Все ясно: мамочка притащила живую игрушку, чтобы детки учились охотиться.

Лучше не придумаешь…

Ник посмотрел на маленькую мантикору, которая, выгнув спину, боком подбиралась к нему, и, присев на корточки, протянул к ней руку. Малышка широко распахнула зеленые глаза, с удивлением глядя на неведомое существо. Котенок недоверчиво обнюхал руку юноши, а потом ускакал к матери.

Почему-то сейчас Ник уже не ощущал страха, хотя положение было более чем отчаянным. Но то ли несуразный вид хищников, то ли наличие детенышей подействовали успокаивающе. Наверное, что-то подобное почувствовала и взрослая мантикора, которая, раздраженно фыркнув, поднялась и неуклюже шагнула к юноше.

Решение пришло тут же – само собой.

Ник чувствовал странную расслабленность, как будто вовсе и не он стоит перед грозной тварью, которая была способна запросто схватить человека и притащить его в свое логово.

Значит, твои детеныши растерялись от незнакомого запаха, к мамочке жмутся?

И правильно делают…

Ник смотрел в мерцающие зеленью глаза и пытался внушить зверю одну-единственную мысль: «Меня нельзя есть, я – ядовитый…»

Маленькие уши шевельнулись, мантикора с недоумением смотрела на стоящее перед ней неизвестное существо.

Казалось, зверь размышляет.

Так и не решив, стоит ли ей нападать на Ника, мантикора подалась назад, легонько шлепнув лапой не в меру любопытного детеныша, сунувшегося было к человеку. Ее хвост при этом угрожающе качнулся из стороны в сторону.

Ник подумал, что искушать судьбу не следует.

Он встал и медленно попятился к выходу из пещеры.

Мантикора не стала ему препятствовать, но, когда юноша уже пробирался по коридору к светлому проему, она внезапно оказалась рядом – всего в один прыжок. Видимо, зверь хотел убедиться, что чужое существо именно уйдет от пещеры, а не станет устраивать засаду на нее или на детенышей.

Проводив человека до самого выхода, мантикора брезгливо фыркнула, бросила короткий взгляд на небо и тут же поспешно удалилась.

И недаром – урунгхи появились почти сразу же.

Ник не смог сдержать улыбки, глядя вслед зверю. Вот и все приключение, разве что ребра немного побаливают. Но, к счастью, хотя бы не сломаны – и на том спасибо мантикоре.

«Фениксы» с клекотом спикировали к нему, словно бы желая убедиться, что с тем, кого они обязаны охранять, все в порядке. Ник поднял голову и махнул рукой – мол, нормально…

Разумные птицы сделали пару кругов над пещерой, затем одна из них быстро полетела куда-то в сторону, похоже, успокаивать дракончика и, может быть, Эллора. Но менестрель понимать мысленную речь урунгхов, да и любых иных существ, не умел. И передавать мысли – тоже.

«Хорошо, что мантикора выбрала меня», – подумал юноша, вздохнув и ощутив, как же это здорово – просто нормально дышать. После чего он еще раз оглянулся на пещеру – нет, урунгхи решили оставить несуразную хищницу и ее детенышей в покое.

А потом Ник стал осторожно спускаться по склону, обходя камни и наиболее скользкие места.

После истории с призраком Тролля Зимородок пребывала в некотором замешательстве.

Как могло такое получиться?

Ведь она выдумала историю относительно проклятия просто так, шутки ради. И вот эта история стала явью?!

Ладно, предположим, что все остальные ничего не видели, а за призрак Тролля приняли какое-нибудь одиноко стоящее дерево. Хотя все это сомнительно, чай, не слепые…

Но вот она-то точно видела – это был человек. Игрой воображения это тоже быть не могло: тогда бы призрак привиделся ей одной, а не всей компании.

Так что, выходит, они и в самом деле вызвали дух Тролля, не упокоенного, как положено?

Девушка терялась в догадках.

Она оторвалась от разделки тушки птицы, похожей на земного фазана, и выглянула из-под навеса – не прошел ли дождь?

Увы.

При мысли о том, сколько еще продлится этот надоевший сезон дождей, Зимородок поневоле впала в уныние. Что ж поделать, настроение у нее напрямую зависит от солнца. Есть люди, остро реагирующие на погоду, и ревматизмы и прочие боли в суставах тут ни при чем. Просто отсутствие солнечного света делает их вялыми и болезненными, подталкивает к депрессиям. Зато в хорошую погоду на душе у таких людей всегда спокойно, им хочется радоваться жизни, и даже крупная неприятность кажется легко преодолимой.

А вот в такие дни, как сейчас…

Девушку раздражало абсолютно все, даже эта жалкая птичья тушка на разделочном столе. Но продолжать готовить птицу было необходимо.

Когда-то – кажется, что вроде еще вчера, – в поселении землян, которому еще и названия не придумали, готовили еду на весь отряд. Но вскоре все это стало утомительно, и тогда люди постепенно разбились на более мелкие группки. В каждой из них кто-то еду добывал, а кто-то готовил, причем эти роли могли меняться. Понятно, что и добывали, и готовили только на свою группу.

Исключение составляла дружина ярла Сигурда, которая до сих пор питалась из общего котла.

«Фазан», которого сейчас разделывала Зимородок, был добыт Подорожником, а предназначался он, разумеется, не только для них двоих, но и для остальных – то есть для все той же компании, которая ходила на кладбище смотреть на привидение.

Теперь так было заведено – готовить для своих.

Но это оказалось лишь началом.

Георгий – тот странный человек, который организовал Высадку, был убежден, что деньги в земной колонии на планете, именуемой Плацдармом, – вещь нежелательная. Гораздо лучше подошел бы натуральный обмен. Скажем, кто-то наловил рыбы – на себя и «на того парня». Та группка, к которой он принадлежит, эту рыбу не съест и за неделю. А хотелось бы им, скажем, мяса. Но никто охотиться в этот день не пошел – один готовит еду, второй работает на верфи, третий – вообще ушел в ополчение отбивать атаки летучих «вампиров».

И ничего страшного: мясо на столе будет.

Достаточно обменять излишки улова на излишки дичи у удачливых охотников.

А есть и те, кто еды не производит, – к примеру, кузнецы.

Здесь все точно так же: нужны новые арбалетные болты?

Да пожалуйста!

В уплату – рыба, или мясо, или овощи с огорода.

Конечно, при натуральном обмене возможны некоторые неурядицы и споры. К примеру, во сколько килограммов рыбы оценить те же арбалетные болты? Но споры, если они и возникали, решались пока спокойно и мирно, даже без участия Старших. Большинство тех, кто был отобран для участия в Высадке, принадлежали к одному кругу – будь то русские, американцы или скандинавы, на Земле они успели прослыть «людьми не от мира сего».