треснутым козырьком, — А как здесь оплачивать проезд?

Дедушка сонно посмотрел на него и не ответив отвернулся к окну.

— Что, первый раз что ли на общественном транспорте едешь, — весело спросила сидевшая напротив в кресле полнотелая девица в кокошнике.

— Первый, — виновато улыбнулся Степа.

— Небось с работы поперли и персональную Волгу забрали, — понимающе подмигнула она.

— Нет. Я из провинции приехал. У нас там карту прикладывать к чему-то надо.

— Прикладывать, — рассмеялась девица. — Прямо как в прошлом веке.

— Почти в прошлом.

— У нас ничего здесь прикладывать не надо, — с самодовольным видом стала объяснять девица. — При входе камера стоит, и она по твоей физиономии определяют номер банковской карты, с которой списывается плата за проезд.

— Круто, — искренне удивился Степа, поблагодарив девицу и пройдя вперед, сел на свободное место, откуда открывался хороший обзор через лобовое стекло.

Кабина водителя была отгорожена от салона прозрачным экраном, но ни водительского кресла, ни рулевого колеса внутри нее не было. Лишь на панели приборов высвечивался большой экран дисплея с картой городских улиц. В это время красивый женский голос объявил из динамика отправление и следующую остановку. Электробус, пропустив проезжающую слева машину, и плавно отъехав от остановки и проехав чуть вперед, остановился на перекрестке на красный сигнал светофора.

Степа с интересом стал наблюдать за маневрами электробуса в дорожном потоке и лишь мельком смотрел по сторонам, тем более через две остановки, они выехали на многополосную магистральную трассу, отгороженную с обеих